Логово чудовища
Шрифт:
Ход мыслей Джоша прервали человеческие крики и какой-то странный шум, которые доносил лёгкий ветер с моря. Обратившись в волка, он обрёл отменную остроту слуха. Раздувающиеся ноздри улавливали целый коктейль запахов: и озона от расположенной неподалёку Алмазной бухты, и гниющей плоти. Мертвецы! Этот запах отличался от любого другого.
Из любопытства Джош затрусил к источнику шума, по-прежнему нервно принюхиваясь. К неприятному запаху гниющей плоти и старых костей примешивались терпкие запахи живых существ. Джош побежал, пригнувшись к земле, чтобы его не
Он ещё ниже пригнулся к земле, крадучись приближаясь к дому. Уши его поднялись торчком в ожидании хоть какого-нибудь развлечения. Он прыгнул, распугивая шатающихся пенсионеров-зомби. Но особого удовольствия не получил. Мертвецы едва шевелились, поймать любого из них не составляло особого труда, а воняли они сильнее дохлой чайки. Джош наблюдал, как они плетутся за калитку, постанывая и что-то бормоча насчёт мозгов.
Когда на лужайке никого не осталось, Джош обежал дом сзади, стремясь понять, что происходит внутри. И затаился у окна, сжавшись, когда двор залил электрический свет. Отличный слух позволял ему разбирать едва ли не каждый звук. Судя по голосам, в доме находились несколько человек. И тут он узнал один из голосов, потому что частенько слышал его раньше. Голос заставил Джоша вспомнить о том времени, когда он был человеком.
* * *
Алекс Фиш посмотрела на часы. Казалось, соль растапливала зомби долгие часы, но, к её изумлению, на всё ушло примерно двадцать минут. Восстановить подачу электроэнергии оказалось проще простого: одному из пенсионеров-зомби хватило ума повернуть рубильник. На то, чтобы вернуть душевное равновесие Гармонии и её отцу, времени потребовалось гораздо больше. Теперь, когда напряжение спало, Фиш видела, что они оба — особенно Джо — выглядели так, будто постарели за эти двадцать минут на двадцать лет. Фиш раздала резиновые перчатки и принялась помогать счищать с пола зелёное желе. Они собирали его в мешки для мусора и завязывали шпагатом, чтобы потом вынести из дома. Когда всё закончилось, Уэдлоки были перепачканы с головы до ног. На их лицах по-прежнему читалось крайнее недоумение. Фиш, напротив, к её безмерной удовлетворённости, выглядела чистенькой, как чёрный георгин.
* * *
Нэт собрался с духом, чтобы посмотреть на себя в зеркало.
«Ладно, дыши», — приказал он себе и оперся о раковину, чтобы не упасть, твёрдо зная: увиденное будет хуже того, что он мог себе представить. Он сощурился, превратив глаза в щелочки, чтобы чуть уменьшить шок. Не помогло.
Поначалу он подумал, что Лукас Скейл вновь спроектировал себя в зеркало, и лишь потом осознал, что жуткий урод, который смотрит на него, — он сам. Он превратился в монстра!
— Ой… не-е-е-е-ет… я не хочу… А-А-А-А-А-х-х-х-х-х-о-о-о-о-о-о-о-о-о-х-х-х-х!
Как только Вуди услышал рвущий душу крик Нэта, он взбежал по ступенькам и ткнулся в дверь ванной комнаты. Заперта! В панике и раздражении Вуди принял человеческий облик, не думая
— Нэт, ты здесь? Что с тобой? — прокричала Фиш, оттолкнув Вуди и принявшись стучать в дверь.
— Пусти меня! — прокричал Вуди. — Тебе плохо?
— Да. — Голос Нэта дрожал. — Можно сказать и так.
«Это и Нэт, и не Нэт», — подумала Фиш. В голосе подростка слышались потрясение и испуг.
— Что с тобой? — спросила она резче, чем ей хотелось.
— Я… я застрял.
— Ты застрял? — переспросила Фиш. — Открой дверь!
— Нет, — донеслось из ванной. — Уходите.
«Он плачет», — беззвучно, одними губами, произнесла Фиш, повернувшись к Вуди.
— Всё нормально, Нэт! — прокричал Вуди. — Такое случается с лучшими из нас, со мной — так постоянно!
— Всё равно не открою, — послышалось из-за двери.
— Нэт, мне нужно полотенце или что-нибудь. — В голосе Вуди слышалось отчаяние. — Я стою голый перед Фиш.
Последовала короткая пауза, потом дверь приоткрылась на крохотную щёлочку.
— Только ты. — Голос Нэта дрожал. — Только ты, Вуди.
Когда Вуди проскользнул в ванную комнату, Нэт уставился на него яркими глазами-топазами.
— Ну, ты когда-нибудь видел такое? — спросил Нэт.
Вуди боролся изо всех сил, чтобы не показать другу, как потрясён его видом. Лицо Нэта перестало быть человеческим, но ещё не стало волчьей мордой. Голова изменила свою форму: лоб низкий, как у волка, но нос и щёки сохранили человеческие очертания, отчего Нэт напоминал неандертальца. Уши, увеличившиеся в размерах и покрывшиеся шерстью, торчали под разными углами. Изменился и рот, стал слишком большим для мальчика, а зубы удлинились и заострились на концах.
— Знаешь, не так уж всё и плохо, — солгал Вуди. — Мне доводилось видеть и похуже.
Нэт шумно втянул в себя воздух.
— Зря я упирался. — Его голос переполняла усталость. — Наверное, надо впустить Фиш. Всё равно рано или поздно она меня увидит.
Фиш уже успела подготовиться к худшему.
— Действительно, не всё так плохо, — выпалила она. — Я уверена, это временный затык. В конце концов, такое пару раз случалось и с Вуди.
Никто не мог обвинить Алекс Фиш в избытке весёлости — сухость и хладнокровие не позволяли ей веселиться. И для Нэта, который уже очень хорошо её знал, этот обман, этот радостный голос подтвердил все его страхи: выглядел он как чудище из фильма ужасов.
— Я скверно себя чувствую, — пожаловался он. — Голова вот-вот взорвётся.
— Анадин действует быстрее всех, [11]— сразу откликнулся Вуди, и Нэт впервые улыбнулся. Тут же об этом пожалел. Его лицо стало ещё страшнее. Эффект оказался умопомрачительным. Фиш, агент «Ночной вахты», навидалась страшного, но жизненный опыт не подготовил её к тому, что человек, которого она считала одним из лучших своих друзей, превратился в монстра. Она ахнула и отшатнулась, будто он неожиданно наставил на неё пистолет.