"Литерный"
Шрифт:
– Сумки сначала давай!
– скомандовал младший лейтенант.
– Племянницу - потом!
Петровна поначалу подозрительно прищурилась, но потом мысленно махнула рукой. Нет, не станет обманывать ее Вовчик! Через месяц-другой «Литерному» снова через Дикое ехать.
Подойдя к краю лестницы, Петровна подала Вовчику сумку.
– Что тут?
– спросил младший лейтенант, передавая тяжелую ношу дальше, кому-то, кто стоял у него за спиной в тамбуре.
– Да все, как обычно, - Петровна подала ему следующую сумку.
–
– Тетя Матрена, - тихо произнесла стоявшая за спиной у Петровны племянница.
– А не опасно с ними ехать-то?
– Не, - не оборачиваясь, ответила Петровна.
– У них же объект повышенной секретности.
– Так ведь восемь четвертей самогона.
– Тю! Подумаешь! Они ж люди служивые! Им, поди, и не такое пить доводилось. И ничего, зрячие.
– Я не о том, - совсем уже тихо прошептала племянница.
– Я…
– девушка стыдливо опустила голову.
– Ну, что если они напьются да приставать начнут?
– Не начнут, - уверенно успокоила племяницу Петровна.
– У них своих девок хватает.
– А ты откуда знаешь?
– Да они, когда летом останавливаются, ребятишек выпускают по травке побегать. А откуда, спрашивается, ребятишки, ежели баб нет?
В дверях вагона снова появился Вовчик.
– Принимай, Петровна!
– весело гаркнул он и принялся спускать вниз такие же туго набитые сумки, как и те, что недавно затащил в тамбур.
– Все по списку?
– недоверчиво спросила Петровна, ставя первую сумку в снег.
– В копеечку!
– подмигнул Рите младший лейтенант.
– Икра красная, икра черная, кальмары в банках бельгийские, балык наш, отечественный, сосиски консервированные китайские, шпроты эстонские, сардины литовские, креветки норвежские, лосось наш, колбаса сырокопченая микояновская, шоколад «Красный Октябрь», сигареты «Лаки Страйк»…
– А почему пустых четвертей только семь!
– возмущенно воскликнула тетка, заглянув в очередную переданную ей сумку.
– Извини, Петровна, - с сожалением развел руками Вовчик.
– Одну случайно разбили.
– Ежели вы мне возвратную тару бить станете, я вам самогон в молочных бидонах приносить буду, - недовольно проворчала тетка.
– Так своему полковнику и скажи!
– Все понял, Петровна!
– хотя и без фуражки, козырнул тетке младший лейтенант.
– С наступающим тебя!
– И тебя, Вовчик, с наступающим, - улыбнулась в ответ Петровна. Потому что тетка она была не злопамятная и к служивым относилась со всем уважением.
– Ну, давай, что ли!
– Вовчик протянул руку девушке, нерешительно переступавшей с ноги на ногу возле лесенки.
Рита протянула младшему лейтенанту сумку, такую же, как и те, в которых Петровна доставляла продукты.
– Тяжеленная-то!
– удивился Вовчик, подхватив клеенчатую сумку за ручки.
– Кирпичи, что ли, с собой везешь?
– Учебники, - ответила девушка.
– А, ну это хорошо, - Вовчик кинул сумку в тамбур и снова протянул девушке руку.
– Залазь скорей, сейчас тронемся. А как тронемся, так уже не остановимся.
Рита быстро оглянулась на Петровну. Тетка коротко кивнула ей вслед, и, ухватившись одной рукой за поручень, а другой за руку, предложенную младшим лейтенантом, девушка запрыгнула на лестницу.
Издав короткий гудок, поезд тронулся с места.
– Позвони, как на место прибудешь!
– крикнула вслед племяннице тетка.
Младший лейтенант пропустил девушку в тамбур, а сам повис на лестнице.
– Слышь, Петровна!
– крикнул он медленно погружающейся в снежное марево тетке.
– Мы после Нового года снова в твоих краях будем! Ты уж приготовь все, как обычно!
– Сделаю!
– крикнула в ответ Петровна.
– Позвони!
– тетка за шнурок вытянула из кармана тулупа мобильник и замахала им.
– Позвони, когда ждать!
– Ясно! Позвоню!
Вовчик запрыгнул в тамбур и дернул за рычаг. Лесенка сложилась, дверь тамбура захлопнулась. Последние залетевшие в теплый тамбур снежинки кружились и таяли, не успев лечь на пол.
– Бр-р-р!
– зябко обхватил себя руками за плечи младший лейтенант.
– Ну и холодрыга!
– Да нет, сегодня еще не очень холодно.
Рита стянула с головы теплый пуховый платок, и глазки Вовчика сверкнули охотничьим азартом. Девушке было лет шестнадцать. О фигурке ее, прячущейся под тулупом и несколькими кофтами, надетыми под ним, сказать что-либо было сложно, а вот личико у нее было круглое, доброе, миловидное. Карие глаза влажно поблескивали, щечки от мороза блестели. Густые темно-русые волосы стянуты в тугую косу.
– А что вы делаете, когда еще холоднее?
– спросил первое, что пришло в голову, Вовчик.
– Печку топим, - ответила Рита. И улыбнулась.
Вовчик окончательно сомлел.
– Хорошо!
– он суетливо подхватил тяжелую Ритину сумку и распахнул перед девушкой дверь в вагон.
– Идем, я тебя пристрою.
Сразу было видно, что поезд не простой.
Проход, тянущийся вдоль забранных металлическими жалюзи окон, был примерно вдвое шире, чем в обычных поездах дальнего следования. Два человека могли в нем свободно разойтись, даже если один из них страдал избыточным весом. На противоположной стене всего три двери, каждая с кодовым замком и прорезью для магнитной карточки. Ни «титана» с кипятком, ни купе проводника, ни двери в туалет. На полу - красная ковровая дорожка. На потолке - яркие полукруглые лампы дневного света. И тишина. Никакого тебе перестука колес, никакого лязга межвагонных сцепов. Кажется, будто поезд на месте стоит. Только почему-то слегка из стороны в сторону покачивается.