Лисодевочки для тотального уничтожения. Книга 2

Алмазов Нил

Забавная девушка, а по голосу так вообще, скорее всего, молоденькая девчонка. Сама решила, что я её не понимаю, но продолжала рассказывать мне всё, что она думает. Может, надеялась на то, что по интонации пойму о добрых намерениях.

— Хотя кто их знает, — вдруг вырвалось у меня вслух. — Так, я что, начал говорить?

— Святая Чаша! — воскликнула Мионна и захлопала в ладоши. — Заговорил! Да ещё на нашем языке, как повезло! Как ты себя чувствуешь, человек?

Вот это меня тоже поразило, что говорить я начал на чужом языке, но при этом будто бы на своём родном. Трудно объяснить,

но всем нутром чувствовал, что это не мой язык. Тем не менее, им я владел свободно. Наверное, и мыслил тоже на нём.

— Хорошо чувствую. Вроде бы. Ещё бы понять, где я нахожусь, кто вы все и как меня сюда занесло. И почему я голый, тоже интересно.

Девушка хихикнула.

— Ты смущаешься, что ли? Ну ладно, накрою тебя. — Мионна заботливо укрыла меня одеялом и продолжила: — Ничего, ты скоро видеть будешь. Керра так сказала, а она точно знает, не сомневайся. Пить хочешь?

— Да, было бы неплохо хоть глоток воды сделать.

— Какой это воды? — озадачилась она.

— Обычной. Прозрачная жидкость такая. У вас разве нет воды?

— Не, я такое не знаю. Мы пьём святой нектар. Благодаря нему есть жизнь на нашей планете.

— Вот это очень интересно. И как же ваша планета называется?

— Келимир. А твоя?

— Земля.

— Смешное название. — По её интонации я понял, что она улыбнулась. — Ладно, ты будь здесь. Я быстренько принесу тебе попить. Хорошо?

— Да. Мне всё равно некуда идти.

— Жди тогда меня.

Мионна ушла, а я вновь погрузился в мысли. Вот и ответ: это чужая планета. Как только всё произошло, вообще непонятно. У меня даже никаких версий не появилось относительно перемещения. Тут же по идее другой воздух, иные законы физики, может быть. Да всё не как у нас, скорее всего. Если тут телепорт в порядке вещей, лечат касанием, то что уж об остальном говорить. Можно ожидать чего угодно. И главное — быть к этому готовым.

— Я здесь, — услышал я тот же приятный голосок. Значит, Мионна. Да и имя такое интересное, звучит красиво и нежно. — Приподнимись, упрись в стенку, чтоб тебе было удобно. Потом напою тебя.

— Сейчас, — зашевелился я. — А стенка-то где?

— Сзади тебя. Ты на кровати лежишь.

— Понял, попробую. — Я поднял туловище, упёрся руками в кровать и начал двигаться назад, пока не почувствовал спиной стену. — Вот, вроде всё.

— Я и так вижу, — посмеялась девушка. — Так, подаю тебе миску, а ты придерживай её руками вместе со мной.

— Миску? А стакана нет? Как-то я не привычен из миски пить.

— Слушай, я не знаю, о чём ты говоришь, но мы пьём и едим всегда из мисок. Просто пей и всё. Тебе будет легче.

— Эх, выбора всё равно нет.

— Вот именно. Давай, аккуратненько по глоточку.

Когда Мионна поднесла к моему рту миску, я почувствовал посуду губами. Затем попробовал взять в руки, но коснулся рук девушки. Они показались мне мягче всего на свете. Вроде бы обычная на ощупь человеческая кожа, да что-то в ней чувствовалось особенное.

— Ну? Ты пить будешь? — заговорила она. — Сам же хотел.

— Да, конечно. Просто у тебя такие руки приятные.

— Пей, говорю, — настояла Мионна. — У меня обычные руки. Это у тебя грубые.

Я решил больше не развивать тему о руках и сделал первый глоток нектара, что служил у них обычной водой. На вкус сначала показалось, что отличий никаких от нашей воды, но послевкусие изменило моё мнение. Когда пьёшь, то вкуса вроде бы и нет, но потом чувствуется что-то сладкое. И эту сладость сравнить с чем-то земным крайне сложно. Там и нотки молока, оттенки ванили, каких-то фруктов. Как ни странно, всё это в сочетании подарило один незабываемый и едва уловимый вкус.

— Ещё немножко осталось, — сообщила девушка, и я сделал последние два глотка. — Вот какой ты чудный. Всё выпил. Я потрогаю тебя, не против?

— Ну, смотря где, — усмехнулся я. — Хотя уже вроде бы ты и трогала меня кое-где.

— Так ты всё чувствовал? — удивилась она. — Мне теперь неудобно, ня.

— Ня? — повторил я. — Это ты типа «на» так говоришь?

— Не, это из-за эмоций. Оно само, ня. — Мионна изменилась в голосе. — Вот опять. Это наша особенность.

— То есть если ты смущаешься, то вылетает «ня»? Я правильно понял?

— Не только. Когда мы радуемся, тоже такое бывает. Непроизвольно случается. Так можно потрогать тебя, ня?

— А это даже прикольно, — усмехнулся я. — Мило, знаешь. Ну, трогай, я не против.

— Святая Чаша будет тебе благодарна.

А это, наверное, у них вместо «спасибо». Впрочем, научат всему, она же сама говорила. Пока я об этом думал, Мионна начала меня трогать одной рукой. Сначала коснулась щеки, погладила легонько. Затем плавно спустилась на шею и грудь. Ощупала, как следует, но ниже пояса не полезла.

— Ты такой твёрдый. Наши мягче, — сделала она вывод. — Но мне нравится. А как тебя зовут? Меня Мионна.

— Рад познакомиться, Мионна. Меня зовут Фортис… — И вдруг я осознал, что последние три слова вылетели машинально. Не звали меня так никогда на Земле. Что-то пошло не так. — Постой, кажется, всё это уже было со мной.

— Что, что уже было? — заинтересовалась девушка.

Я всё ещё не видел, но мысленно вспомнил, как она выглядит, как выглядят Керра и Линния. Они говорили про Эфирную Чашу. И там я тоже когда-то был. Да и этот святой нектар, которым меня напоила Мионна, уже знаком — этот вкус нельзя перепутать ни с чем. Затем пронеслось множество всяких событий, что закончились войной. И последнее воспоминание — тейнакс, огромный змей, рассказывающий, что всё зависит от моего желания.

— Мионна! — радостно воскликнул я. — Всё получилось! Откат времени сработал! Ты смогла!

— Что с тобой? — недоумённо вопросила она.

Через пару секунд ощутил знакомое чувство, когда уносит в неведомые дали. Всё должно быть так, я захочу…

Глава 40

Щелчок — и я оказался у себя дома на кровати. По крайней мере, так показалось.

Глаза сначала не открывались, но спустя несколько секунд удалось их открыть и оглядеть комнату. Да, это точно моя комната. Стол с компьютером, шкаф, вещи, висящие на стуле, — всё это свидетельство того, что я действительно дома. И, главное, не забыл ничего, что происходило в другом мире. Интересно, на каком языке я буду теперь говорить. Попробовал произнести вслух: