Лодка над Атлантидой (С иллюстрациями)
Шрифт:
При виде дворца глаза Ауты заблестели. В них можно было прочесть нетерпеливую радость. Любому из рабов Атлантиды его душевное состояние показалось бы странным, ибо никто не чувствовал себя таким несчастным, как раб, возвращающийся в дом хозяина. По радость Ауты была вызвана иными причинами.
Дорога стала широкой, и для того, чтобы подъем был более приятным, ее окаймляли вечнозеленый кустарники Деревья. Слева от дороги сильным потоком, разбрасывая по сторонам брызги и радугу, текла речка с холодной водой. Справа на каменных ступеньках виднелась пена и подымались клубы пара от горячей реки. Обе речки огибали огромную гору и, становясь все более полноводными, удалялись друг от друга, с тем чтобы вновь встретиться перед самым Великим Городом, а потом влиться в большое море. По ту сторону рек на склонах гор раскинулись сады с самыми разнообразными цветами и деревьями, которые только могли прижиться на земле Атлантиды.
В сотне шагов от плато Аута спешился. Отсюда начиналась дорога из гладких гранитных ступенек, обрамленных по ту и другую сторону лестницы розовым мрамором. Теперь раб пошел один.
Дворцовый двор окружала стена из черного мрамора, верхняя часть которой была отделана серебряными пластинками. Дворец, если смотреть на него сверху, был похож на полукруг. Его поддерживали огромные, выходившие из-под земли на пять локтей гранитные основы, покрытые листами кованой меди. На каждом листе был изображен знак солнца, инкрустированного серебром и орькалком. Стены дворца были сделаны из белого мрамора. Гладкая поверхность белого мрамора без украшений была чиста, и лишь навес поддерживался статуями размером с человеческий рост, отлитыми из золота и серебра. Плоская круглая крыша дворца, покрытая пластинками из слоновой кости, сверкала в лучах солнца в любой час дня. Аута знал, какой чарующей она была в лунные ночи.
В стороне, довольно далеко от дворца, скрытые зарослями, расположились небольшие, высеченные из гранита строения, покрытые ровными крышами из бронзовых плиток. Среди деревьев справа виднелось множество солдат. Налево же никого не было. Туда только поздно ночью возвращались с тяжелой работы худые, слабые, сгорбившиеся люди с черной, желтой и красной кожей. Там, в доме рабов Великого Жреца, жил Аута несколько месяцев, до тех пор пока редчайший случай не привел его в дом Великого Жреца. Однажды этому настоящему властелину Атлантиды, которого боялся даже правитель, утомленному своим одиночеством, захотелось развлечься. Он зашел в дом рабов, остолбеневших при его появлении. Великий Жрец сказал им, что того, кто ответит хотя бы на половину его вопросов, он сделает слугой во дворце, а если кто-нибудь сможет ответить на все вопросы, того усыновит. Вопросы Великого Жреца были не трудными, они скорее сбивали с толку. Многие отваживались отвечать, но ни чьи ответы его не удовлетворяли. Один только раб Аута дал ответы, которые поправились всесильному господину. Когда его спросили, каков мир, раб ответил: «Как хотим, так и видим».
Взяв Ауту сначала к себе в шутку, Великий Жрец в конце концов полюбил его и оставил при себе. Все в Великом Городе и во всей стране говорили об этом поступке как о совершенной Великим Жрецом глупости, но говорили об этом шепотом; даже правитель не смел произнести свои мысли вслух, так как сила Великого Жреца была неизмерима; она крылась в его мудрости, знаниях обычаев и людских характеров. Подобными достоинствами на Атлантиде никто не мог похвастать. Аута миновал мраморную арку дворцовых ворот и вошел в круглый зал, вымощенный квадратными белыми и черными плитами и окруженный черными и белыми столбами. За ними в глубине виднелись ступеньки лестницы из зеленого камня.
Аута поднялся по этой лестнице и вошел в продолговатый зал, по стенам которого на четверть высоты тянулись в три ряда полки, заставленные круглыми высокими серебряными сосудами, в которых хранились свитки книг из папируса. Около окна, освещенного заходящим солнцем, в широком кресле из черного дерева сидел высокий старик с бритой головой и красным лицом. Его ноги, обутые в сотканные из золотых нитей сандалии с шелковыми завязками, покоились на подушке, на которой золотыми бусинами было вышито лучистое солнце. Рядом стоял столик с письменными принадлежностями и листочками чистого папируса. Великий Жрец Атлантиды, знаток всего того, что люди видят и не видят, читал.
