Личный врач Кощеюшки
Шрифт:
Вторая часть презента состояла из большого торта. Нет. Не так - из гигантского торта. В виде огромной красной жо… Вернее, большого сердца, но мы-то знаем точно, как выглядит сердце, так что это было похоже на то, что обычно у макаки бывает красным и сзади.
Я вздохнула. Хочешь покорить врача - дари что-то съедобное, типа, колбасу или пельмешки. А торт что - тьфу. Чай попил, жир на бока нарастил, сытости никакой. Но приятно, все равно, конечно.
Банальщина жуткая, он бы еще серенаду мне под окном спел, право слово, но радость присутствовала. Или с букетом в зубах по водосточной трубе залез. Хотя, а что я представляю себе под словом «романтика»? Задумалась. Так и не найдя разумного объяснения, налила всем чай и кофе, по предпочтениям, разрезала торт и пригласила к столу. Засиживаться было совершенно некогда.
58
Вечером дома меня встретили тишина, темнота, а также запах моющих средств. Уже подозревая худшее, я включила свет и пришла к неутешительному выводу - бабуля основательно взялась за приведение полена в Буратино, то есть, превращение внучки в презентабельную невесту. А как иначе назвать то, что в квартире было убрано, холодильник набит под завязку, а на плите еще теплая кастрюля с супом?
Вот и я не знаю. Вздохнула, скинула балетки, оставив их посреди коридора, и пошла в ванную - хотелось смыть с себя этот сумасшедший день.
После душа стало заметно веселее, но мысли, мать их за ногу, никуда не делись. Как у классика – кто виноват и что делать. И даже суп не помог, хотя и приятно согрел изнутри, подарив чувство сытости и расслабленности.
В телефоне проверила все свои соцсети – никто не писал, фотки не лайкал, игрушка надоела, читать неохота – хоть волком вой. Да еще на дежурство завтра, всласть не потосковать даже.
Как там книжные героини тоскуют? Заламывают руки, плачут крокодильими слезами, звонят подругам и пьют вино. Так, стоп. Вино! Точно! Его-то мне и не хватает. Учитывая, что пациенты частенько дарят алкоголь, дома собралась неплохая коллекция, которая пылилась без надобности в шкафу на нижней полке. Я все собиралась сделать специальный шкаф для всей этой бутылочной батареи, но то руки не доходили, то ноги, то забывала. В общем, некоторые экземпляры стояли уже года два, не меньше. Пора им сделать выход в свет.
Перебрав бутылок пять, я остановилась на красном сладком вине. Черт его знает, откуда оно, этикетку не стала читать, положившись на вкус пациента.
Раскупорив бутылку как заправский бармен, я налила в бокал на тонкой длинной ножке рубиновый напиток и понюхала – виноградный аромат, должно быть и вправду вкусным это винишко.
Так, что там по плану дальше в страданиях? Выйти на балкон? Сделано! Этаж у меня был четвертый, потому сверху просматривалась пустая улица в свете вечерних фонарей, редкие прохожие – дом был не в центре города, в спальном районе, потому никаких колоритных личностей не наблюдалось – только бабули с собачками и пары с колясками, выгуливающие питомцев и чад перед сном.
Эх, даже и не потосковать как следует. Скукота!
Внезапно один фонарь моргнул раз, другой, потом с него посыпались искры. Что такое? Метнувшись в комнату, схватила телефон, и уже приготовилась набрать номер 112, как услышала хлопок на улице. Блин! Похоже, взорвалось что-то!
Выскочив опять на балкон, приложила телефон к уху и застыла, открыв рот – на газоне напротив меня расположилась колоритная труппа – Змей Горыныч в человеческом обличье с музыкальными инструментами – барабанной установкой, синтезатором и саксофоном, брат синеглазого демона со скрипкой (и как только играть-то научился, будучи бандюганом?), и сам Кощей – в белой рубашке, с микрофоном.
Было темно и с 4 этажа не очень-то должно было быть видно, но я будто орел, углядела все мелкие детали.
– Алло! – послышался голос в трубке. – Служба 112 слушает!
– Извините! – пробормотала я и отключилась, неотрывно глядя на музыкальную банду и хлопая ошалело глазами – бойтесь своих желаний, они исполняются.
А дальше полилась музыка. Я ожидала чего угодно, что будет ужасно, громко, нудно, противно, но нет – красивый мотив и слова. Кощей неотрывно глядел мне в глаза, я это точно знала, будто лицо его было в паре сантиметров от моего. Голос у него оказался глубоким, будто бархатным, проникал в душу и дарил волны мурашек по телу.
– О, дает! – присвистнул кто-то на соседнем балконе.
– Сколько можно? – завопили с другого. – Людям отдыхать надо, они тут кошачьи концерты закатывают!
– Да пусть поет, красиво как! – отозвались с третьего.
– И мужчина – красавец! – томно заявили откуда-то со второго этажа. – Мужчина, вы не мне поете, нет?
– Ты выйдешь за меня? – завершил Кощей свое выступление и протянул ко мне руку.
– Девушка, соглашайтесь, кто бы вы ни были! – прокричала какая-то женщина. – Это ж сказка!
Ну да, точно, и как я не догадалась!
Кощей стоял и ждал ответа, глядя на меня. Я тоже молчала и думала, где я так провинилась перед небесами, что мне то ли повезло, как никому, то ли наоборот.
– Ты веришь мне? – он вдруг оказался рядом со мной на балконе и обнял, прижав к себе вместе с бокалом.
Вино тонкой струйкой покатилось по рукаву, окрашивая его в бордовый.
– Ты нужна мне как воздух, моя упрямая, нежная, бесстрашная и вредная Дульсинея!
– Ты мне не даешь вздохнуть! – прохрипела я, поскольку нос мой оказался вдавлен в грудь «жениха».
– Извини! – Кощей чуть отстранился и обхватил мое лицо руками, чуть поглаживая большим пальцем губы.
От этого простого, казалось бы, движения ноги мои подкашивались, сердце билось где-то в районе горла, а волоски на теле жили собственной жизнью, приподнявшись.
– У меня от тебя пупырышные мурашки! – пожаловалась я.
– Это значит «да»? – уточнил он, улыбаясь.
– А у меня есть выбор? – засомневалась я.
– Нет! – рявкнул Коша так резко, что я даже отшатнулась.
Но тут же он заулыбался.
– У тебя есть выбор – можешь выбрать меня! – в голосе Кощея послышались теплые нотки. – Я люблю тебя, упрямая девчонка! Не думал, что когда-нибудь кому-нибудь это скажу, но ты влезла в мою жизнь, в мои мысли, в меня всего. Ты – моя, а я твой!
– Соглашайся! – пробасили с соседнего балкона.
Странно, но никого не удивляло, что певец вдруг оказался на балконе 4 этажа, хотя только что был внизу. Люди вокруг, сам Кощей и его музбанда напряженно ждали, что же я отвечу.