Лисёнок Ян и Кристалл Судьбы
Шрифт:
— Пожалуйста, мадмуазель! — Тим вышел из спальни мальчиков и, опередив Яна, преподнес чашку чая Софии, — Вам с лимоном или как?
— С лимоном, пожалуйста, — улыбнулась она.
Тотчас же в ее чашке появилась долька лимона.
Дверь шале открылась, и на пороге показался Лэсли.
— Ян, нам надо подумать о более серьезных вещах, чем тортик, этим вот пусть девчонки занимаются, — сказал он с порога. Он был весь в снегу.
— Что ты имеешь в виду? — удивился Ян.
— Как что, а как же ёлка? Или ты предлагаешь встречать новый год без ёлки?
—
— Ни в коем случае, — отозвался Лэсли. — Весь кайф в том, чтобы извозиться в снегу, устать, замерзнуть, окоченеть даже, а найти лучшую елочку! Без вложенного в результат труда — удовольствие в три раза меньше! Нет удовлетворения от того, что ты сделал, понимаешь? Допивай свой чай и собирайся.
— Я с вами, — сказал Тим. — Я тоже хочу чувствовать себя Дедом Морозом, а не ленивцем на диване.
— Вот это правильно! — ответил Лэсли. — Труд сделал из обезьяны человека, а без труда мы все скатимся до состояния неандертальцев! И всем нам надо потрудиться, чтобы в обезьян не обратиться!
— Ха-ха-ха, — засмеялся Ян, — Ты стихами заговорил!
— Допивай свой чай братишка, ждет тебя морозный мишка, — подыграл ему Лэсли.
— Какой еще мишка?
— Раз не мишка, то мартышка, ну а может быть зайчишка! Одевайся, короче!
Предновогодние хлопоты, что может быть приятнее! Через несколько часов упорных поисков в крохотную гостиную вплыла аккуратная, пушистая елочка. Щеки мальчишек горели румянцем, глаза светились, а елка источала тончайший аромат хвои и морозной свежести. Установив ее в парадный, по словам Лэсли, угол, мальчишки закрылись у себя в комнате, оттуда иногда раздавались взрывы хохота и сдавленное шиканье.
Потом ходили гулять по деревне. Какое это непередаваемое удовольствие — бродить по старинным улочкам с маленькими домиками, зайти на местный базарчик, купить меду, орехов, имбирных пряников, мандаринов, сушеных ягод и трав, теплых и пушистых шерстяных носков со всевозможными узорами — оленями, снежинками, снегирями…
Лэсли купил Адель в подарок расписную турецкую шаль.
— Когда-то в стародавние времена женихи дарили такие платки своим невестам, — шепнул он ей на ухо. Набросив шаль ей на плечи, он туго стянул ее концы и связал в крепкий узел, — Вот так! Теперь не убежишь от меня никуда!
— Да я и не собиралась убегать, — смеялась девушка, — Ой, дышать нечем! Лэсли, перестань…
— Перестану, если выйдешь за меня замуж, ну, говори, какой будет твой положительный ответ? — сказал он, притягивая ее к себе.
Адель обняла его за шею и кивнула. Лэсли подхватил ее и закружил на месте.
— Ой! Поставь меня! — смеялась Адель. — Уронишь!
— Ни за что! — сказал он, бережно ставя ее на землю.
— А у нас, кажется, свадьба намечается, — громко сказал Ян.
— Это чудесно, — сказала Анна, обнимая сына.
— Только можно мне сначала хоть школу закончить? — сказала, смутившись, Адель.
— Все это очень здорово, — сказал Джон, — Но сперва вам надо выучиться. Лэсли, у тебя колледж, Адель, ты же хотела стать пианисткой? Вот и прекрасно! Мы очень рады за вас, но время, которое можно посвятить своему образованию, не просто так дано вам именно сейчас. Потом жизнь станет сложнее, появятся новые заботы, и вам будет очень приятно, что вы состоялись в профессии до того, как посвятили себя семье и детям. Без любимого дела в жизни меньше радости, ведь это так приятно, когда ты делаешь что-то хорошо и с удовольствием. Если ты любишь дело, которым ты занимаешься, то ты не будешь «работать» ни одного дня! К тебе придет успех! А без успеха, без достижений, нет гордости за то, что ты Человек. Это стоит того, чтобы немного подождать.
— Конечно, папа, ты абсолютно прав, — сказал Лэсли, — просто после того, что случилось на горе, я понял, что мне никто не нужен, кроме Адель. Я уже принял решение, но я готов ждать столько, сколько потребуется.
— Вот и хорошо, — сказала, улыбаясь, Адель, — Потому что не могу же я выйти замуж недоучкой. Ты сам меня уважать не будешь.
— Всегда буду, — сказал Лэсли и подтвердил свои слова поцелуем.
— Ураааааа! — закричал Ян.
— Ну сестренка, поздравляю, теперь и мне можно начать присматривать невесту, — сказал Тим и подмигнул Софии, которая покраснела, как маков цвет.
А потом, прямо на улице, ели окоченевшие на холоде мандарины, запивали обжигающим чаем с кизиловым вареньем, корицей и гвоздикой, заедали горячими хычинами с сыром.
Тим «налепил», наверное, дюжину снеговиков. Для этого надо было взмахнуть руками, чтобы поднять столб снежной пыли, и до того, как весь снег осядет на землю, успеть придать ему нужную форму. Ян попробовал повторить шедевры Тима, но вышло у него какое-то змееподобное чудище.
— Змей Гаврилыч! Разрешите представиться, — смеялся он.
К вечеру вся деревня зажглась разноцветными огнями, прямо на улицу выносили столы с угощением. От каждого дома неслись чудеснейшие ароматы новогодних блюд. Лица людей светились радостью и счастьем — все были добры и приветливы, и каждый старался заманить к своему столу как можно больше гостей, чтобы в новом году в его дом пришла удача. Повсюду звучала музыка, и воздух был наполнен энергией жизни, движения, даже казалось, что где-то звенят тысячи невидимых колокольчиков.
И вот, наконец, вся семья Енсен, Тим, Адель и София вернулись домой. Разожгли камин и уютно устроились на расстеленных на полу коврах и овечьих шкурах. Все были одеты в одинаковые свитера со смешными пингвинами — подарок Адель.
В углу комнаты красовалась настоящая, живая, ароматная елка, на которой висели разноцветные игрушки. Яркие, пузатые шары — от Анны, хрустальные сосульки и снежинки — от Джона, пряничные ангелочки — от Адель, снеговики со смешными рожицами — от Лэсли и Яна, и как спелые яблоки снегири — от Тима. Они были, ну совсем как живые, того и гляди вспорхнут с ветки. София не умела наколдовывать ёлочные игрушки и поэтому просто развесила покрытые золотой фольгой орехи и конфеты в ярких обёртках. Под елкой, как и полагается в новогоднюю ночь, высилась груда подарков.