Аута стал на колени и, коснувшись лбом холодного мраморного пола, молча, не двигаясь, застыл в этой позе.
Великий Жрец читал с большим вниманием, но ему показалось, что раздался легкий шорох. Подняв глаза, он обвел взглядом комнату и только тогда заметил раба. Жрец отложил свиток и сделал знак рукой.
— Встань, Аута! — сказал он мягко. — Расскажи мне о своем путешествии.
Аута сначала поцеловал шелковую завязку сандалий Великого Жреца, застегнутых бриллиантовой пряжкой, затем поднялся и подошел ближе к креслу. По знаку старца он сел на леопардовую шкуру рядом со столиком. Великий Жрец внимательно следил за глазами Ауты. В их глубине играл странный огонек, которого ранее не было.
— Скажи, что с тобой? — спросил старец.
Аута обрадовался, что наконец сможет рассказать обо всем, что накопилось у него на душе.
— Я долго ждал этой встречи. Только ты, мой светлейший господин, можешь понять мое беспокойство, которое не могу понять даже я сам.
Великий Жрец ударил по серебряному шару, висевшему на шелковом шнуре, который держала в руке статуя. Серебряный шар протяжно зазвенел, и в двери тут же появился слуга. Опустившись на колени, он ожидал приказа жреца.
Старец произнес:
— До тех пор, пока вновь не зазвучит шар, никому сюда не входить, кто бы он ни был.
Слуга прикоснулся лбом к мраморному полу, встал и вышел, тихо закрыв за собой дверь.
Великий Жрец уселся поудобнее в кресле и положил руку на плечо раба:
— Говори, Аута. Слушаю тебя.
ГЛАВА XI
Пуарему все больше и больше нравился Яхубен, который показал себя хорошим солдатом, исполняющим любой, каким бы тяжелым он ни был, военный приказ. Поэтому он сделал его помощником сотника во время ухода из Та Кемета. Но заслуги Яхубена во время похода и плавания еще больше выросли в глазах командования, и его назначили сотником.
Теперь он не жил в казарме, так как Пуарем поставил его во главе сотни солдат охраны дворца правителя Атлантиды. Яхубен получил домик на окраине Великого Города, в квартале сотников и налогосборщиков. Туда он перевел всю свою семью. Домик был построен кем-то из его предшественников, скончавшимся за несколько месяцев до боев в Та Кемете. Яхубен не знал, что жену и детей умершего, ставших сиротами, выгнали.
У новоиспеченного сотника прибавилось забот, но ему была приятна оказанная честь. Все его мысли теперь были об Ауте, по которому он сильно скучал.
Аута, по расчетам Яхубена, должен был уже дойти до Святой Вершины. Надежда увидеть его была слабая, так как Аута спускался в город редко, а Яхубену не приходилось бывать в Горах Орлов.
Вот уже три дня, как он жил рядом с дворцом, которого до сих пор никогда не видел. Первые два дня он любовался его поразительной, ни с чем не сравненной красотой.
Когда несколько дней назад корабли атлантов вошли в гавань Великого Города, Яхубен почувствовал, как его ноздри наполняются знакомыми запахами. Он вместе с другими спустился с корабля на берег, в привычную сутолоку порта. Тысячи рабов тащили мешки с пшеницей, ячменем, круглыми плодами медно-красного цвета с сочной, освежающей ароматной сердцевиной, мешки с мохнатыми, похожими на бутылки тыквами, собранными на юге Атлантиды. Стоило их только расколоть, как от них начинал исходить приятный аромат, а несравненный вкус делал их поистине божественными. Согнувшись в три погибели, рабы несли и несли на спинах стволы деревьев, шлифованные плиты из серого, желтого камня или из мрамора, огромные корзины, полные бивней, рыбы, и столько всяких грузов, что их трудно было запомнить и перечислить. Каждый день с кораблей надсмотрщики и солдаты сгоняли стада быков, коров, толпы привезенных из далеких стран рабов. Им навстречу другие надсмотрщики и рабы гнали к кораблям стада овец. В толпе бродили женщины-атлантки, расхваливая пирожки и лепешки с медом, которыми они торговали. В этой многоголосой сутолоке и тесноте шныряли низкорослые чернобородые люди. Они бегали от корабля к кораблю, что-то кричали, расхваливали и причитали до тех пор, пока не достигали своей цели. Добившись своего, они загружали свои небольшие, но глубокие корабли рабами, тут же расплачивались за них маленькими блестящими камушками, столь высоко ценимыми у богатых господ Атлантиды, или бурдюками золотого крепкого вина, выдавленного из винограда, привезенного из самого восточного края Моря Среди Земель.