Личный трофей опального генерала. Часть 2
Шрифт:
Из-за усилившейся головной боли уснуть Саньке так и не удалось. Да и при каждом движении казалось, что под черепом перекатывается пудовая гиря. Она слышала, как рядом недовольно кряхтел и ворочался Кирсанов.
«Не спится вам, товарищ генерал», – ехидно пробурчала про себя Александра и уже собралась попросить мужа принести обезболивающее, но, пока раздумывала, Кирсанов заснул, и на всю спальню раздался храп благоверного.
Опустив на голову подушку, Александра закрыла глаза и попыталась уснуть, но от генеральского храпа
«Встать бы и уйти на диван, – подумала она, но тут же поймала себя на мысли, что сил двигаться больше не осталось. Даже дотянуться до мужа и пнуть его коленкой показалось Александре непосильной задачей. – Интересно, а если он в засаде уснет, то себя храпом выдаст? Там не спят, – мысленно усмехнулась она. – И не сидят генералы в засаде. По рангу не положено». Александра дернула головой и тут же поморщилась от резкой боли. Прижав подушку к уху, она откатилась на самый край кровати и, почувствовав небольшое облегчение, провалилась в глубокий тревожный сон.
«Даже не сон, а кошмар какой-то», – мысленно ужаснулась Санька, вспоминая, как падала в огромную шахту, а к ней со всех сторон тянулись руки. Тонкие женские с маникюром и грубые мужские лапищи.
Она дернулась, и в тот же миг голова снова напомнила о себе резкой болью. От дневного света, пробивавшегося сквозь тонкие шторы, резануло глаза. Санька, крепко сжав веки, решила полежать еще немного, надеясь, что вот-вот полегчает. И опять провалилась в забытье и полетела в черную яму. Она отбивалась от тянущихся к ней рук, но яма сужалась, и Саньке казалось, что еще минута, и ее схватят. Кто? Она не имела понятия и только догадывалась, что тогда произойдет что-то страшное. Внезапно послышался плач. Тоненький, жалобный. Санька, вздрогнув, пришла в себя и усилием воли разлепила глаза. Сквозь застилающую плену боли уставилась на сына.
– Лешик, – пробормотала она. – Не плачь, пожалуйста!
– Мамочка, не умирай, – проскулил сын и, уткнувшись ей в грудь, разревелся. Сил осталось только погладить ребенка по спине и попытаться отвлечь. – Сейчас я немного полежу, – прошептала Санька, – и пойдем кушать.
– А я поел, – тут же сообщил сын. – Два пирожка достал из блюда и из папиной кружки попил чай, – доложил Лешик и улегся рядом. – Я полежу с тобой, и все пройдет, да? – воззрился на нее с надеждой.
– Ну, конечно, мой хороший, – прошептала Санька и с трудом водрузила руку себе на лоб.
«Температуры нет, значит, ребенка не заражу», – подумала она и тут услышала, как в прихожей щелкнул замок.
– Беги, – попросила она сына, – посмотри, кто пришел. И приведи сюда, пожалуйста, – твердо и уверенно проговорила она, надеясь, что ее умненький мальчик исполнит все в точности.
– Саша, что случилось? – от двери обеспокоенно поинтересовалась Лариса. – Ты заболела, что ли?
– Температуры нет, – пробормотала Санька. – Только голова кружится и болит.
– Переутомление… – неуверенно поставила диагноз золовка.
– С чего бы? – тихо хмыкнула Александра и попросила: – Помоги мне подняться, я в туалет схожу и снова лягу.
– Хорошо, – кивнула Лара и, внимательно глянув на невестку, тут же позвонила брату. – Не берет пока, – вздохнула она. – Наверное, занят. Освободится, сам наберет, – заверила она Александру и помогла встать. – Держись, подруга, – пробурчала негромко.
Санька чувствовала, как с каждым шагом жизнь уходит из-под ног. И когда снова вернулась в постель, почувствовала себя еще хуже.
– Поешь что-нибудь, – обеспокоенно предложила Лара невестке.
– Не хочу, – слабо поморщилась Санька. – Сил нет и тошнит. Я лучше посплю.
– Мне нужно документы на Смоленскую отнести. Специально сегодня пораньше с работы ушла. Вот мы с Лешей и прогуляемся, – предложила Лариса и торопливо пробормотала: – Если ты не возражаешь…
– Конечно, идите, – мотнула головой Александра и чуть не вскрикнула от боли. – Погуляйте, а я пока посплю, – снова провалилась в беспроглядную тьму. Она открывала глаза и опять погружалась в сонное марево. Видела над собой обеспокоенное лицо Ларисы, а потом почему-то Гоголя.
«Наверное, приснилось», – про себя хмыкнула она, а в следующий раз, очнувшись, неожиданно уставилась на мужчину в белом халате.
– Вы не падали, Александра Андреевна? – ласково поинтересовался он. – Головой не ударялись?
– Я вчера упала, – прошептала Санька и почувствовала страшную усталость. – Стукнулась головой, совсем не больно.
– Где упали? – улыбнулся врач.
– На кладбище, – вздохнула Санька и прикрыла глаза.
– Вас нужно госпитализировать, – строго заметил врач. – Мне не нравится ваше состояние.
– А как же Лешик? – беспокойно глянула на золовку Санька. – Я не могу.
– Не волнуйся, он со мной останется. Сейчас до Сергея дозвонюсь, – пробурчала золовка, и Александре показалось, что она добавила какое-то ругательство.
Странно, но Кирсанов не отвечал. Даже звонки Асисяю не дали результата.
«Занят. Так занят», – прошептала про себя Александра, совершенно забыв о ночной ссоре. Она чувствовала, как заботливые руки Ларисы укутывают ее в одеяло, как доктор и фельдшер перекладывают ее в одночасье ставшее тяжелым тело на носилки. Услышала надрывный плач Лешика.
– Мы следом поедем, – рыкнул кто-то голосом Кирсановского начальника. – Не боись, пацан.
– Я с Сашенькой, Коля, – предупредила кого-то Лариса. – А ты с Крепсом и Лешей сзади. И позвони этому недоумку, моему брату.
– Так точно, – пробурчал Гоголь.
Александра совершенно не запомнила, как ехали в клинику. Какие-то узкие улочки в центре Москвы. Оставалась безучастной, пока делали компьютерную томографию и другие исследования. Слышала лишь вздохи врачей и отдельные возгласы.