Линия Горизонта
Шрифт:
А Майк совершенно точно знал, что имя Первого лорда не было известно никому. Минуло около двух месяцев с тех пор, как Майк начал следить за ним, выведывать его тайны, наблюдать.
Что оказалось не таким уж простым занятием: Первый лорд редко показывался на людях, контактов ни с кем не поддерживал, а где он живет – выяснить так и не удалось. Лишь однажды, около двух недель назад, слежка Майка дала крошечную зацепку – Первый лорд обратился к врачу. Этот визит в журнале записи пациентов никак отмечен не был – вместо имени была пустая строка. И точно такая же пустая строка отмечала ранее утро второго дня после встречи в подвале дома Стежиссов, которое было у доктора полностью свободным от приема больных, что было чрезвычайно странно, учитывая его плотный рабочий график.
Все это Майк узнал, попросту выкрав журнал, за которым никто особенно не следил, а после вернув на место.
Оставалось понять, каким образом можно подслушать разговор доктора и Первого лорда. Изучив вывешенный на одной из стен приемной план дома, Майк заметил дверь, которая, как оказалось, выводила прямо на запасную лестницу, игравшую, вопреки всяческой технике безопасности, роль кладовки, а потому изрядно захламленную и неиспользуемую много лет. Расчистить подход к двери кабинета врача было непросто: кто-то посчитал, что разломанный диван и продавленные кресла, а также десяток пустых ящиков будут отлично смотреться на лестничной площадке. Дверь же на саму запасную лестницу никогда не закрывалась.
И вот, устроившись в нужный день поудобнее на одном из кресел, Майк приготовился ждать. Спустя полчаса он наконец-то услышал знакомый хрипловатый голос:
– Добрый день, Самир. Как я говорил раньше, вы живете в опасном районе, слишком близко к границе трущоб. Не страшно?
– Добрый день, проходите. Страшно, конечно. Но так ко мне могут попасть и бедняки, и лорды. К домам первых я нахожусь ближе, чем любой другой врач, а для вторых важна моя репутация, не буду скрывать, хорошего врача. Ну, как себя чувствуете?
– Вы же видите. – Первый лорд поперхнулся, но сдержал рвавшийся наружу кашель.
– Да… Вы правы. Когда начался кашель?
Послышался протяжный мерзкий звук отодвигаемого стула, ножки которого неистово скрипели и царапали пол.
– Недели две назад, не больше.
– Надо было прийти раньше, зря вы так затянули.
– Что со мной?
– Мы с вами живем в таком месте, где не может быть ничего странного, по-моему…
– Самир, это оно? – прервал его Первый лорд.
– Возможно, – тихо ответил врач. – Я хочу сказать, вы проверяетесь у меня ежемесячно. И с прошлого раза… Словом, все стало значительно хуже. Я не знаю, в чем дело, признаюсь. Обычно черная…
– Не называйте ее черной хворью, прошу вас, – снова вмешался Первый лорд. – Название хорошо для газет и торговок на рынке. Это чума по всем вашим врачебным документам.
– Первые я читаю, а вторых лечу, – ответил ему Самир. – Эпидемий в Городе давно не было, но ваши симптомы схожи с теми, которые обычно появляются у зараженных. Вирус, как правило, вызывает повышение температуры, кашель, медленно подавляет иммунную систему, нервную систему, вызывает галлюцинации… У вас не было галлюцинаций? Звуковых, зрительных?
– Нет, – ответил Первый лорд.
– Хорошо, возможно, еще не время. И чтобы вы знали – чумой этот вирус назвали все те же торговки на рынке много лет назад. К настоящей земной чуме он не имеет никакого отношения.
– Знаю.
– Обычные в таких случаях лекарства не помогут, если это не чума. Признаюсь, я так и не смог понять, что с вами происходит. Единственный вывод, который я могу сделать, – ваш организм стремительно стареет. Три дня обходятся вам в год, я бы сказал. Плюс-минус. Возможно, вирус мутировал… Но это невероятно в любом случае.
– Это можно остановить?
– Похоже, вы не удивлены. Я, кстати, так и не знаю, как вас зовут.
– Как вы и сказали, мы живем в таком месте, где нет ничего странного. И удивительного – тоже. Кроме всего прочего, Самир, я плачу вам достаточно денег, чтобы вы не задавали таких вопросов.
Первый лорд сухо рассмеялся, и смех этот перешел в раскатистый кашель.
– А имя мое по-прежнему не имеет значения, – завершил он свою фразу, тяжело дыша, – Майк слышал хрипы его легких даже сквозь закрытую дверь.
– Эти ваши деньги, за вычетом стандартной оплаты приема, я каждый раз отправляю обратно в банк, но там не могут найти ваш счет и возвращают их обратно. Они лежат на книжной полке. Как я и говорил – лишние деньги мне не нужны. Может быть, вы – разносчик новой заразы, которая угрожает всему Городу…
– И остановить которую вы не можете?
– Боюсь, что нет. Вам нужно остаться у меня в клинике – наверху есть свободные койки. Я могу понаблюдать вас – возможно, это поможет. Я никогда раньше… Куда же вы?
Снова послышались звуки отодвигаемого стула – на этот раз еще более резкие и громкие, но почти сразу же оборвавшиеся, – после чего Первый лорд своей новой, шаркающей походкой подошел к двери – коротко скрипнули плохо смазанные петли.
– Останьтесь у меня, я попробую…
– До свидания, Самир. Вернее – прощайте, мне пора. Нужно спешить, раз все так плохо. Я пришлю деньги.
Майк подскочил в своем кресле и, едва не запнувшись о стоявший рядом ящик и чудом не наделав шума, выбежал прочь с темной и пыльной лестницы.
Сутулая фигура Первого лорда как раз скрылась за поворотом, когда Майк Купер обогнул дом и оказался у входа в приемную доктора Самира. Бросившись вдогонку, мальчишка едва не налетел на него сразу же за углом дома. Тяжело привалившись к стене, Первый лорд прерывисто и глубоко дышал, из его груди доносились все те же хрипы, а лицо – особенно после подслушанного разговора – показалось Майку действительно постаревшим, а не просто серым и изможденным.
В два шага снова скрывшись за углом, Майк стал прислушиваться: вот Первый лорд отдышался, с тихим стоном оторвался от стены и медленно пошел дальше, шаркая ботинками при каждом шаге.