Life in me
Шрифт:
Странно всё это. Может, до них дойдет когда-нибудь? До меня дошло, когда я поговорила с миссис Тайлс об этом, но Николь-то не у неё наблюдалась. В общем, всё странно и непонятно. Мне главное сейчас — свою беременность пережить нормально, а чужие меня не волнуют, я лишь слушаю то, что мне говорят, а говорят разное.
Вот прошли анонсы, и, наконец, пошла заставка.
— Немного напоминает «Сумерки», но это же только начало, — ну, начинается. Сейчас Дэвин поймёт, в кого это у меня — критиковать всё, что показывают по телевизору.
— Мама, давай после премьеры? Хорошо?
Мама кивает. И я ей
Весь фильм Дэвин сжимал мою руку, а я ела попкорн. Эффекты, конечно, нечто! Но скорость фильма поражает. Адам Смит делает предложение Адель спустя два часа фильма. В конце Дэвин нагнулся ко мне и прошептал: «Я умру без тебя» — слова из последних минут фильма. Я была тронута этим. А он меня ещё и поцеловал! После финальных титров зрители встали и начали хлопать, а Дэвин засмущался, но раскланялся.
— Смотри, не загордись, это только начало. Дальше у нас запланировано интервью и фотосессии с героями фильма. Не волнуйся, Майк не приедет, ему запрещён въезд в город. Да и к тому же, вообще мало кому разрешат выходить из тюрьмы самовольно. Печально, конечно, но ничего, в интернете его фоток выше крыши. Как тебе подарок после просмотра, дорогая наша? — спрашивает Майкл, а я улыбаюсь.
— Спасибо большое, очень интересно! Теперь я знаю, что моего мужа нельзя бесить. Игра очень натуральная, родной, да и к тому же у тебя был идеальный повод так сыграть ненависть.
Муж ответил улыбкой, а Майкл поздравил с днём рождения, снова, аккуратно меня приобняв, и поцеловал в щёку. Ему нужно было идти к репортёрам, и Дэвин тоже должен сказать несколько слов телевизионщикам. Они с Катриной должны показаться вместе. Что ж, будет весело на них посмотреть.
Катрина мне давно говорила, что они с мужем прилетят на премьеру фильма. Сегодня в дамской комнате, когда она направилась туда не в первый раз, я прошла к ней, и она призналась, что находится на третьем месяце беременности, токсикоз в самом разгаре. Они с Софией нашли много общего на этой почве: та тоже мало поела, зато болтали они без умолку. Мне кажется, они скоро переедут в Лос-Анджелес, по крайней мере, я вижу, что они думают об этом.
Беременные беременных видят и чувствуют лучше, чем все остальные.
А пока я намереваюсь смотреть, как мой муж купается в славе и даёт интервью о премьере фильма. Меня же этот фильм немного смутил быстрой сменой событий.
— Премьеру второго фильма думаем назначить на твои именины, 30 марта, — говорит подошедший Майкл, что меня приятно удивляет, — так что думайте, с кем малышей оставите, и приглашай на крестины! Жаль, конечно, что ты отказалась от первого места, у тебя действительно уникальный голос, ты сейчас была бы звездой нашей академии искусств, — удручённо говорит Майкл, а я лишь скромно улыбаюсь в ответ.
— Знаете, я ничуть не жалею. Сцена — это не моё. Тот парень, что сейчас позирует перед фотографами, и два живых организма внутри меня мне намного важнее, только ради этого я и живу. Я никогда не стремилась на сцену, а сейчас и вовсе поняла, что живу только благодаря вашей звезде, ну, и колледжу в котором учусь, а большего мне и не нужно, — честно отвечаю я, смотря на мужа, и моё лицо не покидает улыбка счастья.
— Ну, это ты сейчас так говоришь. Посмотрим на тебя, когда твоим деткам придёт время идти в ясли или в сад, — предупреждает меня Майкл, и я смотрю на него непонимающе.
После сказанного режиссёр пошёл вызволять моего мужа из лап телевизионщиков, а я принялась гадать, к чему он клонил.
Дэвин
Я поговорил с тележурналистами и оставил на них Катрину, но, чувствую, она недолго продержится. После нас должны пойти гримёры и костюмеры, не знаю, зачем, но им сказали, что тоже нужно.
Сейчас на часах 20:55. Мы готовимся ехать домой и уже попрощались со всеми родственниками и друзьями.
Я покорно жду Эмму из туалета.
— Дэвин Ли Албертон? — слышу немного хриплый голос и, не взглянув на спрашивающего, встаю с дивана. Мужчина прокашливается и подаёт мне свободную руку.
— Да, — говорю я, наблюдая перед собой седовласого мужчину. Ему за 55 точно. Фигура ближе к полному телосложению, чем к среднему. Лицо довольно приятного овального типа с милыми морщинами на лице. Интересно, кто это и что ему надо?
— Я режиссёр Алам Эрест, ваш Майкл — мой ученик, — начинает Алам после рукопожатия. — Я смотрел фильм с вашим участием и хотел бы видеть вас в своей новой работе. Я снимаю фильм «Попавший в бездну». В жанре “Ужасы”. Я не буду рассказывать всё, только скажу, что съёмки начнутся 22 февраля и будут проходить в Сиэтле. Я знаю, что ваша жена беременна и ей скоро рожать, поэтому мы готовы предоставить дом с прислугой и охраной. Можете обустраивать всё, как захотите, можете пригласить родственников, чтобы помогали в этом деле, — уговаривает меня режиссёр. Он очень старается, но есть факты, о которых нельзя забывать.
— Я бы очень хотел сняться, но моей жене запретили перелёты, и мы договорились, что пока детям не исполнится хотя бы полгода, мы не будем вылетать из Л.А. — с жалостью отвечаю я, — тем более, зная погоду Сиэтла, могу сказать, что она негативно скажется как на здоровье моих детей, так и на здоровье Эммы. Поэтому, простите, но я вынужден отказаться. Вот если бы через годик или перенесли место съёмок... — не договариваю я, но режиссёр всё понимает и так. Он явно недоволен.
— Очень жаль, — сдержанно отвечает он, — но всё же позвоните мне, если передумаете, такого гонорара вы нигде не увидите, — и я беру визитку, на обратной стороне написана сумма гонорара 800.000$. Для начинающего актёра это слишком много!
— Буду ждать вашего звонка, — говорит тот и уходит. Нет, деньги нам не нужны. Эмма каждый месяц получает приличную стипендию, и у меня есть вполне приличная заработная плата в издательстве.
— Дорогой, что это было сейчас? Кто ждёт твоего звонка? — спрашивает моя миссис Албертон, которую выводит из туалета Ребекка. Лестницы для Эммы — настоящее исчадие ада.
Я смотрю на девушку в прекрасном бирюзовом платье, и она поправляет его, как только оказывается на ровной поверхности.
— Да мне тут предложили сняться в кино... В ужастике, — уточняю я и чешу затылок, — но я отказался, помня про наш уговор. Мне, как обычно, предложили подумать. Это гонорар за главную роль, — я показываю визитку, и через секунду глаза у моей жены становятся такими же огромными, как были и у меня. Хотя её глаза и так большие и очень красивые.