Литературная Газета 6274 (№ 19 2010)
Шрифт:
– Соблюдение такого девиза, который у многих сегодня, не исключаю, может вызвать усмешку, вряд ли стало бы возможным, если бы сам руководитель его не выполнял. Расскажите, пожалуйста, об укладе жизни Андропова, его наклонностях, привычках, материальном положении семьи.
– Мы жили в хороших условиях. Государство обеспечивало семью дачей, машиной. Но мы, дети, росли с пониманием, что обязаны этому той высокой должности, которую занимал дедушка. На нас лежала моральная ответственность за условия, которые нам были созданы. И к нам всегда предъявляли высокие требования – самодисциплина, скромность и т.д. В первую очередь Юрий Владимирович предъявлял их к себе и был тут примером.
При
Очень много читал. По воспоминаниям помощника руководителя секретариата КГБ А.Г. Сидоренко, за выходные дни Ю.В. прочитывал от пяти до шести книг. Обычная дневная норма – 400–600 страниц. Легко мог цитировать целые абзацы. К поэзии вообще было особенное отношение: многое знал наизусть, сам писал стихи. Обладал прекрасным чувством юмора, заразительным смехом, любил петь, у него был красивый баритон.
Очень тепло относился к бабушке. Всегда нежно называл её Танюшей. На нас, внуков, скажу честно, времени у него оставалось мало. Он работал семь дней в неделю, без выходных. Но время для жены находил всегда, даже когда был сильно болен. Когда они беседовали в зимнем саду, туда никто не смел войти.
В людях ценил энергию и творческий подход к делу. Всегда с вниманием относился к чужому мнению, даже если оно противоречило его точке зрения. «Для того чтобы опереться, нужно противодействие», – говорил он.
Как-то я смотрела по телевизору программу «Международная панорама», выступал Александр Бовин. Тут вошёл дед и сказал: «Вот это умный мужик». Хотя к Бовину тогда наверху не очень-то относились. Потом, как Арбатова или Шарапова, он приблизил к себе и Бовина. Видно, причислял их к числу тех, на чьё противодействие можно опереться.
– Однако те времена памятны глухими слухами о психушках, борьбе с диссидентами. Солженицын и другие воспринимаются как жертвы гонений именно КГБ. Как это согласуется с тем, что Андропов со многими из них встречался, подолгу беседовал? Какой-то парадокс.
– Дело в том, что, как я уже сказала, КГБ был намеренно удалён Андроповым от идеологических баталий. Ненужность таких ходов и показательных «п'oрок», как процесс 1966 года (Ю.В. тогда ещё не работал в КГБ. – Ред.) над Синявским и Даниэлем, твёрдо отстаивалась им на всех уровнях. Инициаторами же выступали отдел пропаганды ЦК и его шеф Суслов. Рой Медведев в книге «Генсек с Лубянки» приводит пример, как было принято решение об аресте Владимира Высоцкого, и только немедленное личное вмешательство Андропова предотвратило его. А была ещё совершенно немыслимая для того времени женитьба Высоцкого на француженке Марине Влади, личный его «Мерседес», концерты в Париже и США… Не допустить всего этого при желании было очень легко. Что же касается Солженицына, то решение о его высылке было не самым жёстким из арсенала государственных методов и средств. Много чего там рассматривалось. Андропов активно повлиял на выбор именно такого метода. Будем объективны, не из-за какого-то особого расположения к Александру Исаевичу, а на основе принципиального подхода, определённого им в КГБ для решения подобных ситуаций. И наблюдение за писателем было организовано, чтобы исключить возможные «случайности», в которых, безусловно, обвинили бы именно КГБ. Этого Андропов допустить не мог.
Вскоре после высылки Солженицына, как вспоминает Кончаловский, он с Евтушенко и ещё с кем-то сидели в компании, и в разгар застолья Евтушенко позвонил Андропову на дачу, долго и горячо возмущался произошедшим. Андропов всё выслушал не перебивая, спокойно сказал в конце: «Закусывать надо лучше, ребята» – и положил трубку. Никаких последствий для Евтушенко звонок не повлёк.
