Лобное место. Роман с будущим
Шрифт:
– А может быть, вы хуже других сдали экзамены?
– Да-да, конечно, я хуже других – я поступал на филфак и писал сочинения в стихах! А потом, когда меня приняли во ВГИК, я был в комитете комсомола ВГИКа и уже точно знал, что у нас существует процентная норма, евреев разрешали брать только одного на курс. Руководитель нашего курса, профессор Маневич, закрыв дверь кабинета, сказал мне однажды: «Как ты можешь плохо учиться, ты учишься за Шафрана, Гельмана, Рабиновича, которых я не смог взять!»
– Вы себя считаете счастливым
– Считаю удачливым – в тысяча девятьсот восемьдесят четвертом году мой роман «Красная площадь» стал мировым бестселлером, его издали сразу в четырнадцати странах. Но на эту удачу я пахал несколько лет, жил на доллар в день, потому что с юности считаю: если я не пробил стену лбом, значит, я просто плохо разбежался. Вот и всё.
– Отличная позиция. А в момент успеха вы почувствовали внутреннюю перемену? Какое первое ощущение удачи?
– Может быть, это не скромно, но внутренне ничего не изменилось. Ведь я и приехал в США для того, чтобы это написать, чтобы эта удача состоялась. К слову, с этим романом я по зимнему Нью-Йорку пешком обошел двадцать восемь издательств и неизменно получал ответ: «Удачи вам с другим издательством».
– А кто же издал первый?
– Издательство «Квартет» в Лондоне. Роман построен на интриге-расследовании самоубийства Цвигуна, и так случилось, что в этом романе я предсказал: после Брежнева и Черненко будет Андропов. А все западные советологи считали, что будет или Романов, или Устинов.
Семья – в США, а он чаще в России
– Признайтесь, Эдуард, вы женились, наверное, в тот момент, когда вас настиг огромный успех?
– Да, первый раз, когда был успех. Но о первом браке я не хочу говорить. А второй брак случился, когда успех кончился – в тысяча девятьсот восемьдесят седьмом году все издательства отказались печатать роман «Завтра в России», в котором я предсказал и описал ГКЧП и свержение Горбачева. Это было время всемирной «горбомании» и… «Даже если это правда, – сказали мне западные издатели, – нам такая правда не нужна».
– Со своей будущей женой вы были знакомы в России?
– Нет, она приехала из России много позже меня. И теперь у нас растет сын, четырнадцатого июля в День взятия Бастилии ему исполнилось шестнадцать лет. Накануне я уговаривал его встретить день рождения в Париже, там большой праздник, но он отказался: «Я поеду в кэмп».
– Ваша вторая жена, очевидно, значительно моложе вас?
– Так должно быть. У нас разница двадцать пять лет.
– По современным меркам не самый большой разрыв. Интересно, в характере, в облике героини «Элианны» есть черты и духовные качества жены?
– Нет. Элианна тоже реально существовала. Просто имя чуть другое.
– Любопытно, в этом имени вы хотели подчеркнуть её близость к каким-то эллинским традициям?
– Честно признаюсь, не знаю никаких эллинских традиций. Я ведь человек не очень
– Шутить изволите, Эдуард!
– (Смеется.) Ну, человек не энциклопедических знаний. Читаю достаточно, но всегда это связано с моим новым романным проектом. Когда готовился к роману «Астро», целый год читал астрономическую литературу.
– В этой книге чувствуется ваша очень серьезная подготовленность в космической области.
– Началась увлеченность с одной встречи. Меня нашел мой соученик по бакинской школе, единственный отличник и самый тихий ученик в нашем очень хулиганском классе. Он единственный из нас не хотел сбегать с уроков, чтобы пойти на новый фильм в кинотеатр «Низами». А мы убегали целым классом. И вот сейчас меня находит Рустам, мы не виделись с пятьдесят пятого года! Оказалось, он закончил физмат в Ленинграде и стал директором Пущинской обсерватории. Конечно, он повез меня в свою обсерваторию, познакомил с коллегами и заразил астрономией. Я принимал участие в их международных семинарах, входил в тему. Так родился замысел романа «Астро». Потом прошлым летом поехал с сыном в Виржинию к знаменитому гигантскому радиотелескопу GBT. И с этого моего прихода к телескопу начинается мой роман.
– Не возникло ли у него после этого визита желания посвятить себя изучению далеких миров?
– Антон увлекается другим. Сейчас он находится в Пенсильвании в кэмпе, в «научном» лагере. Занимается биологической медициной, генетикой. Я в этом ничего не понимаю. И не хочу вынимать его из микрокосмоса.
– Вы часто бываете в Москве, словно не уезжали совсем.
– В восемьдесят девятом году, когда появилась первая возможность приехать в Москву, я сразу воспользовался. Прилетел сюда, был на первом заседании межрегиональной группы депутатов – Попов, Ельцин… Эта группа откололась от Верховного Совета. С тех пор я больше в Москве, чем в США.
О, эти женщины!
– В романах писатель стремится проявить свои познания женской души, тайны ее магнетизма… Одну из глав романа «Элианна» вы начинаете шокирующим вопросом: «…умеете ли вы раздевать женщину глазами?» Здесь человек грубый воскликнул бы: «Ага!..» Но вы делаете всё по-другому: «Нет, не ради похоти и вожделения, а из-за любви к чистому и высокому искусству НЮ в стиле Боттичелли и других художников эпохи Возрождения?» Вам это удавалось?
– Наверное, да. Один мужчина видит недоступную красоту женщины. Другой воображает её рядом с собой в определенных ситуациях. А третий не видит вообще, проходит мимо.
– На Бродвее, в Нью-Йорке вы увидели в кафе знаменитую Джуди Фостер в одиночестве. И ваш герой романа в похожий момент переживает несколько счастливых минут воображаемого общения с актрисой. Это место в книжке написано обжигающе ярко. Вы это написали еще до того, как на одном из фестивалей она призналась в своей нетрадиционной сексуальной ориентации?