Логика и практика единого

Калинаускас Игорь Николаевич

Не будем забывать о том, что субъект – это не явленное, а сделанное. Субъект существует в реальности, то есть в том Большом целом, которое мы рассматриваем как аспект координации сделанного. Намерение через аспект связи сделанного, через воплощенность как процесс сообщается реальности, и реальность реализует это намерение. Для субъекта важно быть сконцентрированным на своих «хочу» и ни в коем случае не концентрироваться на своих «не хочу». Ибо мы знаем, что человек действует всегда из «хочу», что бы он там себе умозрением ни конструировал. В этом контексте мотив стойкий, поддержанный переживанием, становится намерением.

Очень важное осознавание, дающее возможность

кристаллизовать в себе субъекта, хозяина своей воплощенности, – человек не может захотеть то, чего нет. Единственный способ хотеть ничего. Ничего и получите. Это уже нирвана. Что бы человек ни захотел, это уже есть. Факт реальности – во Вселенной все есть. Захотеть чего-то, чего нет, невозможно. Но создать что-то, что было еще не воплощено до вас, – возможно. Потому что процесс воплощения неявленного в явленное постоянен. Это и называется «жизнь духа», в том числе и человеческого духа. Безостановочный, непрерывный процесс воплощения – это и есть бытие, принцип пребывания человека как существа в этом мире.

Естественно, что такая жизнь, такой принцип осуществим только в том случае, если вы находитесь в пространстве, а не на плоскости. В пространстве, в мире субъекта, для которого время предстает как сцепление событий. Сцепление событий порождает ряд ситуаций. Ситуация как таковая есть понятие объемное. Шар на плоскости касается плоскости – минимальное прикосновение. Шар в пространстве соприкасается с пространством всей своей поверхностью.

Пространство и время

Какая связь между включенностью в пространство, то есть переходом с территории в пространство, и временем? Включение обеспечивается переживанием, то есть начинает работать та часть сознания, которая связана с переживанием. Ведь сцепление событий в сознании – это и сцепление внутренних событий. За счет включенности возможна такая скорость, интенсивность разворачивания события в ситуацию и порождение нового события, которая во внешней реальности считается невозможной.

Остается один маленький вопрос: дает ли автоматически включение в пространство включение в переживание? Нет, не дает. А чего не хватает? Не хватает знаний некоторых аспектов. Инструмент, являющийся аспектом организации субъекта, – это душа (с точки зрения возможности резонансного действия). То, что принято называть душой, вместилище, чувствилище на старом русском языке. Есть в человеке нечто пространственное, некий орган, про который мы, обычно показывая на центр груди, говорим: душа здесь! Почему здесь – непонятно. Потому что сердце, потому что сердце бьется, душа поет. Еще некоторые, чтобы уйти от физиологии, говорят: здесь духовное сердце, другое какое-то, виртуальное. (Некоторые более логичные люди привязывают душу к коже. Потому что кожа – самый пространственный орган нашего тела, а душа – самая пространственная функциональная система нашего сознания.)

Переживание как инструмент сознания и является тем, что связывает душу, чувствилище, вместилище, этот пространственный орган, с сознанием. Поэтому переживание – это аспект координации жизни субъекта. Качественная определенность жизни субъекта – переживание.

Субъект – разумный эгоист

Человек, привыкший жить в Мы и по законам Мы, и так думает, и так чувствует: это наши чувства, это наши мысли. Ему остаться одному так же страшно, как было страшно первому человеку до которого вдруг дошло, что вот он – а вот мироздание. Это скорее даже ужас, чем страх. Поэтому поговорить, узнать, почитать, послушать – да. А реализовывать мешает страх бесконечного. Страх бесконечного, в бытовом смысле – страх сойти с ума, потому что своего ума нет, есть коллективный, значит, страх сойти с ума равен тому, чтобы встать против коллектива.

Субъект по определению является, на социальном языке,

эгоистом, или, как говорили в XIX веке, когда стало популярным выражение, придуманное еще просветителями: разумным эгоистом. Не зря оно привилось в дворянской среде, в дворянском Мы. Поскольку там культивировались личная ответственность и личная честь, и некоторый зародыш субъекта формировался под влиянием социального давления, социальной суггестии. Это был специфический социум.

В контексте разумного эгоизма психология субъекта – психология отдельно взятого конкретного человека в его отношениях с его конкретным пребыванием в этом мире.

Сама постановка задачи включения в пространство, то есть подход к пространству сознания, логически приводит нас к сцеплению событий, которое порождает субъекта, необходимость субъекта и необходимость субъективной жизни. Хотя бы в частной жизни необходимо начать осуществляться по принципу резонанса. А это невозможно сделать, невозможно привести пространство сознания в резонанс с реальностью, не использовав главный пространственный орган, или главную пространственную функциональную систему, которая называется душа, чувствилище, вместилище.

Таким образом, мы рационально, оставаясь в рамках рациональных рассуждений, не привлекая никаких потусторонних сил, мистических, оккультных и прочих декораций, имеем возможность рассуждать о душе, попытаться найти технологию ее функционирования и начать использовать ее по ее прямому назначению. Ибо известно: орган, который не упражняется, атрофируется.

Для того чтобы начать говорить о душе рационально и не бояться этого, нужно довериться истории человечества и перестать наконец-то в начале XXI века брать в качестве исходной посылки: дикий человек в каменных джунглях, его надо заставить быть социальным. Возьмите среднестатистического человека из социума и попытайтесь сделать из него дикого зверя. «Выпустим зверя» – есть такая завлекательная тренинговая программа. Выпустим зверя! Там всякими приемами грузят, в конце концов выбегает такая мышка, делает так: пи-пи-пи-пи, этот зверь уже давно замучен, не кормлен, задрессирован.

Почему мы любим ходить в зоопарк и цирк? Это подтверждает тезис: сколько волка ни корми, он все равно в лес смотрит. Это подтверждает тезис, что мы дикие люди и если бы не наше Мы, наши конвенции, то мы бы оказались в лесу. А так мы в мегаполисе. Цивилизация: теплый туалет (замечательная, кстати, вещь), душ, холодная, горячая вода, газ и так далее – отвоеванная у природы социальная территория. И замечательно! Почему? Потому что нет другого места для объективизации ваших желаний, господин субъект] Объективация, реализация желаний субъекта, даже самых духовных, с трепетом произношу это слово, возможна только в социальном пространстве, в пространстве социальной реальности.

Когда человек думает, что он может воздействовать своими экстрасенсорными способностями на природу, – это бред. Не может. Природа на него может, а он на природу – нет. Маленький очень. Человек думает, что он может воздействовать на реальность. Нет, не может. А реальность может выполнить любое желание, реализовать любое желание. Главная патологическая идея, мешающая реализации задачи по формированию субъекта, – это идея воздействия на реальность большую, чем ты сам.

А откуда вообще возникла идея воздействия? Из социальной реальности. Согласно общепринятой конвенции, человек сам кузнец своего счастья, сам автор своей карьеры, сам обладает определенной зоной влияния и может ее расширить. Кроме того, в социальной реальности существует понятие власти, а власть – это воздействие, управляющее воздействие. Мы этого часто не осознаем, но очень многие задачи, возникающие у нас как цели жизни нашей личности, мы пытаемся решить силовым методом. Наше сознание пронизано идеей воздействия.