Лишние детали (сборник)
Шрифт:
Конечно, на приличном аппарате ты сам можешь вывернуть объектив как надо. Классический трюк, если фоновое здание далеко – поставить фокусное расстояние, равное двум расстояниям до человека. У хорошего фотографа таких трюков навалом. И для леса, и для поля, и для горгулий, сидящих на верхотуре храма в шеренгу по четыре.
Но таких знающих фотографов – единицы. И даже им зачастую приходится чем-то жертвовать в наводке на резкость. Что же говорить о миллионах простых туристов с «мыльницами», которым хочется получить четкий во всех отношениях снимок одним
Индиец и придумал эту штуковину, которую он назвал «интерактивным фотобанком». И даже заранее прикинул, как это окупится. На большинстве туристических фотографий в качестве заднего плана используются известные достопримечательности: Белый дом, Голубая мечеть, Черная пагода, Красная площадь… Если собрать большое количество снимков этих сооружений, можно строить из них вполне приличные цифровые модели достопримечательностей. А затем использовать эти модели для коррекции новых снимков в цифровых камерах разных лохов по всему миру. Пусть «мыльница» ловит в автофокус лишь клиента. А пирамиду или собор за его спиной подкорректирует система искусственного интеллекта, на основе уже имеющихся у нее снимков того же собора. Причем для обновления фотобанка можно в свою очередь использовать снимки, которые делают туристы. Нужно лишь организовать сервис так, чтобы все фотографии до превращения в «конечный продукт» пролетали по беспроводной связи через общий суперкомпьютерный комбайн.
В устах индийца всё звучало просто и логично. Я мысленно пытался опровергнуть эту теорию глобального цифрового подлога, но вместо контраргументов вспоминались лишь факты, косвенно подтверждающие его рассказ.
Когда «Кодика» только начала продавать свои аппараты, никакого особого отличия от продукции других фирм не наблюдалось. Будочки сервис-центров неизвестной фирмы вызывали лишь усмешки: стоит ли тягаться с признанными лидерами рынка? Однако примерно через пару месяцев это началось: «Я выбираю «Кодику», потому что теперь на моих снимках ничего не расплывается». Тупо, но верно!
А главное, ты и вправду не знаешь, что там происходит внутри – ни в твоем цифровом аппарате, ни в сервис-центре, где ты забираешь готовые фотки невиданного качества. А «Кодика», само собой, не спешит разоблачать своего суперкомпьютерного спрута-коллажиста, который сунул щупальце в каждый фотоаппарат и втихаря подменяет расплывчатые силуэты любительской съемки на более четкие картинки из своей огромной коллекции.
– Там, около фонтана-ящерицы, вы как будто высматривали туристов с «Кодиками», – заметил я, когда собеседник замолчал и уставился в пространство печальным собачьим взглядом. – Скучаете по своему детищу?
– Да-да, пхотому я и прикхожу в такхие мьеста. – Индиец нежно провел пальцем по кожуху моей камеры. – Кхочецца снова икх увиджеть, просто окхасаться ряджом… Кхто-то наджимает кхнопкху, и я срасу приштавляю, как потшла опрапхотка новыкх исопраджений…
– А этот ваш искусственный интеллект, как много памятников он уже оцифровал?
– Мнокха, очин мнокха! Пхоэтому я каджый рас кхуляю в расных мьестах. Чтопхы не асопхенно привлекхать виньимание, пханимаете? Пхывает, проста сиджу у сервис-сентров. Смотрю, кхакх люджи палучают свои снимкхи. И мне удже не такх крустно спхоминать, что миня выкхнали… Если люджи раджуются…
Узловатые ветки рук и мохнатая гусеница бровей одновременно взлетели, как бы демонстрируя всенародную радость. Но тут же вновь грустно опали. Нет, не очень-то он рад, что другие используют его изобретение.
Зато мне пришла в голову очень веселая мысль. Я представил вдруг, как это со стороны: два человека, которые занимаются похожими странными делами, но по разные стороны объектива. Я втихаря навожу на кого-то камеру. А он втихаря влезает к кому-то в кадр. И вот эти два человека сошлись за одним столом…
– Хотите, я вас щелкну? – предложил я. Улыбка в этот раз получилась совершенно натуральной.
Индиец взглянул на часы. Ну да, типичный жест «Извините, мне пора». Но он ответил иначе:
– Некхоторие народжы верьят, что каджая пхотограпхия краджет у человьека част его джуши. А вы не верьите? Кха-кха-кха!
Он бешено захохотал, выпучив глаза и подняв ветки-руки. Но тут же резко оборвал смех и обратился ко мне с очень серьезным лицом:
– Я кхочу пхить на ватшем снимкхе с пхивом, моджно?
Я кивнул, и он засеменил к бару – черный паук, вставший на задние лапы. Делая вид, что вожусь с настройкой аппарата, я приглядывал за ним. Нет, драпать он не собирался. Стал болтать о чем-то с барменом. Прошло целых две минуты, прежде чем он снова оказался у столика. И сразу встал в такую комичную позу, что я не мог сдержать усмешки. Счастливый паук, салютующий тебе бутылкой пива, – это надо видеть!
Я снял крышку с объектива, но индиец вдруг замахал руками.
– Нет-нет, нуджен кхарасивий пхон…
Он указал на пряничную башенку прямо перед воротами парка. Я кивнул. Он быстро перебежал через пятачок, отделявший кафе от ворот, и принял ту же комичную позу на фоне башенки.
Когда я нажимал затвор, весь видоискатель вдруг заволокло черным. Я поднял голову. Передо мной стоял усатый официант, демонстративно загораживая обзор.
– Будете заказывать?
Надо же, как не вовремя! За три месяца этот усач уже несколько раз видел меня здесь. Естественно, он запомнил клиента, который заказывает минералку и сидит с ней два часа, занимая лучший столик и не оставляя чаевых.
Теперь он мрачно завис надо мной и всем видом намекал, что я его уже достал. Но не показывать же ему корочку спецотдела!
– Нет, не буду, – отрезал я, пытаясь заглянуть за его массивный корпус. Официант – скорее всего, нарочно – сделал шаг в ту сторону, куда потянулся я. И снова заслонил ворота. Я сурово глянул ему в лицо, прочел там недоумение и наконец сообразил, что если я ничего не заказываю, то по неписаным ресторанным законам мне и сидеть здесь не положено.
– Вернее, буду, – исправился я. – Только спрошу у приятеля, чего он хочет. Вы не могли бы отойти?