Лиссандра. Тайна печати. Книга первая
Шрифт:
В свете утренних лучей вчерашняя идея принести в университет малыша расха, уже не казалась такой удачной. На завтраке я увидела ребят за столиком, который мы облюбовали за прошедший период. Проглотив еду, мы уже собирались идти на магию разума, как к нам подлетел магожук и прожужжал:
– Лиссандра, Кирен, Ариэн и Прам к ректору! – и улетел.
Радости это известие нам не доставило, никому в голову прийти не могло, из-за чего нас вызывали. А ректор обычно вызывал адептов не для того, что бы их похвалить, а очень даже наоборот.
Кабинет ректора.
– Может быть, вы сами все расскажите? – неожиданно спросил нас ректор Фарис.
– С удовольствием! – ответил бодро Кир, – но о чем!
Ректор хлопнул ладонью по столу, ушиб руку, поморщился и продолжил:
– Почему городские, посещая кладбище, испытывают приступы недержания? Вот вам, Парм, ничего об этом неизвестно? – недобро прищурился ректор, – вместо того чтобы набираться знаний, вы издеваетесь над местными жителями?
Мы же облегченно вздохнули.
– Ни в коем случае, – начал Парм.
– Мы даже не могли предположить, что это заденет местных жителей, – продолжил Кир.
– Мы из лучших побуждений повесили это проклятие на кладбище! – оправдывался Ар.
– Мы хотели поиздеваться как раз над магами! – это добавила я, только оправдание прозвучало как-то не очень…
– Так, все по порядку, а с того места, где хотели поиздеваться над магами, поподробнее пожалуйста.
– У нашего знакомого друида, начало погибать дерево. И он попросил осмотреть его. На дереве оказалось проклятие магического истощения, – начала я.
– И так как он очень поздно спохватился, нужно было срочно что-то предпринять, – добавил Ар.
– От проклятия шла нить к магу его создавшему, а мы новое сделали, немного… кхм, усовершенствовали его… – продолжил Парм
– Проклятием недержания, я так думаю, вы его усовершенствовали? – уже спокойно и даже заинтересованно спросил ректор.
– Да, потом мы поместили заклинание на кладбище в самое сильное скопление эманаций смерти. И маг стал получать не только магию по своей нити, но и… все остальное, – закончил Кир.
– Наверняка, из лекций вы помните, что если объект проклятия отвязался, то свободное проклятие начинает действовать на всех окружающих в оставленном месте?
– Да, – соврал Кир.
– Дерево подлечили? – скрывая улыбку, продолжил допрос Фарис.
– Да, оно совсем уж было зачахло.
– Что же с вами делать теперь? – задумался Фарис, но затем вздохнул и прожил, – на будущее: если вы что-то такое снова сотворите, то уж будьте добры, следите за своими заклинаниями и сами утилизируйте их. Мне уже не положено по статусу бегать по кладбищам и выискивать чужие проклятия, а затем снимать слепки аур и сличать с адептами, – строго сказал ректор, но глаза его улыбались. – Слышал я об этом маге за… гхм… с недержанием, уехал он из города. Все, что необычное происходит в городе, мне докладывают несколько моих городских магожуков, а как иначе? Не так просто руководить УМом, когда тут полно таких вот умников. Жаль, уже не вычислить этого мага, слепок бы снять с его проклятия. Это нужно додуматься проклясть священное дерево! – размышлял Фарис вслух, постукивая пальцами по столешнице в такт мыслям, – если дошло бы до суда магов, то вполне возможно, его осудили бы за покушение на жизнь разумного. Когда разумный выживает, это карается полным лишением сил. А так у нас нет доказательств.
– Есть! – Парм сказал и запнулся, посмотрев на меня, он не развеял проклятие! Оно так и осталось в камне. Тогда придется рассказать ректору о моей магии. Но с кем, как не с ним, можно было поделится этим, может, что-то и подскажет ректор мне. И я кивнула Парму. А Парм протянул ректору тот самый камень. Фарис посмотрел на созданный мною артефакт сквозь заклинание видения, и его брови поползли на ректорский лоб, а на нас посмотрели два совершенно круглых глаза архимага.
– Что это?! Как оно там существует? Что его держит? И почему вы его не развеяли? Так и таскаете с собой эту гадость.
– Я не смог без Лиссы достать его оттуда, – вздохнул Парм.
– Как вообще он там оказался, и, причем тут Лисса? Насколько я вижу проклятие неактивно, но не вижу почему! – ректор посмотрел прямо на меня. – Итак, всем зачет по проклятиям я сам проставлю. Я искренне рад, что вы хотели именно помочь, а не навредить, как некоторые неразумные. Все свободны, вас Велей уже заждался.
Мы облегченно вздохнули и двинулись к выходу.
– А вас, Лисса, я попрошу остаться.
– Прости, – прошептал Парм.
– Все к лучшему, – сказала я тихо, успокаивая парня.
Оставшись одна, я повернулась и снова подошла к столу.
– Присаживайтесь, – ректор кивнул на стул, – как вам удалось засунуть такое мощное проклятие в простой, даже неподготовленный камень? Причем оно полностью статично, что его сдерживает? Вы или великий артефактор, или что-то другое.
– Что-то другое, – вздохнула я, просто физически ощущая азарт ректора.– Вы же знаете, о том, что у меня семь слабых лучей.
– Конечно, я знаю все, о тех, кого принимаю в УМ.
– Я случайно узнала, что если все лучи свернуть в жгут и коснуться ими какого либо заклинания, то оно деактивируется, пока не рассеется капелька моей магии, которая на нем остается, или пока я сама ее не уберу.
Конец ознакомительного фрагмента.