Лицо войны
Шрифт:
Жебровски кровожадно усмехнулся, глаза блеснули.
– Ваше право, но не пытайтесь его отобрать.
Я кивнул.
Остались Кэп и Франц. Пулеметчик только махнул рукой и выдал:
– Я как все.
– Что скажешь, Джон? – спросил я, уже догадываясь об ответе.
– Командир не может бросить своих людей. Думаю, группе пока хватит трех бессмертных офицеров с расширенными возможностями.
– Решено, – подвел итог я и попросил Бридж отправиться в кабину.
Во-первых, она по-женски быстрее найдет язык с Гомез и успокоит ее. Во-вторых, расскажет
Вообще-то у нас неплохой расклад получается: Гомез и Эвертон специалисты в области цифровых технологий. Я худо-бедно тоже пообвыкся, набрался кое-каких навыков. Поэтому, переиначивая слова Чухрая, станет кто-нибудь помирать – спасти успеем.
– Как самочувствие? – спросил у всех Кэп.
В ответ раздалось невнятное многоголосие. Никто не жаловался, только Франц попросил вколоть ему обезболивающее и помочь сменить повязку.
– Вот и славно, – сказал я и поманил Кэпа. – Нужно обсудить дальнейшие планы. Майор сказала, летим к окрестностям Родоса.
– И все?
Кэп обернулся, отдал указания заступить на посты. Я присел за пульт, командир устроился рядом.
– Пока все.
– О тех в скафандрах что думаешь?
Я озвучил свои мысли, и Кэп согласился.
– Паршиво все. Да, Дэни? – Он прижался спиной и затылком к стенке и прикрыл глаза. – Ситуация быстро меняется, час от часу не легче.
Сказать в ответ мне было нечего. Кэп вдруг подался к пульту и произнес:
– А ты не думал, что посланники «Трайбека» не собирались нас атаковать?
– Это как? – удивился я.
– А вот так. – Кэп вздохнул. – Прибыли, чтобы поговорить, а мы по ним из всех стволов…
– Почему так решил?
– Ну, – он слегка отодвинулся, – стреляли только мы. Повреждение кабины и гибель пилота на нашей совести.
– Джон, они какую-то установку через портал тащили. Мы ее уничтожили.
– Да, видел. Только опознать установку не смог. А ты?
Я отрицательно покачал головой.
– Ну вот. А вдруг «Трайбек» хотел нам помочь?
– Но ведь все против «Трайбека».
– Не знаю, Дэни. Не знаю… Слишком все запуталось.
Конвертоплан качнуло, по корпусу пробежала дрожь, и мы, не сговариваясь, подались в кабину.
В отсеке включилось аварийное освещение, замигали лампы, раздался тревожный сигнал, предупреждавший о неисправности.
– Сможем сесть? – крикнул Кэп, обращаясь к Гомез.
– Пока не падаем! – объявила она. – Не мешайте, вернитесь в отсек!
Похоже, у нас возникли проблемы с закрылками. Майор частично убрала газ, манипулируя педалями, но высота не менялась. Одновременно она крутила колесико, переводя гондолы двигателей в вертикальное положение, и следила за приборами.
Бридж сидела в кресле пилота, подавшись вперед, и ковырялась отверткой в панели, из которой торчали пучки проводов.
– Может, все-таки помочь? – уточнил Кэп.
– Не надо, – отфутболила его Гомез. – Только толкаться будем. Мы почти у цели. Вернитесь
Я шагнул назад и предупредил бойцов. Все разместились на откидных сиденьях, накинули страховочные ремни.
Какое расстояние уже пролетели? Миль сто, сто двадцать, до Родоса нужно пройти еще примерно столько же, но Гомез говорила об окрестностях. Куда она хочет сесть?
Уши заложило, некоторое время длилось ощущение невесомости. Резко снижаемся, провалившись в воздушную яму, догадался я. Звук двигателей изменился, похоже, угол наклона лопастей тоже. Ну конечно, иначе нам не сесть. Конвертоплан сочетает в себе принципы движения двух машин, самолета и вертолета. По всей видимости, будем приводняться.
Кэп подался вперед, сцепил пальцы на затылке. Я последовал его примеру, уперев локти в колени. Пришла запоздалая мысль о спасжилетах, хранившихся в укладке под сиденьями, но сейчас лучше не дергаться – неизвестно, когда коснемся воды.
Тряхнуло. Я въехал подбородком себе в колено. По днищу застучали сотни молотков. Конвертоплан вдруг подбросило, снова ударило о воду. Страховочный ремень впился в живот, подбородок едва не врезался в жесткий край сиденья. И тут двигатели смолкли, скорость резко начала падать, донесся шум бивших в обшивку волн.
Сели.
Кэп отстегнулся, объявив перекличку, и подался в кабину.
– Где мы? – задал я ему волнующий всех вопрос, когда командир вновь появился в отсеке.
– На периферии Родоса, близ безымянного острова. Гомез утверждает, тут раньше был запасный узел связи «Ворнета». Но его частично демонтировали перед войной, а когда попробовали восстановить, помешал «Аутком».
– И что это нам дает?
– Временную передышку.
– А дальше какой у майора план?
– Нет у нее плана. – Кэп раздраженно пошевелил усами и добавил: – Все ниточки оборвались на Кипре. Теперь мы всего лишь беглецы.
Бойцы смотрели в иллюминаторы по бокам. Я шагнул к ближнему, склонился над плечом у Чухрая. Остров совсем небольшой, так себе, можно пересечь минут за десять; вулканического происхождения, растительности почти нет, лишь скалы. На бугристом плато виднелась приземистая железная коробка и погнутая антенная мачта – все, что осталось от узла связи. Близ воды сохранились конструкции разбитого взрывом пирса.
– Надуваем плот и высаживаемся на берег, – объявил Кэп.
Вскоре я, Пак и Жебровски причалили к острову. Осмотрели все – как временное убежище обгоревшая коробка узла связи вполне сойдет. Крыша есть, а большего нам и не надо.
Дверь была сорвана с петель взрывом и валялась у кромки воды. Я случайно ее заметил на обратном пути к плоту. Но меня привлекла не гнутая железяка, а гравировка на ней: три крупные, успевшие поржаветь латинские буквы UWC в толстой прямоугольной рамке, выдавленной над смотровым окошком. Перед внутренним взором всплыла надпись: «Сеанс связи с UWC прерван», возникшая в момент моего разговора с Кило на мостике вертолетоносца. И здесь у нас бывший узел связи…