Литературная Газета 6273 (№ 18 2010)
Шрифт:
Осип Мандельштам. Полное собрание сочинений и писем . В трёх томах. Том первый: Стихотворения. – М.: Прогресс-Плеяда, 2009. – 808 с.
У поэтического наследия Осипа Эмильевича Мандельштама (1891–1938) судьба куда более счастливая, чем личная. После его ареста семейный архив спасла вдова поэта, Н.Я. Мандельштам, посвятившая остаток жизни его сохранению. По мере выхода различных изданий стихов О. Мандельштама усиливалась острота дискуссий,
Зарубежная поэзия в переводах Вячеслава Куприянова : Сборник. – М.: ОАО Издательство «Радуга», 2009. – С параллельными немецкими оригиналами. – 480 с.
Вячеслав Куприянов известен не только как маститый поэт и теоретик верлибра, но и как блистательный переводчик, познакомивший отечественного читателя с массой шедевров мировой поэзии. Больше всего переводил он с немецкого языка. Многие его переводы стали классическими и стабильно входят во всевозможные антологии. Это не осталось незамеченным. В 2007 году Куприянов получил премию австрийского Министерства образования и культуры за переводы стихов Райнера Марии Рильке.
Однако Рильке – это лишь часть из того громадного объёма, который Куприянов представил читателям за долгие годы своей работы.
В настоящее издание входят переводы стихов более 60 немецких, австрийских и швейцарских поэтов, среди которых – Гёте, Новалис, Шамиссо, Гофмансталь и др.
Книга подготовлена к 70-летию В. Куприянова и к 50-летию его творческой деятельности.
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Голубая глубина
Литература
Голубая глубина
ПОЭТОГРАД
Михаил СИНЕЛЬНИКОВ
***
Но детство всё кажется ближе.
Поверь, что оно впереди,
Смелее к нему подойди же,
Забудь эти годы, войди!
И вот они – чаща за чащей,
Холмы и хребты. Но сперва –
Урюковый сад шелестящий,
И персик в цвету, и трава.
Все эти ростки и побеги,
Все эти цветные миры,
И в лёгкой беседке ночлеги,
И воздух блаженной жары.
Ни этой усталости в жилах,
Ни этих бесчисленных лиц.
Лишь несколько ангелов милых
И звёздная ночь без границ.
ВЕТЕР
Так он злится, и ему всё мало…
Вдруг напомнил ветер за окном
То, что дни и годы изломало
И бушует в сумраке ночном.
Шелестит, слетает к изголовью,
И в тревожном плеске узнаю
Сходство между ветром и любовью,
Жизнь переполняющей мою.
НЕСМЕЯНА
Они её смешили непрестанно,
Сменяясь, потешали день за днём.
Толпа смеялась, только Несмеяна
Замкнулась в грустном холоде своём.
Что снилось ей, когда они дудели,
Корячились, валяя дурака?
Разливы рек, полярные метели,
Весь этот век, быть может – все века.
И вижу я плетущееся стадо
И в окнах материнского села–
Экранный блеск. Не умерла эстрада.
Возможно, Несмеяна умерла.
Но заседали плакальщики круто,
Делили дачи, были горячи,
И, наклонясь над рюмкой «Абсолюта»,
На Брайтон-Бич рыдали смехачи.
***
И дойдя до предела,
Видишь всех, что прошли.
Так без них поредело
Населенье земли.
Населённые плотно
Небеса надо мной
Повевают дремотно
Голубой глубиной.
***
Я думаю, что и тебе тяжело
Терять меня день ото дня.
Но вот я старею, и время ушло,
И мало надежд на меня.
Я так тебя знаю, я вижу тебя,
Уже ты решила, и что ж:
Как будто бы нитку в руках теребя,
То медлишь, то мысленно рвёшь.
И в мыслях, прощаясь, твержу: «Ты права!»
Права, потому что жива…
И вновь на холмах зеленеет трава,
Шумит и желтеет трава.
ХМУРОЕ УТРО