Логово зверя. Исход зверя. Укрощение зверя
Шрифт:
– Андреевич, – подсказала Валерия.
– Андреевич, сотрудник БОКСа, частного охранного бюро, бывший инструктор ГРУ.
Ратников помолчал, выслушивая ответ генерала, прижал к трубке ладонь.
– Сколько ему лет?
– Тридцать шесть.
– Ему тридцать шесть, Валерий Павлович. Последние несколько дней он охранял генерального директора ВВЦ Курыло. Да… да… нет… естественно… А обвинили его в попытке убийства этого самого директора… Конечно, фигня! В момент нападения на Курыло Громов находился дома, с женой, мои люди наблюдают за ним… Нет, сегодня
Ратников помолчал еще немного и положил трубку.
– Он позвонит прямо сейчас, но не уверен, что Антона отпустят. Скорее всего придется ждать до утра.
– Подождем, лишь бы отпустили, – тихо, с дрожью в голосе, сказала Валерия.
– Не переживай, ложись спать, – посоветовал ей Илья. – Все будет в порядке. Не возражаешь, если я останусь у тебя до утра?
– Буду только рада.
– А я поеду к себе, – сказал Ратников. – Прополоскаю глотало настоем шалфея и лягу спать.
– Давай я посмотрю твое горло, – еще раз предложил Пашин.
Терентий неуверенно посмотрел на Валерию. Та кивнула.
– Илья прогреет вам горло, и к утру простуда пройдет.
– Не очень-то я верю в эти дедовские заморочки, но ведь хуже не будет?
– Открой рот, – сказал Илья. – Скажи «а».
– А-а-а-а… – протянул Ратников.
– Горло красное, самое начало ангины. Где тебя только угораздило простыть летом, капитан? Пиво холодное пил? Или молоко?
– Ни то, ни другое.
– Все, закрой глаза и помолчи. Думай о приятном.
Илья потер ладонь о ладонь, левую приблизил к горлу Терентия, правую к затылку. Сосредоточился. Глаза его стали глубокими и светлыми.
Прошла минута.
– Тепло… – шевельнул губами Ратников. – Щекотно…
Прошла еще минута и еще. Затем Илья отнял ладони, тряхнул кистями, словно сбрасывая на пол негативную информацию.
– Все, можешь ехать домой. Как ощущения?
Ратников прислушался к себе, попробовал глотнуть, боли не почувствовал и с удивлением посмотрел на Пашина.
– Не болит, ешкин кот!.. И кашлять не хочется… Ты случайно не волхв, Илья Константинович?
– Он Витязь, – серьезно проговорила Валерия.
Илья покачал головой, но развивать тему не стал.
– Позвони утром, если что выяснишь.
– Будет исполнено, товарищ Витязь!
– И попробуй разобраться, кто все-таки напал на гендиректора ВВЦ.
– Постараюсь.
Ратников козырнул и вышел, все еще сомневаясь, что болезнь его излечена. Но Илья знал, что наутро он о ней и не вспомнит.
– Ложись спать.
– А ты?
– Я посижу за компом, поброжу по Интернету. Лягу через полчасика. Свари кофе, если не трудно.
– Черный, со сливками?
– Со сливками.
Валерия удалилась на кухню и вскоре принесла чашку с дымящимся напитком и два небольших кусочка копченого сыра. Она хорошо знала вкусы друга семьи.
Илья зашел в Интернет, увлекся, обнаружил отличную карту Псковской губернии и больше часа изучал ее, намечая маршрут будущих поисков храма Морока. Спать он лег только в два часа ночи, а проснулся в половине седьмого. Тихо направился в туалетную комнату и увидел сидевшую в гостиной с книгой в руке Валерию.
– Ты что же, так и не легла?
– Покемарила в кресле, – виновато ответила женщина, имевшая утомленный вид. – Не могу я спать, пока он там…
– Тогда готовь завтрак. Я думаю, скоро позвонит Терентий.
Валерия потянулась, выгибая грудь, застеснялась под взглядом Ильи и побежала на кухню.
В начале восьмого они завтракали вдвоем: салат из свежих овощей, омлет, кофе с тостами. А без пяти минут восемь заявился Антон, подтянутый, свежий, спокойный, будто он не просидел ночь в камере, а проспал ее на природе, в лесу. Они обнялись с Валерией, и Пашин с тоскливой завистью отвернулся, вспоминая улыбку и объятия Владиславы.
Из Москвы выехали на машине Пашина в два часа дня.
Валерия долго не соглашалась отпустить мужа без нее, но в конце концов дала себя уговорить – не без помощи Ратникова, пообещавшего присмотреть за женой Громова, и она осталась дома.
Терентий и сам порывался поехать с друзьями на Псковщину искать храм Морока, искренне увлеченный новой для него сферой применения профессиональных навыков, однако не стал спорить с Ильей, согласившись, что экспедиция может затянуться, а гарантий ее благополучного завершения нет. Да и Пашину с Громовым нужен был свой человек в Москве, знающий все обстоятельства дела и способный прийти им на выручку в нужный момент.
Экипировки особой не потребовалось.
Илья взял два камуфляж-комбинезона – для себя и Антона, болотные сапоги, карабин, запас белья и продукты. Поклажа Антона и вовсе уместилась в небольшой сумке. Из оружия у него были наборы метательных пластин и нож, а также табельное оружие – пистолет «барс» с двумя обоймами патронов.
Естественно, пришлось перед отъездом сходить на поклон к начальнику БОКСа, докладывать о нападении на Курыло, спасать от наказания Николая, оставившего Виктора Михайловича вечером без защиты, и отпрашиваться на несколько дней «по личным обстоятельствам». Юрий Петрович Горячко был руководителем жестким, требовательным, однако справедливым, поэтому разобрался в ситуации быстро. К тому же генеральный директор ВВЦ все-таки остался жив, несмотря на электрошоковое потрясение и ножевую рану. Состояние его было тяжелым, но «стабильным», как утверждали медики. То есть, по их уверениям, Курыло должен был выжить.
Правда, спасти от наказания Николая это обстоятельство не могло. Он должен был охранять объект, несмотря ни на какие указания подопечного.
– Что за «личные обстоятельства», можешь сказать? – хмуро спросил Горячко Антона.
– Пока не могу, – ответил Антон, настроенный в случае отказа положить на стол начальника удостоверение сотрудника БОКСа. – Но это очень важно для меня.
Юрий Петрович окинул его подозрительным взглядом, наткнулся на ответный твердый взгляд подчиненного и буркнул: