Логика и практика единого
Шрифт:
Итак, под каким бы соусом ни подавалось, здесь у нас все равно трансформация. Но это и естественно, потому что, собственно говоря, трансформация внешнего во внутреннее это и есть основной принцип существа. Если мы этот принцип не используем, то у нас никаких шансов на духовное развитие нет. Тогда мы просто играем в какие-то игры социального характера. Таким образом, описание человека можно свести до описания, данного Максимом Горьким. «Человек – это звучит гордо», а можно сказать, что человек есть существо, обладающее словом. Этим оно отличается от всех других существ. И человек, решив проблему размножения, то есть бессмертия своего вида за счет построения специальной реальности, то есть опять же трансформировав окружающий кусочек реальности в соответствии с
Если мы хотим быть в этом плане осознанными, то мы должны понимать, что каждый из нас есть нестабильная форма, требующая постоянного поступления энергии для поддержания, и плюс еще энергии для существования, то есть чтобы действовать. Человек потребляет разнообразно модулированную энергию. Но мы можем выбирать, как к этому относиться. Это и есть свобода выбора, данная нам способностью к рефлексии, самосознанию. Мы не можем изменить содержание, ибо в этом описании содержание определяется процессом воплощения Духа, но мы можем изменить наше отношение к содержанию. Мы можем без всякого отношения накапливать знание и складывать его, создавая очередные библиотеки, делая вид, что это и есть предназначение человечества, а потом придет тот, кому это предназначено. Я думаю, что тот, кому это предназначено, не нуждается в библиотеках, но это другой вопрос. Надо же как-то мотивировать свое существование, нельзя же только продолжением рода заниматься.Я думаю, что наше время дает возможность логически непротиворечивого осознавания и более современного подхода с меньшими хаотическими движениями. Дело в том, что когда мы пытаемся осознавать себя, не просто рефлексировать происходящее с нами, а осознавать себя, то возникает много сложных проблем. Языка, на котором человек может общаться сам с собою, практически не существует, поэтому мы пользуемся такой смесью, такими обрывками из других языков, что достичь какой-то целостности осознавания себя нам очень сложно. Поэтому следующий наш шаг – это попробовать из данного описания сделать интеллектуальный инструмент.
Явленное и сделанное
У нас два объекта для познавания. Первый объект познавания – это сделанное. Второй объект познавания – это явленное. Неявленное, хоть и может быть названным, не является объектом познавания. Здесь у массового пользователя изделием homo sapiens vulgaris путаница. Она получается потому, что мы не квалифицируем задачи познавания на сделанное и явленное, а все, что названо, видим как объект познавания. Тогда очень просто: Бог – названное. Это объект познавания? Вот и спорят уже сколько лет: познаваем ли, не познаваем? Это просто не объект для познавания, потому что Он не сделанное и не явленное. А кому явлено, тот и познал. Это очень важно, что названое не есть обязательно познаваемое.
Все объекты познавания и связанные с этим задачи познавания мы можем классифицировать на две ветви: познавание сделанного либо для того, чтобы пользоваться более грамотно, либо для того, чтобы сделать более совершенно. Тут возникает иерархия требований. Естественно, все сделанное подвластно познаванию, подвластно иерархии требований, а значит, и оцениванию. Вторая распространенная путаница думать, что оценивание сделанного есть познавание. Оценивание сделанного не есть познавание. Для оценивания достаточно информации о месте оцениваемого в иерархии.
Явленное. Явленное всегда есть данное. Оно дано нам таковым, каким дано, и сделать с этим ничего не можем или не собираемся, поэтому оно отлично от сделанного, оно дано.
Данность. Если быть корректным, к данности нельзя предъявлять требования, это не корректно. Нельзя требовать, чтобы вместо весны срочно наступила зима. Это уже неадекватное поведение. Но мы очень часто переносим привычные навыки общения со сделанным на явленное, где иерархии нет. Зима не лучше и не хуже, не главнее, не подчиненнее остальных времен года. Береза ничем в иерархии не отличается от других деревьев. Но мы придумываем, что дуб главный, то есть пытаемся что-то сделать с явленным. И иногда это удается, и это и есть «прогресс» – попытка расширить свою искусственную, в том смысле, что искусно сделанную, человеческую, социальную реальность, увеличить ее.
Но явленное существует по законам другого порядка, которые в строгом смысле слова не известны, но могут быть нами статистически приписаны к явленному. По принципу: с наибольшей вероятностью декабрь – это зима, почему на улице плюс пятнадцать, неизвестно, это артефакт. Вообще-то зима. Зима начинается первого декабря. Мы приписываем явленному некоторые законы, исходя из статистических наблюдений и обобщений, хотя явленное в строгом смысле слова обладает своими внутренними определениями. В рамках тех описаний, которые мы выбрали, явленное подчиняется только законам воплощающегося Духа, то есть законам воплощения.
Данность – это воплощенность. А воплощенность – это процесс, а значит, данность процессуальна. Мы живем на острове стабильности посреди процессуального мироздания. Наша лодочка иерархических построений, которую образно можно изобразить как пирамиду, плывет в реальности, которую можно изобразить как поток. Мы пытаемся в интеллектуальных усилиях стабилизировать картинку, остановить процесс, хотя бы каким-то срезом, но если мы делаем срез, даже пускай абсолютно точный, пока мы его делаем, пока мы его рассматриваем, описываем, уже все изменилось. В этом смысле нельзя дважды войти в одну и ту же реку. И нет смысла.
Проблема состоит в том, что автоматически названное у нас принимается за действительное сущее, поскольку многие так понимают Библию. Слово и есть наш Бог, раз назвал, то это уже сущее. В этом смысле мы все немножко подражаем…
Но все дело в том, что названное может быть не только сущим, то есть явленным или сделанным, но может быть и неявленным. И в этом смысле названное может быть плодом фантазирования о несуществующем. Отсюда, когда человек не дифференцирует эти три разные категории объектов своего думанья, в мыслях возникает путаница очень часто. Такая же путаница возникает, когда человек не дифференцирует сделанное и явленное.
Ибо, как мы уже говорили с вами, сделанное может быть и непознанным, но всегда доступно оценке, потому что доступно системе требований. А явленное хотя и очевидно как данность, но при этом содержит внутренние законы, которые мы не можем оценивать, ибо явленное не связанно с нашими требованиями. Поэтому, когда мы приписываем явленному свойства (даже не замечая этого) сделанного, мы создаем иллюзию первого порядка.
Иллюзия состоит в том, что мы явленному придаем оценочные характеристики. А когда мы явленному придаем оценочные характеристики, мы из области корректного мышления перемещаемся в область «центропупного» мышления, где в центре сознания стоит некое я, которое говорит: «плохая зима», «не вовремя осень наступила», «что-то во вселенной слишком много пустоты», ну и так далее. Кроме того, когда мы явленному приписываем характеристики сделанного, мы теряем процессуальность явленного. Явленное всегда процессуально, ибо явленное – это и есть воплощающееся. Возьмем такой сложный объект для познавания под названием «человек».
Человек – явленное или сделанное? Конечно, и то и другое. Как явленное, он процессуален. И процесс состоит в том, что он рождается, созревает, потом стареет, потом умирает. Когда мы делаем акцент на явленном в человеке, мы логически обязательно оказываемся в ситуации инфернальности человеческой жизни. Первый шаг из материнской утробы есть первый шаг в могилу. Отсюда всякие экзистенциализмы и прочее, где человек этой части себя пытается приписать характеристики сделанного, потому что, как сделанное, человек бессмертен, он не процессуален, он может быть абсолютно статичным.