Личности в истории. Россия
Шрифт:
Иванов размышляет о прошлом, чтобы понять свое время, о роке, перед которым нет правых и виноватых, о свободе – самой главной ценности для художника. «Русский исторический живописец должен быть бездомен, совершенно свободен… никогда ничему не подчинен, независимость его должна быть беспредельна», – скажет Иванов. Он никогда не изменял этим своим словам.
Несмотря на то что в картине увидели сознательный намек на судьбу казненных декабристов, Академия наградила Иванова большой золотой медалью. А это означало пенсионерскую поездку на три года в Италию на средства Общества поощрения художников.
Кажется, все прекрасно, лучшего и желать нечего! Но – Иванов влюблен. В дочь учителя музыки Академии художеств.
Это был трудный выбор для Александра Андреевича. Сомнения, любовь, ночь, мосты Петербурга, мольбы отца… В 1830 году он уезжает в Италию.
Небыстрая дорога через Германию, Австрию. В Дрезденской галерее художник копирует голову Сикстинской мадонны. Во Флоренции осматривает галереи Уффици и Питти. Восторг и трепет от первой встречи с давным-давно знакомыми по репродукциям шедеврами архитектуры, скульптуры, живописи. И пьянящее ощущение счастья и радости, как у всякого русского, пересекшего границу и отъехавшего от нее на расстояние пушечного ядра. Свобода!
В начале 31-го он в Риме. Предполагалось, что Иванов пробудет здесь три года, копируя творения мастеров Возрождения, изучая превосходную коллекцию антиков из сокровищ Ватикана, постигая вечный город с его руинами, соборами, дворцами. Но все случилось иначе. Не три года, а долгих 28 лет понадобится Иванову, чтобы вернуться домой.
Художник много путешествует по стране, изучает сотни зданий, изваяний и полотен, одновременно ища тему для картины, которая по возвращении на родину послужит отчетом о его успехах и даровании. Итогом итальянских впечатлений становится «Аполлон, Гиацинт и Кипарис, занимающиеся музыкой и пением». В этой картине уловлен, кажется, сам дух античности, в ней чувствуется живое дыхание древней Эллады. Аполлон, Гиацинт, Кипарис – три разных состояния души, три степени зрелости, три ступени восхождения. Атмосфера покоя, гармонии и вдохновения. Самое светлое творение Иванова.
Почему он не закончил «Аполлона»? Неизвестно. Может быть, причина в том, что, подобно своему кумиру Леонардо да Винчи, он ставил перед собой художественные задачи, которые были неразрешимы. Нам не дано это узнать.
Иванов не доводит до конца и другую «отчетную» картину, уже по библейскому сюжету, – «Братья Иосифа находят чашку в мешке Вениамина». Считают, что работа над «Братьями Иосифа» была самой плодотворной неудачей Иванова: следствием ее стал поиск сюжета «Явления Христа народу».
Однако, отложив в сторону «Аполлона» и «Братьев Иосифа», Александр Андреевич оказался в очень неловком положении перед теми, кто отправлял его в долгую заграничную командировку. Все сроки подходили к концу, а каков результат? Общество поощрения художников и Академия никак не могли взять в толк причин медлительности молодого художника. Иванова призвали к ответу.
Положение исправило «Явление Христа Марии Магдалине после воскресения». Эта картина имела огромный успех на родине. Гул восторженных голосов, исключительные оценки… Иванов становится академиком Петербургской академии художеств. Получение почетного звания давало возможность сделать блестящую карьеру в стенах родного учебного заведения, обещало безбедное существование и долгожданное благополучие.
Но Иванов не торопится в Россию. Он пишет отцу: «Кто бы мог думать, что моя картина Иисус с Магдалиною производила такой гром?.. Радуюсь… довольству Академии. Но прошу меня извинить, мне все как-то это кажется невероятным, странным… Как жаль, что меня сделали академиком: мое намерение было никогда никакого не иметь чина, но что делать, отказаться от удостоения – значит обидеть удостоивших».
Красноречивое признание. Иванов не мог принять нравы придворной суетной Академии, не хотел прощать неблагодарность и несправедливость к старому отцу, которого в 1831 году из-за «подлостей
Нет, Иванов не торопится в Россию. Он остается в Италии.
А «Явление Христа Марии Магдалине…» действительно замечательна. Сдержанный, величественный Христос. Мария – вся порыв, радость, счастье узнавания. Это один из самых возвышенных и трогательных эпизодов Святого писания – мгновение, когда Мария узнает воскресшего Христа. Все здесь – отчаяние и радость, восторг и сострадание. Христос приказывает: «Не прикасайся ко мне!.. Иди к братьям моим…» Мария замерла, преклонив колени и простирая руки к Учителю.
Явление воскресшего Христа Марии Магдалине. 1834 г.
Ко времени завершения «Магдалины» у Иванова уже окончательно сложилась идея новой работы. Велик был замысел художника и план, который он сам назвал «всемирным». В письме от 28 декабря 1835 года в Комитет Общества поощрения художников он пишет: «Имею честь представить моим покровителям эскиз другой предложенной картины моей: „Явление в мир Мессии“. Сей предмет, занимавший меня с давнего времени, сделался единственною моею мыслию и надеждою, и я чувствую в себе непреодолимое желание привести оный в исполнение».
Художник, несмотря на твердое убеждение всех в том, что сюжет явления Христа людям выходит за пределы возможностей изобразительного искусства, ставит перед собой эту невероятную задачу.
Иванов создал огромное количество произведений, но расхожее мнение считает его автором одного. Был, мол, такой чудак – рисовал всю жизнь одну картину. В этих словах есть доля правды. «Явление Христа народу» стало главным делом Иванова, смыслом его непростой жизни, большую часть которой он посвятил великому труду.
В 1846 году Н. В. Гоголь, друг художника, пишет М. Ю. Вьельгорскому об Иванове: «Он идет своей собственной дорогой и никому не помеха. Он не только не ищет профессорского места и житейских выгод, но даже просто ничего не ищет, потому что уже давно умер для всего в мире, кроме своей работы. Он молит о нищенском содержании… которое дается только начинающему работать ученику, а не о том, которое следует ему, как мастеру, сидящему над таким колоссальным делом, которого не затевал доселе никто… Устройте так, чтобы награда выдана была не за картину, но за самоотвержение и беспримерную любовь к искусству, чтобы это послужило в урок художникам. Урок этот нужен, чтобы видели все другие, как нужно любить искусство. Что нужно, как Иванов, умереть для всех приманок жизни; как Иванов, учиться и считать себя век учеником; как Иванов, отказывать себе во всем, даже и в лишнем блюде в праздничный день; как Иванов, надеть простую плисовую куртку, когда оборвались все средства, и пренебречь пустыми приличиями; как Иванов, вытерпеть все и при высоком и нежном образованье душевном, при большой чувствительности ко всему вынести все колкие поражения и даже то, когда угодно было некоторым провозгласить его сумасшедшим и распустить этот слух таким образом, чтобы он собственными своими ушами, на всяком шагу, мог его слышать. За эти-то подвиги нужно, чтобы ему была выдана награда».