Логово скорпиона
Шрифт:
Негр-торговец поднял мегафон, и над застывшими, как в музее восковых фигур, людьми загремел его голос:
— Сдавайся! Ты окружен! Положи оружие!
Все равно, мать твою, не сбежишь!
— А пошел ты! — заорал в ответ похититель, еще сильнее сжав Риту. — Сами кладите оружие, иначе пристрелю девку!
Над пристанью повисла напряженная тишина. Наконец негр, должно быть, старший в группе захвата, не выдержав этого напряжения, положил револьвер на тротуар. Металл громко звякнул о каменную мостовую. Следом за старшим и остальные полицейские сложили оружие.
Похититель
Негр снова поднял мегафон и прокричал:
— Отпусти заложницу! Не делай глупостей! Все равно тебе не уйти, весь квартал оцеплен!
— Заткнись, поганый коп! — крикнул в ответ похититель. — Это мы еще посмотрим, чья возьмет!
Рита чувствовала виском холод револьверного ствола, этот холод передался всему ее телу, — она дрожала как от стужи, хотя вокруг стояла тропическая жара, и в каких-нибудь ста метрах на пляже валялись почти обнаженные загорелые тела беззаботных людей.
Шаг за шагом араб отступал к городу. На пути у него стоял припаркованный зеленый «форд». Похититель, по-прежнему прижимая одной рукой Риту к себе, на секунду отпустил другую руку с револьвером, чтобы попытаться открыть дверцу машины.
В то же мгновение из-за пыльного ствола пальмы, словно ядро из катапульты, вылетело стремительное тело. Араб успел только охнуть, как пистолет, выбитый у него мощным ударом, уже перелетел через мол и шлепнулся в воду, а сам бандит лежал на земле с заломленными за спину руками.
Рита без сил прислонилась к зеленому «форду» и посмотрела на своего спасителя.
Это был тот самый мужчина в голубой рубашке, что бежал за ней от полицейского участка, тот самый, что спас ее в Петербурге из-под колес бандитской машины.
— Опять ты! — вздохнула Рита — Ну-ну, — проговорил он, — все уже позади, не бойся…
Он прислонился рядом с ней к «форду» и погладил ее по щеке.
— Тебе нужно туда, к катеру, — слабо проговорила Рита.
— Там управятся и без меня, — махнул он рукой. — Кстати, меня зовут Иван.
— Ты русский?
— Да, русский. Но уже двадцать лет живу здесь. Родители привезли меня ребенком.
— Но объясни же мне, что все это значит, — взмолилась Рита, — как ты оказался в Петербурге и почему следил за мной?
— Примерно месяца два назад береговая охрана пыталась задержать катер, подобный тому, где была ты. Полиция подозревала контрабанду наркотиков. Катер ушел от охраны, но, очевидно, был поврежден двигатель. Катер посадили на мель в безлюдном месте, и команда сбежала. Наркотиков на катере не нашли, но когда делали обыск, в каюте под койкой заметили выцарапанную чем-то острым надпись:
«Марина Лунева, Санкт-Петербург» и дата — 23.07.2000.
— Боже! — Рита прижала руку ко рту, чтобы не закричать в голос. Так вот какие даты были в том досье в файле «Кадры». Первая — дата отъезда, а вторая — дата, когда женщин отвозили на катере и продавали какому-то Дауду.
Иван нахмурился.
— Кроме того.., из моря выловили несколько трупов.., в разное время. Ты же понимаешь, что могут сделать с трупами теплая вода и рыбы… Определили только, что трупы были женскими.
— Они ее.., в море… — сдавленным от сдерживаемых рыданий голосом проговорила Рита.
— Думаю, что ее они продали Дауду. — Иван грустно улыбнулся. — У тебя была красивая сестра…
— Нет надежды ее найти? — Никакой, — твердо ответил Иван. — Там женщины живут не более нескольких месяцев.
Рита опустила голову.
— Продержали тут неделю, уговорили перекраситься и вообще изменить внешность, потому что она небось разболтала мосье Полю, что дома остался Сережка… Сфотографировали, а после — на катер…
— О чем ты? — спросил Иван, но Рита только махнула рукой — продолжай, мол. — Так что эта надпись, сделанная Мариной, нам очень помогла. Дальше все было просто — проверили в аэропорту списки прилетавших пассажиров и выяснили, что за неделю до того, как была сделана надпись, Марина Лунева с дочкой прилетели в Париж из Санкт-Петербурга. Дальше ее след терялся. Женских трупов было несколько, но кто мог знать, что они все русские? Тем не менее в списках пассажиров значились несколько молодых женщин. Тогда на детей как-то не обратили внимание. В общем, меня командировали в Санкт-Петербург.
Я проверил адреса твоей сестры и еще нескольких женщин из списка пассажиров и оказалось, что некоторые из них уехали во Францию и не вернулись. Но во Франции о них ничего не знали ни полиция, ни иммиграционная служба. Я вышел на агентство «Аист», и тут в поле моего зрения попала ты.
— Ты следил за мной? — Рита нахмурила брови. — Понимаю, что ты спас мне жизнь, но почему же ты не объявился?
— Нельзя было ставить под удар операцию. Там, в России, если бы что-то заподозрили, могли свернуть дело, и тогда мы ничего бы не узнали. Я надеялся, что ты испугаешься и затаишься. Сначала ты пропала из виду, а потом я с изумлением увидел тебя в аэропорту — в парике, ты пыталась предупредить эту Анну Шипову…
— Я здорово мешала тебе работать? — рассердилась Рита. — Ну извини… И может, ты все же скажешь, где моя племянница? Куда делись дети всех похищенных женщин?
— Операция закончена, сейчас мы все узнаем.
Из катера выводили арабов в наручниках, потом вытащили полусонную Анну — очевидно, ее уже накололи наркотиком.
— Что такое? — Иван вскочил. — Они не нашли ребенка? Ребенок исчез? Вот черт!
Подбежал полицейский и закричал что-то, показывая рукой в сторону. Потом еще двое подняли араба, который так и лежал возле машины, — видно, здорово ушибся.
— Идиоты, — вздохнул Иван, — они упустили ребенка. Кстати, тут твои знакомые дамы — Надежда.., как ее там…
— Надежда Николаевна здесь? Как она сюда попала? — обрадовалась Рита.
— Они с подругой на ее машине ехали следом за Полем. Кстати, где их машина?
Подошел еще один полицейский и что-то залопотал, размахивая руками. Иван изменился в лице и побежал. Рита припустила за ним, но перед этим попросила полицейских остановиться и вытащила из кармана араба свои швейцарские часики.