Лобовое столкновение
Шрифт:
— Понимаю, — усмехнулся Ольшанский. — Логика, мягко говоря, женская. Ладно, что дальше?
— Ничего. Я должна открыть служебную дверь минут за десять до их появления. То есть в двенадцать пятьдесят. Вы убьете меня?
— Шутишь?
— А этих парней?
— Они крысы, последние подонки, — ответил Ольшанский. — Не забивай себе голову. Это как в суде: одна из сторон всегда проигрывает.
— Вы не убьете отца?
— Вот что, — Ольшанский шагнул вперед, взяв девушку за подбородок, приподнял ее голову, заглянул в голубые глаза. — Ты откроешь эту гребаную дверь на четверть часа раньше. В двенадцать тридцать пять. Чтобы ты ничего не забыла,
Через пять минут Тик-Так и Ольшанский вывели из дома Ивана Семеновича, держа его под руки. Мужик плохо ориентировался в пространстве, спотыкался и норовил ткнуться мордой в землю. У забора, где лежала пристреленная овчарка Грей, ноги у него совсем отказали. Его подтащили к джипу волоком и бросили на пол, между задними и передними сиденьями. Еще через полчаса вернулся Жора Шелест.
— Когда карта прет, не щелкай клювом. — Он надвинул козырек кепки-шестиклинки на глаза. — Завтра мы влегкую приберем этих парней. И отправимся домой. Лучшего места, чем эта сраная фирма, в городе не найдется. Тихая улица. Отдельно стоящий кирпичный дом. Все собираются в одно и то же время в одном и том же месте. Сказка.
— Ты всегда умел находить с лярвами общий язык, — сказал Тик-Так. — Ты ее случайно не…
— После того, как ее эти козлы конвертировали? — удивился Шелест. — От этой шлюхи получишь разве что мошоночную чесотку. В лучшем случае.
Глава шестая
Жора Шелест стоял под козырьком служебного входа фирмы «Аэлита», ожидая, когда щелкнет кодовый замок и можно будет войти в помещение. Двенадцать двадцать пять, еще десять минут в запасе. Шелест прикурил сигарету, глубоко затянулся.
Маленький дворик на задах двухэтажного кирпичного купеческого особняка, отгороженного от мира деревянным забором, был заставлен контейнерами с мусором, завален размокшими под дождем коробками из-под оргтехники. Пара сломанных скамеек, грязь пополам со снегом, черные лужи. Возле баков терся худой пес неопределенной масти. Потерявший надежду найти сытные объедки, он поглядывал на человека, ожидая подачки. Жора Шелест, переложив в левую руку шмотки, завернутые в газету, и покопавшись в карманах куртки, вытащил бутерброд, кусок сыра и ветчины между двумя ломтями хлеба.
— На, шелудивый, — сказал Жора. — Жри.
Развернув вощеную бумагу, он бросил угощение собаке, решив, что сегодня ему не судьба пообедать всухомятку. Через пару часов он завалится в лучший по здешним меркам кабак, закажет фирменное жаркое и холодное пиво. Пес ходил, как пришибленный, боком. Схватив бутерброд, он, поджав мокрый хвост, спрятался за помойными баками, словно боялся, что человек передумает, захочет отобрать еду.
За дверью, обитой листовым железом, послышались какие-то шорохи, человеческие голоса. Потом все звуки смолкли. Жора посмотрел на часы: ровно половина. Еще пять минут. И тут щелкнул замок. Жора услышал тихое цоканье женских каблучков. Это Марина, открыв служебную дверь, возвращалась на свое рабочее место. Жора потянул на себя ручку, обернулся назад, махнул рукой Тик-Таку, топтавшемуся у брошенного гаража на другой стороне двора. Подгребай, ждать больше нечего. Тик-Так пригладил ладонью волосы и пошел к офису, огибая глубокие лужи. Остановившись в шаге от Шелеста, Тик-Так вынул изо рта жевательную резинку
— Не люблю мятную, — поморщился он.
— В зале у парадной двери один охранник и менеджер за конторкой, — сказал Жора. — С ними разберешься сразу.
Он открыл дверь, пропустив вперед Тик-Така, шагнул следом. Полутемный коридор с обшарпанными стенами оказался слишком узким, пришлось идти гуськом. Отсюда поднималась прямая лестница на второй этаж, по которой давно не ступала нога человека. Деревянные ступени покрыты слоем пыли. Посередине лестничного пролета оборудовали дверь, сваренную из арматурных прутьев и запертую на висячий замок. Спутники свернули за угол коридора. Слева — дверь в туалет, направо — бухгалтерия. Марина сказала, что в офисе «Аэлиты» всего девять сотрудников, включая охранника. Директор уехал на недельное совещание в Москву, иными словами, отдыхает с любовницей в Турции. Старший менеджер на больничном, кладовщица в отпуске по уходу за ребенком, уборщица приходит в контору лишь в начале восьмого вечера. Итак, на месте сейчас должно быть пять сотрудников.
Жора Шелест остановился перед дверью с табличкой «заместитель директора Рустам Искандеров». Тик-Так двинулся дальше, в торговый зал.
Жора костяшками пальцев деликатно постучал в дверь, не дожидаясь ответа, опустил ручку и переступил порог. Кабинет крошечный, меньше тюремной одиночки. За письменным столом, повесив пиджак на спинку кресла, сидел чернявый мужчина в белой сорочке и бордовом галстуке и листал порнографический журнал. Он поднял глаза на посетителя, стараясь понять, что нужно этому здоровенному мужику в их конторе. Ведь не компьютеры сюда пришел покупать этот мясник. Закрыв журнал, бросил на него тощую папку с бумагами.
— Вы ко мне? — тихо спросил Искандеров.
— Точно, — кивнул Шелест. — К вам меня направили.
— Кто именно направил? — насторожился Искандеров. — И по какому вопросу?
Жора Шелест положил сверток на стул у двери, сделал несколько шагов вперед, наклонился над столом, будто хотел сообщить заместителю директора деликатное известие, не предназначенное для посторонних ушей. Искандеров, не поднимаясь с кресла, выставил вперед левое ухо.
— Вот по такому вопросу, — ответил Шелест.
Именно в это левое ухо пришелся удар каменным кулаком сверху вниз, удар, который буквально вколотил Искандерова в кресло. В следующее мгновение Жора ударил наотмашь основанием кулака в лицо. В глазах Искандерова мир перевернулся с ног на голову, потолок поменялся местами с полом, и вся картина разлетелась в мелкие осколки. Показалось, он катится в утлой тележке по кривым изгибам американских горок. Тележка срывается с направляющих, Искандеров камнем летит вниз с высоты. Он мертвой хваткой вцепился в подлокотники кресла.
Жора еще ниже наклонился над столом, словно хотел поцеловать бизнесмена в лоб. Но вместо этого отвел назад согнутую руку. Локоть описал в воздухе полукруг и врезался в лицо хозяина кабинета. Искандеров перелетел через спинку кресла. Совершив немыслимый кульбит, перевернулся через голову, упав на пол, со всего маху врезался плечом в радиатор парового отопления. Кресло на колесиках откатилось в дальний угол.
Через пару минут Рустам с усилием разлепил веки, стараясь понять, жив он или уже того… Отошел. Искандеров выплюнул на рубашку пару собственных зубов, следом за ними зубной протез. Сквозь кровавую пелену, застилавшую глаза, он видел, что незнакомец бесцеремонно роется в ящиках его стола, что-то ищет, вываливая на пол бумаги.