Личность клиента

Недоруб Сергей

— Ты забыл, что в трех метрах, за стенкой, живут люди славянской национальности и соответствующего менталитета, которые спят и видят, как бы спереть разбитую «Ламборджини», просто ради принципа. Хотя о чем это я? Ведь я и сам такой.

— Шути, шути. — Капитан недовольно бросил гаечный ключ на бетонный пол. — Ни хрена мы тут не вымутим, Леха. Я даже не смог понять до конца, как это двигло работало. Слушай, а ты позвони этому… как его… Апельсину.

— Чего?!

— Пусть прилетит, поможет собрать хотя бы мотороллер

из этого мусора.

Борланд смотрел на товарища добрых десять секунд, пока не моргнул.

— Это не смешно, — процедил он. — Давай забудем о Зоне хотя бы здесь, ладно?

— Извини. Просто я не могу привыкнуть. Как-то это все не вяжется с твоим образом.

— Я вроде попросил.

— Молчу, молчу.

Капитан сел на пол и прислонился головой к покореженной двери «Ревентона».

— Что это играет такое? — спросил Борланд. — Ты все еще «Поэтов» слушаешь?

— А что? Хороший ведь музон.

Борланд поднял палец, прислушиваясь.

— Это не та песня, которая на аварии играла?

— Да там много что играло, — ответил Капитан. — Это лучший альбом Poets of the Fall.

— Поставь другое что-нибудь.

— Что?

— Что хочешь, лишь бы это не было тем, под что я уже разбивался.

Пока Капитан менял диск, Борланд успел стащить его кока-колу.

— Знаешь, у нас есть только два выхода, — сказал Капитан, возвращаясь с парой бутербродов. — Первый — звякнуть отечественному автопроизводителю и позволить забрать машину. Технологии внутри этого движка — очень вкусный пирог для нужного рта. Конечно, никто не отвалит за одни только знания полтора ляма, но мы же не новую машину продаем, а барахло, не подлежащее восстановлению. Заработаем на пару свежих «Тойот», подлатаем, и можно будет возвращаться в строй. Не самый лучший выход, но…

— Проходим мимо. Я согласен на второй вариант.

— Да я его даже не озвучил.

— Первый мне не подходит. Я чужой интеллектуальной собственностью не торгую. А раз вариантов два, то остается второй.

— Второй — забыть про все и смотреть на этот эпизод как на страшный сон. Поставим «Ревентон» как памятник наших непомерных амбиций в задрипанном чулане. Начнем для начала приходить к нему раз в год, пока не станем глубокими старцами. И будем вспоминать, как молоды мы были.

Борланд протянул кока-колу.

— Согласен, — ответил он.

Капитан чокнулся с ним бутербродом и присмотрелся.

— Эй, а это не мое пойло? — спросил он.

— От колы волосы выпадают. Ты себя в зеркало видел? Совсем плохой стал.

— Да ты злой, — буркнул Капитан. — Ладно, порешили.

Зазвонил телефон. Борланд дотянулся до него и нажал на кнопку.

— Алло?

Ему ответил женский голос. Послушав несколько мгновений, Борланд вернул кока-колу Капитану.

— Я скоро приеду, — сказал он.

— Это Литера? — поинтересовался Капитан, и Борланд

неожиданно стукнул по двери.

— Так! — гневно сказал он. — Я вроде просил не упоминать о ней.

— Да что с тобой такое?

— Ничего, — ответил сталкер, успокаиваясь. — Слушай, я… Извини, мне идти нужно.

Оставшись один, Капитан пожал плечами.

— Как хочешь, — ответил он, обращаясь в пустоту.

На улице Борланд перезвонил.

— Полина, что у вас случилось? — спросил он.

— Я не знаю! Марк избил какого-то парня возле супермаркета.

— Расскажи по порядку. Какого парня?

— Да самого обычного. Хотел у меня кошелек схватить. Я бы отдала, честное слово, — денег там почти не было. Сам понимаешь, нам сейчас внимание привлекать…

— Марк увидел, что на тебя кто-то нападает? — Борланд поймал такси и продолжил разговор внутри. — Я представляю, что он сделал.

— Не представляешь! Марк не просто догнал его — он бил до тех, пока не принялся колотить головой о ступеньки!

— А вот это уже плохо.

— Я собрала народ, и его смогли оттащить только шесть человек. Дальше не видела — мы убежали. Борланд, я боюсь за него!

Алексей протянул водителю купюру.

— На вокзал, пожалуйста, — произнес он и вернулся к телефону. — Попытайся успокоить его, я завтра буду в Киеве. Ему нужно выговориться. Все наладится. То, что с ним происходит, мне хорошо знакомо, хоть я сам таким и не был.

— Я попробую.

— До завтра.

Борланд перевел дух и только сейчас заметил, что на нем все еще грязная роба. Со стоном он уткнулся лбом в боковое стекло.

— Слышь, дарагой, — прогнусавил таксист. — Не хочеш мнэ машину памыть? До вокзала бесплатно доедем! Губка в багажныке!

— Нет, спасибо, — ответил Борланд, радуясь, что деньги и документы всегда при нем. — А ты случайно не умеешь чинить двигатель V-12 на шестьсот пятьдесят сил?

Остаток пути таксист хранил гробовое молчание.

Взбежав по ступенькам к нужной квартире, Борланд постучал в нее условным стуком. Испуганное лицо Полины выглянуло в щель, ширина которой ограничивалась дверной цепочкой.

— Это я, — напомнил Борланд. — И я один.

Девушка открыла дверь, впуская его.

— Где он? — спросил Борланд.

— Заперся в комнате. Борланд, у него пистолет.

— И почему я не удивлен? — произнес сталкер. — Марк! Открывай, артефакты торговать будем!

— Кто это? — послышался голос.

— Да ты что, охренел, дядя? — удивился Борланд. — Ты откроешь или мне, или ментам. Выбирай.

Послышался звук отпираемого замка. Борланд тут же зашел внутрь и протянул руку.

— Пистолет отдай, — потребовал он.

Марк, бледный как смерть, послушался. Вытащив магазин, Борланд покачал головой.