Личная жизнь духов и привидений. Путешествие в занятный мир шарлатанов
Шрифт:
И это не исключение. Роберта С. Ланкастера, бывшего специалиста по компьютерной технике из США, привело в ярость дело Опал Джо Дженнингс. Он счел, что Сильвия наживается на слабых и уязвимых, и открыл вебсайт: www.stopsylvia.com.
— Меня задело, что она выдает такие вещи родственникам убитых детей, — говорит мне Роберт, когда я звоню ему через несколько месяцев после возвращения из США. Его голос, хоть и звучит замедленно, полон страсти. — Эту женщину надо остановить! Она не признается, что попросту мошенница, нет, Браун утверждает, что она медиум. Это просто отвратительно.
Сильвия грозила судом, если он не закроет свой сайт, но дело не получило продолжения.
— Если она хочет засудить меня за клевету и дезинформацию, по американским законам ей придется доказать, что все сказанное о ней ложь и я знал, что это ложь. Она не сможет утверждать, что информация на сайте ложна, потому что у меня есть все доказательства, а ей не хочется отстаивать свои парапсихологические таланты в суде, — рассказывает Роберт.
Сайт до сих пор работает, и теперь Ланкастер получает письма от бывших поклонников Сильвии, благодарящих его за то, что он открыл им глаза.
— Приятно сознавать, что информация на моем сайте помогла людям изменить свое мнение, — говорит он.
Я обращаю внимание на то, что за последние несколько месяцев на сайте не было обновлений.
— Как дела с сайтом? — спрашиваю я, ожидая, что Роберту удалось изменить взгляды самой Сильвии.
— Я в больнице, — отвечает он.
— Как?!
— Я перенес инсульт в конце августа и с тех пор лежу в больнице.
— Ох, простите, Роберт, — отвечаю я. — Не знал. — Я удивлен и тронут тем, что этот человек, дабы вывести Сильвию на чистую воду, готов говорить со мной, даже лежа на больничной койке.
— Спасибо за звонок, — отвечает он, и я наконец понимаю, насколько тяжело ему говорить.
Теплым вечером, после салона Сильвии, мы с Жюстиной бредем по Ряду Сантаны, и я рассказываю ей о Шоне Хорнбеке. Меня удивляет, что Жюстина никогда раньше не слышала этой истории. Она заметно расстроена.
— Господи, я понятия не имела! Если бы мне сказали, что Бекки умерла, я бы сама не прожила и шести месяцев, — говорит Жюстина. Женщина на мгновение умолкает, и кажется, она вот-вот взорвется. — Уж лучше бы она не ошибалась насчет Бекки! — с неподдельной злобой добавляет она.
Я заронил сомнение в голову Жюстины. Мы продолжаем путь в тишине. Моя спутница молчит и хмурится. Обстановка сразу накаляется. Похоже, Жюстина перестала испытывать ко мне симпатию.
Неожиданно морщинки на лице женщины разглаживаются, и Жюстина оправдывает ошибку ясновидящей с горячностью, которая удивляет меня.
— Но ведь Сильвия говорила, что она несовершенна. Она просто человек. Она не Бог! У нее на лбу не написано «Бог», — ставит меня на место спутница. — Я бы сказала, что для человека она очень точна в своих предсказаниях.
Мы дошли до конца тротуара и ждем, пока проедут машины. Прежде чем перейти дорогу, Жюстина оборачивается:
— Мне бы не хотелось быть на месте матери, которой сообщили, что ее ребенок мертв, — тихо произносит она.
Однако Жюстина все еще верит в могущество Сильвии. Она рассказывает, что видела Сильвию несколько лет назад на мероприятии в своем родном городе. Там медиум заявила, что кузен Жюстины погиб с дырой в спине. Когда женщина пересказала это отцу мальчика, его лицо изменилось от шока и изумления.
— Только он знал, что кузена сбила машина, подъехавшая сзади, — с непреклонностью заявляет Жюстина.
Она бросает мне вызов, хочет, чтобы я опроверг ее слова. Я ничего не отвечаю. Не знаю, что сказать.
Мы возвращаемся в гостиницу на машине. Расположившись рядом с Бобом на переднем пассажирском сиденье внедорожника, я поворачиваюсь к Жюстине и говорю, что дома собираюсь приготовить блюдо из мидий, о котором она мне рассказывала за обедом. Мне нравятся эти люди. Мне кажется, их вера так сильна лишь потому, что ситуация сложилась отчаянная. Хотя другие посетители салона вроде бы не находились в столь же серьезном положении. И я не понимаю их.
На пороге гостиницы мы обнимаемся на прощание. Они желают мне удачи. Потом вспоминают, что у меня должна родиться дочь. Они счастливы за меня, и их радость столь заразительна, что — о боже! — я и сам почти в это верю. Еще, несмотря на восьмичасовую разницу во времени, мне хочется позвонить Никки и сообщить ей новости.
Но вместо этого мы с Сандрой заходим в отель и договариваемся встретиться завтра, перед ее отъездом. Некоторые вещи, сказанные Сильвией, все еще беспокоят меня, и я надеюсь, Сандра поможет мне разобраться.
Меня волнует контракт, который мы якобы подписываем, прежде чем переродиться. Сильвия предположила, что мы выбираем все, что случается в нашей жизни, включая трагичные и несчастливые события. Получается, Бекки заболела для того, чтобы Жюстина могла стать хорошей матерью. А исчезновение Мэдлин Маккан [13]оправданно, потому что Кейт Маккан, подписывая контракт на следующую жизнь, согласилась на эту трагедию, чтобы испытать страдание и закалить свой дух.
Я высказываю эти мысли Сандре, когда на следующее утро мы прогуливаемся вдоль реки Лос-Гатос, неподалеку от нашей гостиницы. Еще очень рано, но солнце уже палит. Местные жители наслаждаются хорошей погодой, а мы с Сандрой едва замечаем ее. Мы сосредоточены на событиях предыдущего дня.
Сандра не понимает, почему мы должны подписывать контракт еще до рождения. Однако она очень религиозна и возвышенна, а потому пытается объять необъятное.
— Почему мы должны так много страдать, чтобы стать возвышенными? — спрашиваю я.
— Страдания закаляют нас. Люди зачастую выходят из отчаянных положений куда более сильными, чем были до этого, — отвечает Сандра.
— Но это же может разрушить жизнь человека. Думаете, Кейт Маккан стала сильнее и научилась справляться с горем, потому что ее дочь похитили?