– Давайте, однако, вернёмся к периоду, когда Андропов уже стал первым лицом СССР – с 1982 года по 1984-й. Многое осуществить просто не успел. Между тем случались вещи, которые напрягали. Сам помню, как люди иной раз боялись идти в кино днём – устраивались чуть ли не облавы, когда могли войти в зал, зажечь свет и проверить: отгул или прогул. Не хочу сказать, что дисциплина – это плохо, но… Словом, непонятно, во что могло вылиться правление Андропова.
– Извините, но такая постановка вопроса – это упрощение ситуации по оценке внешних признаков. Начало прихода Андропова к власти было серьёзнейшим, судьбоносным моментом в истории страны. От решений Андропова зависело будущее людей, зависело направление развития государства. «Сонное царство» застоя многие готовы были «разбудить» возвратом к тоталитарному режиму. Ждали твёрдой руки, и приход Андропова из КГБ настраивал на такой лад однозначно. К этому готово было и большинство граждан страны, чувствовавшее необходимость перемен. Вот и началась кампания по «отлову прогульщиков и стояльцев в очередях». Призыв к повышению дисциплины многие руководители «на местах» поняли по-своему, а именно: к власти пришёл жёсткий, единовластный руководитель, который будет бороться с негативом методами «закручивания гаек». Начались перегибы. Если вы помните, кампания столь же стремительно сошла на нет. Именно потому, что Андропов узнал про эти методы и жёстко потребовал прекратить показуху.
Безусловно одно: отказавшись, по существу, от единоличной власти и возврата в не столь уж далёкое прошлое, Андропов определил направление развития страны путём постепенных, продуманных реформ при сохранении и развитии существующего строя. То есть движение не должно было осуществляться за счёт ухудшения жизни народа. А все преимущества социалистического строя Андропов планировал показывать миру, не отгораживаясь от него. В частности, дал несколько интервью западным газетам и журналам. Они вызвали настоящий фурор и волну интереса к СССР. А разве не впечатляет то, что сборная СССР готовилась принять участие в Олимпийских играх в Лос-Анджелесе в 1984 году? Андропов ведь не собирался глупо и тяжеловесно отвечать на бойкот Московских игр 1980 года. Он понимал: победы, да и сам факт участия советских спортсменов в Играх в США стали бы оглушительным примером стойкости и гибкости системы. Это даже в Америке признаётся однозначно. Но одним из первых решений вставшего во главе страны Черненко был именно ответный бойкот Игр в Штатах.
– Всё же коснёмся подробнее плана реформ. Человек с душой поэта, опытом комсомольского и партийного работника, дипломата, чекиста приходит к власти в преклонном возрасте с букетом болезней. И берётся за реформирование страны. Очень смело. И это без иронии.
– Давайте сначала о моменте принятия решения. Мой отец вспоминает, что Юрий Владимирович осознавал необходимость фундаментальных реформ. Но чем яснее становилось это понимание, тем осмотрительнее он действовал, и схема преобразований представлялась ему постепенной, многоступенчатой. Эти качества были отмечены Ричардом Никсоном, заметившим после их первой встречи: «Андропов холодный прагматик, он ничего не будет делать поспешно». Условиями реформ Андропов считал поэтапность, тщательность продумывания, разумность пределов и темпов.
1983 год был им посвящён осмыслению того, а что же за социализм построен в нашей стране развитого социализма. Андропов намеревался в первую очередь «снять накипь с системы»: поднять производственную дисциплину, посильно скрутить коррупцию, пресечь преступность. То есть сделать, по его словам, «чёрную работу». Над ним в кулуарах посмеивались теоретики развитого социализма, сторонники решительных поворотов и больших скачков. Далее он начал прописывать направления будущих преобразований. Было решено в январе 1984 года начать несколько крупномасштабных экспериментов на предприятиях ряда министерств: тяжёлого, транспортного машиностроения, электротехнической промышленности, пищевой промышленности Украины, лёгкой промышленности Белоруссии и местной промышленности Литвы. Эти начинания, а также принятый 17 июня 1983 года «Закон о трудовых коллективах и повышении их роли в управлении предприятиями, учреждениями и организациями» должны были заложить основу для серьёзных изменений в сфере трудовых отношений.