Лиса для Алисы. Красная нить судьбы
Шрифт:
Я мысленно взвыла. Ну почему?! Почему мне так не везет?!! Почему свидетелем моего позора должен был стать именно Герман? Будто одного азиата было мало… К слову о странных азиатах, парень куда-то исчез. Паспорт одиноко лежал на ступеньке у моих ног.
Порванным краем юбки прислонилась к перилам. Попыталась сделать вид, что посреди лестницы просто так стою, интерьером библиотеки любуюсь. А то, что ступени, будто осенние листья, усеяли женские мелочи из моей сумочки — это уборщица плохо за порядком следит, и я тут
— Алиса Степановна, вы как? Не ушиблись? — В голосе заведующего фондом редких и ценных изданий слышалась неподдельная тревога. В другое время я бы вниманию Коха к своей персоне обрадовалась, но не сейчас.
— Нет-нет, Герман Карлович, все в порядке, — поспешила успокоить коллегу. — Просто сумку уронила. Ничего страшного.
Быть может, заведующий мимо пройдет? Не обратит внимания на мою проклятую юбку?..
— Вижу, что далеко не в порядке. — Скандинавский бог остановился на пару ступенек ниже меня, протянул руку. — Давайте, помогу спуститься.
— Да нет, я как-нибудь сама, — даже заставить себя посмотреть в сторону Германа не могла, не то чтобы встретиться с ним взглядом.
— Отказа не приму… Или вы сами идти не в силах?
Я испугалась, что Кох решит блеснуть рыцарским воспитанием и подхватит меня на руки.
— Нет-нет, все нормально, — вцепилась пальцами правой руки в протянутую длань моего кумира. Рука у Германа оказалась холодная, твердая — будто принадлежала мраморной статуе, а не живому человеку.
По лестнице мы спускались медленно. Я старательно смотрела себе под ноги, выверяла каждый шаг. Левой рукой все также удерживала расползающуюся юбку.
— А что это был за кореец? — вдруг спросил Герман.
— Кореец? — растерянно переспросила я.
— Парень, с которым вы разговаривали на лестнице.
Ли Су Хен — вполне себе корейское имя, вероятно, наглый фрик, этот мой нечаянный спаситель, и правда кореец. И как только он сумел меня поймать? Когда я спускалась, на лестнице не было ни души.
Как парень вообще смог в понедельник пробраться в библиотеку, если в пятницу у него отобрали читательский билет?
— А-а-а… я его не знаю.
— Мне так не показалось. Впрочем, если не хотите рассказывать…
— Видела его в библиотеке как-то раз, — тут же поспешила ответить я. Еще не хватало, чтобы Герман подумал, что меня и Ли Су Хена нечто связывает.
— Странный он парень, держались бы вы от него подальше, Алиса Степановна.
— И выбор книг у него странный, — пробормотала я.
Я была благодарна Коху, что он начал этот разговор. Так я могла хотя бы немного абстрагироваться от чудовищно глупой и постыдной ситуации, в которой оказалась.
— Да? И какой же? — вежливо поинтересовался мужчина.
— Что-то там про инквизицию в нашей стране.
— Вот как? — удивился заведующий. — И правда странный выбор.
Герман довел меня до первого этажа, я устало прислонилась к стене.
— Постойте здесь, я соберу ваши вещи.
— Я сама!..
— Не спорьте со мной, Алиса Степановна. — Чувственные губы мужчины украсила слабая улыбка. — Позвольте мне немного побыть джентльменом.
Вдруг я поняла, что слишком пристально смотрю на губы заведующего. Моргнула и отвела взор.
— Да-да, конечно…
Кох быстро прошелся по лестнице, собирая раскиданные вещи. Тайком я любовалась фигурой мужчины. Широким разворотом плеч, гибким станом, отточенностью движений… Всякий раз, когда Герман наклонялся за очередной вещицей и строгие серые брюки обрисовывали очертания его ягодиц, я чувствовала, как пунцовая краска заливает мои щеки.
В отличие от большинства сотрудников мужского пола, заведующего нельзя было назвать книжным червем, чувствовалось, что он знаком с физическим трудом, прекрасно владеет собственным телом. Почему-то думалось, что Кох не только регулярно посещает тренажерный зал, но и секцию каких-нибудь единоборств.
У заведующего красивая и гармонично сложенная фигура, не то что у тощего корейца. Впрочем… Я вспомнила сильные руки Ли Су Хена. Как парень изогнулся, удерживая меня от соприкосновения с острыми гранями ступеней. Чтобы поймать и удержать девушку в подобном положении, нужна невероятная сила и скорость реакции…
— Держите. — Герман протянул мне сумку. — Вроде ничего из вашего имущества не пострадало, только зеркало разбилось. Но вы же не верите в глупые суеверия?
— Не верю, — слабо улыбнулась я и зачем-то добавила: — Иначе у меня дома не жила бы черная кошка.
Кох только кивнул, а затем сказал:
— Теперь я одолжу вам свой плащ, и мы поймаем такси.
С ужасом уставилась на заведующего.
— Нет-нет, Герман Карлович! Прошу вас, не беспокойтесь! Я сама…
— Я не могу оставить даму в беде.
— Герман Карлович, — взмолилась я, — мне и так неловко. Не знаю, как вам завтра в глаза буду смотреть! А если меня увидят в вашем плаще, то, как вы меня сажаете в такси… — слухи пойдут! Вы же знаете наш коллектив!
— Да, у нас тот еще серпентарий. — Мужчина усмехнулся, не разжимая губ.
— Прошу вас, Герман Карлович! Я… я зашью юбку. И сменная обувь у меня есть. И такси сама поймаю. — Ложь далась удивительно легко.
Прикусила губу, чтобы не расплакаться. А затем, набравшись смелости, наконец встретилась с заведующим взглядом. В небесно-голубых глазах скандинавского бога отражались тревога и сомнение.
— Уверены? — прищурившись, спросил Кох.
Я только кивнула.
— Хорошо, но только с одним условием.
— Каким?
— Называйте меня впредь по имени… Алиса, ведь я могу вас так называть?