Логово гадюк

Найт К. А.

— Я? — снова смотрю ему в лицо, желая, чтобы он посмотрел в глаза человеку, который собирается погубить его дочь. Когда я закончу с ней, не хватит даже на похороны. — Я заставлю ее кричать, может, даже запишу ее крики специально для тебя.

— Дизель, — окликает Райдер с порога дерьмового двухэтажного домика, в котором мы находимся.

Наклонившись вперед, я прижимаюсь губами к уху мужчины:

— Я дам тебе знать, если она кончит до или после того, как я перережу ей горло, — шепчу я, прежде чем броситься вперед и откусить ему мочку

уха.

Он кричит, когда я вою от смеха, выплевывая плоть и кровь ему на грудь, и поворачиваюсь, чтобы уйти, насвистывая про себя, когда медный привкус заполняет мой рот, а кровь стекает по подбородку.

— Ты сумасшедший ублюдок, — ворчит Гарретт.

— И ты тоже, брат, а теперь пойдем за нашей новой игрушкой! — Объявляю я, пребывая в хорошем расположении духа от внезапно открывшейся перспективы пыток на горизонте.

Роб должен был знать лучше всех, весь город должен был знать…

Когда ты трахаешься с Гадюками, у тебя появляются клыки.

Эта бедная маленькая девочка понятия не имеет, что ее ждет…

ГЛАВА ВТОРАЯ

РОКСИ

— Ладно, ладно, я все поняла. Ты самая красивая бабочка на ферме бабочек, — серьезно киваю я, хватаю Генри за плечо и прижимаю его к земле, помогая сесть в такси. — Увидимся завтра, Генри. Постарайся не захлебнуться собственной рвотой, — хихикаю я и захлопываю дверь. Направляясь к выходу, я передаю водителю деньги и сообщаю ему адрес Генри.

Как завсегдатай, он здесь каждую ночь. Однажды я спросила его, почему он пьет. Честно говоря, я не ожидала ответа. Дочь бедняги умерла несколько лет назад. Убита. С тех пор он топит свои печали на дне бокала, а я забочусь о том, чтобы он благополучно добирался до дома. Может, он и пьяница, но я питаю к нему определенную слабость. Я вижу боль в его глазах, а любой отец, который так заботится о своей дочери, — хороший человек. Но, может быть, это говорит мой собственный комплекс папиной дочки.

Повернувшись к своему бару, я ухмыляюсь. Смотреть здесь особенно не на что, но он полностью мой. «Роксерс» — гласит вывеска над дверью, видавшей лучшие времена, написанная ярко-красными светодиодными буквами. Бар, конечно, та еще захудалая дыра, но пить здесь чертовски приятно. Снаружи бар похож на какую-то старую хижину. Сделан из дерева и разномастного кирпича. Имеется крыльцо, которое обходит здание кругом, где все посетители курят, с местами для велосипедов под ним. Две вращающиеся двери в данный момент не заперты, а грязные окна не позволяют заглянуть внутрь.

У нас сюда всякий контингент заглядывает: дальнобойщики, байкеры, преступники. Приглашаются все желающие. Есть только одно правило — не ломай эту чертову мебель. Это старое правило, введенное еще до того, как я вступила в права владения этим местом. Я просто

продолжаю старую традицию. Песчаная стоянка пуста, если не считать моего потрепанного авто с высокой удельной мощностью, который я выиграла в пари, поэтому я возвращаюсь внутрь, на ходу снимая табличку, чтобы все знали, что мы закрыты.

Еще рано, солнце почти взошло. Я думаю, что владение баром делает меня ночным существом, я всегда предпочитала ночь и все веселье, которое с ней связано. Вздохнув, я зачесываю назад свои серебристые волосы и быстро собираю их в конский хвост. Я отправила Трэвиса домой раньше, его бабушка заболела и нуждалась в его помощи, так что теперь уборка на мне. Взяв один из разномастных стульев, я ставлю его на стол, прежде чем собрать стаканы, столько, сколько смогу.

Я направляюсь назад, мимо бильярдных столов и досок для игры в дартс, и поднимаюсь по лестнице налево. Толкаю бедром кухонную дверь и ополаскиваю стаканы, прежде чем пропустить их через посудомоечную машину. Выключив свет на кухне, я возвращаюсь в бар, чтобы вымыть пол, не то чтобы это лишало липкости, делая его удобным для хождения босиком, но это привычка.

Слева от меня старый бар, столешница которого изготовлена из пивных крышек, оправленных в смолу. Подарок. Сейчас в нем нет бутылок, перед ним пустые табуреты. На старых деревянных полках стоят всевозможные напитки, какие только можно себе представить, и бочонки, ожидающие, чтобы их наполнили.

Я уже разобралась с баром и кассовым аппаратом, пока Генри притворялся бабочкой, так что теперь мне почти ничего не осталось делать до того, как я упаду без задних ног в постель. Черт, мне нужно найти нового бармена. Хотя трудно найти кого-то с опытом, кто продержится здесь долго. Они либо не умеют держать язык за зубами, либо попадают в дурную компанию. Да, ребята, вы не можете просто забить его параметры в поиске на сайте вакансий.

Последний из них был отправлен в тюрьму за убийство. Да, именно такое это место. Хотя, должна признаться, я скучаю по старому ублюдку, он играл в покер как подлец. Проходя мимо двери, я останавливаюсь, и она захлопывается за мной.

В моем баре материализуется четверо шкафообразных парней. Татуировки покрывают костяшки пальцев и шеи, у одного даже голова выбрита. Сомнительные типы, конечно, но они ничем не отличаются от здешних типов. Одеты во все черное, и я прищуриваюсь, быстро оценивая их.

— Мы закрыты, — говорю я им, надеясь, что они поймут намек.

Чертовски небрежно, я не заперла дверь. Вот что будет с тобой, если ты будешь пить пиво и разнимать драки четырнадцать дней подряд. Я отчаянно нуждаюсь в выходном, а теперь эти придурки вальсируют здесь, как будто они хозяева заведения.

Один хрустит костяшками пальцев, и все они ухмыляются мне. Если они думают, что это напугает меня, им следует хорошенько подумать. Я пью пиво с парнями, которые заставят этих парней обмочиться, правда пью пиво, не афишируя это.