Лисодевочки для тотального уничтожения. Книга 2
Шрифт:
— Фортис, а зачем ты так крепко сжимаешь мою руку? — полюбопытствовала кошечка.
— Больно? Просто задумался. Наверное, из-за этого, — постарался я ответить непринуждённо. На самом деле не задумался, а глубоко ушёл в размышления, ведь до этого даже не замечал, что шёл с ней под руку. Наверное, со стороны мы выглядели как влюблённая парочка, причём единственная в этом городе.
— Нет, наоборот, мне очень приятно. Так меня за руку только один раз держали. И для меня это очень многое значит.
Ну вот, началось. Теперь, наверное, решила, что и я с ней захотел всё всерьёз. До чего нелепо происходящее. И ведь трудно сказать ей правду. Впрочем, и обещаний никаких не давал, так что можно быть спокойным — угрызения совести вообще не должны мучить. К тому же она сама себе придумала какое-то будущее наперёд, даже не зная, что будет завтра. Или её просто не беспокоила политическая и военная ситуация.
— Ну если приятно, могу сильнее сжать, — улыбнулся я и взглянул на Гентлу.
Она нахмурилась и как-то жалобно, но в то же время возмущённо произнесла:
— Сильнее не надо.
— Да я же шутя, ты чего.
— Тогда ладно.
Недалеко от Резиденции Гентла предложила зайти в магазин за фруктами и расслабляющим напитком. У них это питьё действительно не считалось алкогольным, но эффект почти не отличался от обычного вина. После покупок и с пакетами в руках мы отправились к кошечке на этаж.
Специальная машинка очистила фрукты, порезала и подвезла к столу. Гентла приняла поднос и поставила на стол, в то время как я открывал бутылку.
— Угощайся, — мило сказала кошка.
— Сейчас налью, — проговорил я под звук наполняющихся бокалов, — и обязательно угощусь.
— Чудесно-то как, — расплылась она в улыбке, поднимая бокал.
— Это ты о чём? — поинтересовался я, когда поставил бутылку и поднял фужер.
— Ну, как же. Мы провели хороший день. И фильм посмотрели, и в прятки поиграли, и секс потом. А теперь расслабляемся наедине. Только ты и я. — Гентла потянулась ко мне и на ухо прошептала: — После этого я не хочу тебя делить даже с Дочендой. Только ты ей не говори. — Затем отстранилась, не переставая улыбаться. — Хорошо?
— Конечно. Я — могила.
Кошечка склонила на бок голову и вопросительно посмотрела на меня.
— Как это «ты — могила»? Мне не нравится такое слышать.
— Ты ж не знаешь это выражение, — усмехнулся я. — Это означает, что никто не узнает то, что ты мне сказала. Так говорят в моём мире.
— Не знаю, всё равно не нравится. Могила… — задумчиво протянула она, нюхая край бокала. — Не хочу я представлять тебя и могилу. Плохо это.
— Ты такая смешная сейчас, — не сдержал я эмоций и потрепал её за ушки.
— Это не смешно, Фортис. Никаких могил. Давай выпьем лучше и поболтаем.
— Давай.
Мы выпили примерно по половине содержимого фужеров, после закусили сочными и сладкими фруктами. По всему телу растеклось тепло и ощущение полного умиротворения. Пусть Гентла и предложила поболтать, но на неё что-то нашло: она внезапно крепко обняла меня и прильнула к губам нежнейшим, но коротким поцелуем. Потом оторвалась и взглянула прямо в глаза как никогда серьёзно.
— Никаких могил больше. Понял? Мы вместе, и это уже хорошо. Надо радоваться каждому дню.
По взгляду не сложно было заметить, что ей действительно очень неприятно слышать слово «могила». Вроде обычное выражение, а сколько эмоций вызвало у Гентлы. С другой стороны, если она влюбилась по уши, то понять её можно. Мне б тоже было крайне неприятно представлять любимую в могиле. От этой мысли аж дрожь пробежала по телу. Теперь-то я точно не стану говорить эту фразу.
— Понял-понял. Больше не буду.
— Вот, это мне нравится. Больше о хорошем говорить надо, хотя есть тема, которая не очень хороша, но беспокоит меня в последнее время.
— Можешь поделиться, если хочешь.
Она вздохнула и начала:
— Знаешь, мне кажется, что всё это как-то неправильно. Я много думала и пришла к выводу, что можно и без всего этого обойтись.
— Ничего не понял. Давай как-то конкретнее, что ли.
— Я о войне, Фортис. Зачем она нужна? Мы же и так хорошо живём. А Благородные теперь в нашем подчинении. Но ведь и они живые. Они тоже хотят жить и радоваться. Только сейчас не могут себе даже этого позволить. И… — Гентла замолчала, сглотнула и сделала глоток из бокала. — Не знаю, зачем тебе это рассказываю. Просто Доченда и Ферокс меня не поймут и осудят. А ты, может, поймёшь.
Надо же… Неожиданно. Не зря эта кошечка мне сразу понравилась. И речь не о внешности. Она способна здраво мыслить, делать выводы и быть открытой. А ведь именно это и нужно ценить, особенно в Диких. Если остальные точно дикие, то Гентлу теперь можно назвать Элитной, как эти кошки друг друга называют.
— Я тебя прекрасно понимаю. Согласен, что вся эта война ни к чему. Мне бы очень хотелось… — Теперь пришлось сделать паузу, чтобы обдумать дальнейшие слова, ведь кошечка может мне помочь. Но и прямо говорить об этом тоже бессмысленно.
— Чего бы хотелось? — решила уточнить Гентла.
— Чтобы все жили счастливо и без войны.
— Так, к сожалению, не бывает.
— А если постараться? — дал я намёк. — Можно же попытаться что-то изменить? Как думаешь?
Некоторое время она сидела с задумчивым видом. Кошка о чём-то удручённо размышляла, не иначе. Не стоит удивляться, если в её голове с пушистыми ушками, уже что-то планируется, причём довольно тщательно.
— Думаю, что можно, — наконец выдала Гентла. — Но ты же понимаешь, что это очень опасно? Вряд ли я стану так рисковать. Мне лучше будет и дальше работать в Резиденции. И чтобы ты был рядом. Это главное.