Лох-несская красавица
Шрифт:
– Ты всё правильно понял! – подтвердил он.
В это время катамаран так сильно тряхнуло, что он накренился и едва не перевернулся. Это льдина под яхтой, подтаяв, не выдержала её тяжести и раскололась на части. «АРЗАК» наконец-то оказался в своей родной стихии, на воде. Коко-Пелли пошатнулся и выронил куклу в воду. Простым совпадением это было или нет, но в это самое время над рекой, как прощальный залп, прозвучал оглушительный раскат первого весеннего грома.
Тем временем река становилась всё шире и шире. В неё вливались всё новые и новые
Скоро стемнело, но капитан решил не причаливать к берегу, а продолжать плавание и ночью. А наутро, когда мальчишки выглянули в иллюминаторы, от снега уже и следов не осталось. Впрочем, как и от берегов! Катамаран плыл по безбрежному морю, в которое превратилась разлившаяся на все четыре ветра река. Только кое-где виднелись островки, но и они уменьшались, как будто подтаивали или подтапливались.
Капитан Талл почувствовал себя в своей тарелке.
– Ну наконец-то, до настоящей воды добрались! – закричал он весело. – Есть где развернуться. Держитесь, а то упадёте!
И он заложил такой крутой вираж, что экипажу и в самом деле пришлось ухватиться, кому за что.
– Ты не забывай за курсом следить, а то берега попутаешь, лихач! – воскликнул Коко-Пелли, едва устояв на ногах. – И помни, направление на юго-запад!
– Я помню, Глуа, помню, – подтвердил капитан примирительно.
– А что это за остров прямо по курсу? – поинтересовался он.
Коко-Пелли сквозь сетку дождевых капель вгляделся в лобовой иллюминатор.
– Это курган Утиное Гнездо, священное место квакиути, – возвестил он тихо, загадочно и торжественно.
– Что это за место такое, что даже сам дух воды притих, как будто испугался чего-то? – заинтересовался Кус.
– А вот сейчас пристанем к нему, сам увидишь, – продолжал нагнетать таинственность Коко-Пелли.
Экипаж катамарана во все глаза разглядывал этот таинственный курган: склоны, плавно сбегающие к самой воде, оставаясь возвышаться над ней не больше, чем на пару метров; громадный камень в центре, похожий на семиугольную цилиндрическую призму.
Катамаран пришвартовался к берегу, боцман отдал носовой якорь.
– Не спешите высаживаться на берег, – вдруг окликнул их Коко-Пелли. – Пойдёмте на крышу рубки, я вам кое-что покажу…
Он молниеносно вскарабкался наверх по узенькому трапу.
– Хорошо тебе, с шестью-то лапками! – позавидовал Кус.
Впрочем, ему, с его-то ростом, понадобилось всего пару шагов, чтобы оказаться рядом.
Не отстал от него и Джимми, с детства привыкший летать по трапам яхты, почти не касаясь поручней. Юнги тоже не ударили в грязь лицом, ловко, как обезьянки на пальму, единым махом взобравшись на многострадальную крышу.
– Как бы не проломилась! – страдальчески поморщился капитан, относившийся к яхте, как к живому
– Да она и мамонта выдержит! – успокоил друга боцман. – Сделана на совесть!
– «Как вверху, так и внизу!» – прошептал Коко-Пелли.
– Что ты там шепчешь? – не выдержал любопытный Мо-Атл.
– Это древний обет Правильных Людей! – пояснил Глуа. – Он означает, что земная проекция созвездия Плеяд соответствует небесной.
– Посмотрите туда! – Коко-Пелли указал на горизонтальный кольцевой уступ на склоне кургана с целым рядом каких-то углублений.
– Эти чаши соответствуют семи главным звёздам созвездия Плеяд, от Атласа до Астеропы, – объяснил Глуа. – Кваки-ути, считая жителей одной из планет созвездия своими предками, полагают, что Плеяды являются обителью душ людей, отлетающих туда после смерти. В этих ритуальных ямах-чашах местные жители проводят свои похоронные обряды. Чаши, как колодцы в славянских поверьях, объединяют три стихии: воздух, землю и воду…
– Пойдёмте, посмотрим на них вблизи! – предложил Кус.
Его всегда интересовали древние магические обряды.
Коко-Пелли вместо ответа проворно спрыгнул с катамарана и остановился поодаль, поджидая остальных. Капитан решил не оставлять вахтенного на борту. Духи мальчишек не выказали желания высаживаться на берег. Вот они, в случае опасности, и позовут на помощь! Да и кто может угрожать яхте на необитаемом кургане?
Моряки спустились на землю и пошли по кругу, осматривая поочерёдно одну чашу за другой. Стенки углублений были выложены камнями, а на дне маслянисто поблескивала чёрная вода.
– Откуда на воде радужная плёнка? – недоумевающе произнёс Джим. – Может, нефть близко к поверхности? Вдруг удастся топливом для двигателя разжиться? Он ведь у нас работает на всём, что горит!
– Это всё, что осталось от погребённых! – таинственным шёпотом пояснил Коко-Пелли. – Похоже, здесь совсем недавно проходила ритуальная церемония…
– Да не дрожите вы так! – засмеялся он, взглянув на мальчишек, испуганно прижавшихся друг к другу. – Я пошутил. Это всего-навсего – утиный жир! Курган ведь не зря носит название Утиное гнездо. Кваки-ути считают, что души умерших улетают в загробный мир в виде уток. Их-то и приносят в жертву, чтобы усопшему было на чём улететь…
Мальчишки ещё раз подозрительно взглянули в ближайшую чашу и побежали вслед за Кусом, который решил взобраться на камень в центре кургана, чтобы осмотреть окрестности с его самой высокой точки.
– Не стоит этого делать! – предупредил кокопелли. – Священный камень может обидеться на такой непочтительный поступок…
Но Кетцаль только рассмеялся в ответ.
Короткомордый медведь
Боцман подошёл к камню, легко взобрался на него и с удивлением обнаружил, что в середине валуна имеется углубление в виде следа громадной медвежьей лапы.