Шрифт:
Метод лечения
Истеричный смех был слышен по всему замку. Слуги испуганно косились в сторону верхнего этажа донжона, осеняя себя защитными знаками. Даже закаленные в боях рыцари, заслышав этот смех, бледнели, сжав зубы. Только монахи, что сидели в комнате ниже, продолжали монотонно читать молитвы, не обращая внимание на пугающие всех звуки. Граф сидя у себя в кабинете мрачно цедил вино из кубка. Перед ним сидели два гостя в серых робах.
— Милорд, больше тянуть нельзя… — сказал первый гость, высокий старик с крючковатым носом. Его темные глаза горели
Граф закашлялся, темно-рубиновое вино потекло по его седеющей бороде на расшитый золотом кафтан.
— Это моя дочь, — сказал он тихо, не глядя на собеседников, — как я могу её убить?
— Она больше не Ваша дочь, милорд — твердо ответил старик, — она даже не человек.
Граф молчал, глядя в пустоту перед собой.
— Ваша дочь умерла, когда ночная тварь обратила её в нечестивого демона. Все что мы можем теперь сделать, это спасти её душу… — продолжал старик.
— Неужели нет ни одного способа вернуть её? — перебил его граф, — поймите, командор, после смерти моей супруги Элеонора как лучик света во тьме, что сгустилась вокруг.
Командор только покачал головой.
— Вам не нужно туда заходить, мы с братом Адальбертом сделаем всё…
— Уважаемый старший брат, — неожиданно прервал командора высоким голосом Адальберт, молодой мужчина с большим родимым пятном на щеке, — но мы можем позвать сестру Лионзу…
Темные глаза командора вспыхнули гневом, он резко повернулся к брату-рыцарю:
— Эту луанийскую ведьму?!
Замок огласил новый раскат безумного женского смеха.
— Но она может спасти леди Элеонору… Даже сейчас…
— Этому никогда не бывать! Брат Адальберт, она и Вам замутила голову? Нужно больше думать о вечном, и тогда соблазн обойдет стороной.
Брат Адальберт побледнел, его родимое пятно наоборот стало ярко-пунцовым.
— Командор, при всем уважении, даже Его Величество не так давно отметил её таланты…
— Брат Адальберт, Вам ли не знать, что такие как она…
Граф неожиданно грохнул кубком о массивный стол, так что вино расплескалось во стороны. Несколько капель попало на лицо командору. Он удивленно повернулся к графу.
— Я наслышан об этой Лионзе, — сказал граф, — очень много плохого. Но ровно столько же и хорошего. Если она сможет спасти мою дочь, я готов заплатить своей репутацией. Мне даже жизни не жаль, лишь бы моя Элеонора снова была со мной!
— Милорд, Вашими устами сейчас говорят демоны!
— Пусть так, если они способны спасти её!
Командор и граф встретились взглядами, никто не хотел уступать.
— Граф… — наконец сказал старик.
— На моей земле я в своем праве! — не дал ему договорить граф.
— Что же, поступайте как знаете. Я прибыл сюда лично, чтобы помочь, но вижу, что демоны прочно свили гнездо в этом замке… Брат Адальберт, нам пора!
— Я прошу прощения, — неожиданно спокойно ответил граф, — останьтесь, командор. Если Лионза не справится, то я согласен на Ваш способ…
— Моей ноги здесь больше не будет, если эта краснокожая тварь ступит за ворота замка! — ответил командор, — Но если уж брат Адальберт вызвался её защищать, то пусть остается, если того желает.
Адальберт молча кивнул. Командор резко встал и не попрощавшись вышел вон. Замок
***
— Да! Да! Ещё!
Краснокожая девушка самозабвенно стонала. Её держали на весу два здоровяка с головами кабанов, лесные орки. Они часто промышляли в этих местах разбоем. И часто им доставались в качестве добычи пленницы, которыми они пользовались в самых низменных целях. Сейчас как раз был такой случай, они поймали её одну. Эта самка ехала даже без эскорта, и это в их лесу. Самоубийца, не иначе. И вот один поддерживал её сзади под аппетитные красные ягодицы, его огромный член безжалостно врезался в её попку. Второй, стоя перед ней, яростно вонзался в щель между ног. От каждой фрикции она закрывала свои большие зеленые глаза, стон срывался с её полных карминовых губ. Ногтями она царапала волосатую могучую грудь чудовища. Орки были намного выше самого высокого из людей и эльфов, их огромные фаллосы с трудом помещались в отверстиях пленницы. Только краснокожая девушка почему-то не выглядела жертвой. Она сладостно стонала, болтаясь на двух упругих дубинах. Их мощь, напор, дикая сила заставляли её извиваться от пряного, ни с чем ни сравнимого удовольствия.
— Да, мальчики! Быстрее!
Орки похотливо похрюкивали, девушка двигала тазом, стараясь насадиться на члены как можно глубже, стараясь насладиться происходящим как можно полнее.
— Да! Вот так! Давай, свинка, наполни меня!
Орки не привыкли к подобному. Даже их самки отдавались им в период гона, скорее следуя инстинкту, чем искреннему желанию. А что уж говорить о пленницах, которых они захватывали на лесной дороге. Но эта была не такая. Её бурная реакция действовала на них как наркотик. Они яростно вонзались в девушку, и она, что удивительно, принимала их полностью. Притом оставалась достаточно узенькой, чтобы вызывать у них чувство острейшего наслаждения.
Орк, что трахал её спереди, не выдержал первым, задрав голову к небу и издав пронзительный оглушающий визг, начал изливаться в неё горячим густым потоком.
— Да, мой хороший, вот так… Вылей в меня в всё, до последней капельки… — шептала девушка, гладя орочий пятачок. Второй ускорился и тоже начал изливаться фонтаном. Чувствуя в себе эти два горячих потока, краснокожая девушка сыто улыбалась. Как же хорошо. Орки, ничего не соображая, обессиленно опустились на траву. Но девушка будто бы стала ещё бодрее и активнее.
— Ребята, вы не все мне отдали! Нехорошо!
Она уселась между ними и взяла их опавшие фаллосы в свои ручки.
— Давайте, мне нужно всё, что у вас есть!
Она надула губки, будто бы действительно на них обиделась. Девушка начала двигать кожу на их членах, её красные изящные ручки не знали пощады. Они то двигались вверх-вниз, то массировали их огромные вздутые головки, то большими пальцами ласкали уздечки.
— Мои грязные свинки… Зачем вы обижаете мамочку?
Свинки лежали, закрыв глаза, и тяжело дыша. В этот раз первым брызнул тот, что трахал краснокожую девушку в попу, со вторым пришлось повозиться. Девушка села у него между ног, обхватила его огромный член своими грудями, острым юрким язычком она дразнила самый его кончик.