Логово деспота
Шрифт:
Подходим, и я беглым взглядом осматриваю усыпанные полки. Первое, самое смелое решение, — я беру плётку. Хочу доказать, что после того момента, я могу довериться ему, и я не боюсь. Второе, не менее смелое — набор анальных пробок, какие-то увеличенные цепочки и эротические массажёры разной популяции. Здесь чистый интерес, и желание попробовать что-то на грани. И третий, наверное самый страшный и непонятный для меня — лезвие. Не знаю, перережет ли он мне им горло, или вспорет живот, но тут с моей жизнью играет чистое любопытство.
— А я думал у тебя с головой всё в порядке! — хохочет Дин, похотливо
— Как видишь! — улыбаюсь в ответ, терзая себя жуткими сомнениями.
Неужели ради изощрённой любви я готова сломать напрочь свою психику? Неужели я готова попробовать весь этот ужас, только бы понравится парню? А может я просто обманываю саму себя, и мне это нравится? Может в самом начале, моё нутро двинулось именно ему навстречу, потому что это именно то, что мне нужно? Именно то, что меня заводит? Именно то, что так долго я сама пыталась скрыть?
— Ступай к диванчику, я сейчас. — шлёпает, провожая.
Присаживаюсь по-прежнему прикрывая грудь рукой. Чтобы между нами не было, но мне до сих пор стыдно открываться в такой не сильно накалённой эротикой обстановке. Смотрю как эстетически красивый мужчина направляется ко мне, наперевес со всем тем, что я выбрала и красной верёвкой, и изумляюсь его грации.
Как можно выглядеть таким совершенным, когда ты долбанный извращенец?
— Встань. — от его командного, жёсткого голоса по позвоночнику побежали мурашки. Сижу, учащённо моргая, и пытаясь понять какую игру он затеял. — Встань я сказал. — покорно поднимаюсь, оказываясь в нескольких сантиметрах от его тела.
— Что ты… — начинаю говорить, но на моём горле резко сжимается сильная мужская ладонь.
— Я не разрешал тебе говорить.. — Опаляет кожу лица горячим мятным дыханием. — Обращайся ко мне господин. Мои сексуальные рабыни могут называть меня только так, и никак иначе. — оповещает, почему-то поднимая во мне волну вожделения и протеста.
— То есть у тебя их много? — сиплю, тут уже начиная закипать от злости и ревности.
— Теперь только одна. — шлёпает по бедру в наказание. — Одна самая вредная, заносчивая и покорная. И единственная, которую я люблю. — после этих слов прощаю парня, расплываясь в смущённой улыбке. — Повернись. — слушаюсь, разворачиваясь к мужчине спиной.
Кожей ощущаю, что его крепкий торс в миллиметре от моей спины, и умираю от желания отклониться назад. Но он не любит, когда его не слушают, а потому я стою не двигаясь. Резко хватает меня за шею сзади и прогибает над спинкой дивана, ставя при этом на тот коленями. Красная верёвка обходит область немного выше колен, затем проходится крестиком между грудей и уходит на талию. Придерживая одной рукой вязь, Дин грубо рвёт мои трусики, отбрасывая их в сторону. Следом он продолжает плести красную паутину, выделяя верёвкой треугольник вокруг естества, ведя её меж ягодичками, и наконец, вернувшись к ногам затягивает, пресекая все попытки разогнуться и пошевелиться. Я доверяю ему, а потому сея действия вызывают у меня лишь пожар, разгорающийся где-то в сердце, и расходящийся по всему телу.
Руки перемещаются на мои ягодицы ласково размазывая по ним воображаемый крем. Массирует, растирает, сжимает, вызывая у меня тихие восторженные вздохи. Первый шлепок пугает, заставляя задержать дыхание.
Но вместо тёплой ладони моих ягодиц в нехитром действии касается прохладная плётка. Это не больно, скорее даже очень приятно. Но со вторым, третьим, четвёртым ударом я так уже не думаю. Ягодица горит огнём, посылая мне болезненные импульсы, и в тоже время разжигая огонь внутри. Полоска от пятого удара ощущается как всплеск необузданных чувств. Боль. Страх. Наслаждение. Удовольствие. Вскоре моё тело привыкает, и я с удовлетворёнными стонами принимаю последующие несильные шлепки кожаной плётки. Чувствую как от каждого удара увлажняются мои лепестки, и прихожу в ярость и восторг. С одной стороны мне очень нравятся эти действия, а с другой мне очень страшно принимать такую сторону своей души.
— Понравилось? — парень наклоняется, всё-таки прикасаясь торсом к моей спине, вызывая желание визжать от сбывшегося желания. — Отвечай же, кошка..
— Нет… — вздыхаю, когда он прикусывает мочку уха, заставляя мой клитор дребезжать в экстазе.
— Да что ты? — усмехается, проведя двумя пальцами по естеству, и нарисовывая их перед моим лицом, практически полностью покрытые моим соком. — Киска, оставь гордость на завтра. — облизывает щёку, снова отстраняясь от уже изнывающей от возбуждения меня.
Снова ощущаю его ладони на своей пылающей от предыдущей игры попе, и вся напрягаюсь. Ладошка опускается на влажное лоно, танцуя по нему круговыми движениями. Моё рваное дыхание и хриплые стоны только раззадоривают парня, и он то останавливается, то продолжает, то снова останавливается. Берёт что-то из выбранной мной коробочки, и пальцами раздвигая мои складочки упирается этим в меня. Что-то похожее на бусы из больших спаянных в одну линию бусинок. Входит одним шариком, вырывая из груди хриплый, заведённый и умоляющий крик. Затем остальными, давая возбуждённым стеночкам получать выстрелы удовольствия. И проделывает так несколько раз, пока моё тело не выгибается, сходя с ума от желанного оргазма.
Подождав пока я хоть немного приду в себя парень развязывает красные узы, разворачивая к себе лицом, и моментально накрывая мои губы страстным поцелуем.
— Лезвие можно не использовать, я и так верю, что ты сумасшедшая… — шепчет мне в губы, зажимая сосок между пальцами. — И не хочу тебя ранить.
— Нет… — с трудом отрываюсь от желанных уст. — Я хочу..
С раздражённым видом достаёт из коробки сверкающий метал, и дёргает на себя мою руку, оставляя на ней небольшую царапину, на которой выступают небольшие капельки крови. Мне так нравится эта боль, граничащая с удовольствием, что я непроизвольно закусываю губу. Бросает холодное оружие в сторону, и ласково слизывает алую полосочку, прикрывая туманно глаза. Почему-то вид этого всего снова отдаётся жаром внизу живота, и я тихонечко постанываю, когда сверху раны парень оставляет мелкие укусы.