Лондонцы
Шрифт:
— Смотрите! — махнула рукой Мейвис. — Какой-то солдат залез на колонну Нельсона и устраивает там стриптиз!
Веселью толпы не было предела.
— Подарите нам по поцелую, девчонки! — закричали солдаты.
Один из них ловко залез на льва и, обняв Кейт, смачно поцеловал ее в губы.
Мейвис задрала юбку и демонстрировала, ножки группе американцев. Те в восторге заявляли, что она «очаровательная куколка», и таращили глаза.
Возле фонтана жгли чучело Гитлера. На колокольне церкви Святой Маргариты звонили колокола. Ревели клаксоны автомобилей. Звучали
— Давайте попробуем пробиться к дворцу! — закричала Кристина, тряхнув головой, и ее черные блестящие волосы рассыпались по плечам. — Хочу взглянуть на короля и королеву!
Какие-то молодые люди помогли им спуститься со львов, и девушки стали пробираться к Пэлл-Мэлл. Кейт показалось, что весь мир торопится увидеть короля Георга и королеву Елизавету.
— Да здравствует мир! Да здравствует свобода! Ура Черчиллю! Да хранит Господь короля!
— Значит, вы видели королевскую супружескую чету и мистера Черчилля? Впечатляющее, должно быть, зрелище, — сказал вечером Карл, ставя перед уставшей дочерью чашку какао с молоком.
— Незабываемое! — ответила Кейт, вспоминая, как на балконе Вестминстерского дворца стоял премьер-министр, а по обе стороны от него — король Георг и королева Елизавета. Ликование толпы не поддавалось описанию, казалось, оно продлится вечность. — Все свистели, бросали в воздух конфетти, затем на балкон вышла принцесса, а позже начался праздничный фейерверк.
— Но ты на него не осталась, а поехала домой, хотя твои подруги и продолжили веселиться? Почему? — дрогнувшим голосом спросил отец.
— Потому что все были так счастливы, просто до безумия, что я не смогла этого больше терпеть! У меня из головы не выходит Леон. Вот уже три года, папа! Три года — и никаких известий о нем… Я была уверена, что он в плену. Почему же он молчит?
Голос ее сорвался, и она разрыдалась.
— Будь ты его родственница или жена, тогда, возможно, тебе что-нибудь и ответили бы на твои запросы, — резонно заметил Карл. — К тому же Леон, как военнопленный, мог очутиться в немецком лагере где-нибудь в России, на территории, оккупированной германскими войсками. Ты ждала его так долго, моя дорогая! Подожди еще немного!
— А что, если он вообще не вернется? — сквозь слезы спросила Кейт. — Что, если мне придется жить без него до конца своих дней?
У Карла не было ответа на этот вопрос, но он не пытался его найти. Так или иначе в ближайшие несколько недель все окончательно прояснится. И даже если известие окажется печальным, Кейт найдет в себе силы мужественно его пережить.
В среду на площадь Магнолий неожиданно для всех бодро ступил рыжеволосый Дэнни Коллинз.
— Дэнни вернулся! Скорее сбегайте и сообщите об этом маме и папе! Обрадуйте Керри! — заорал во весь голос Билли, сидевший высоко на ветке магнолии в саду мисс Годфри.
Пока Дэнни шел по площади, его окружила небольшая толпа. Впереди вприпрыжку шагал Билли, держа в руках две крышки от мусорных ведер, которые заменяли ему литавры. Рядом семенила Берил, а позади пристроились Дейзи, Дженни и Мэтью. Замыкали процессию Чарли с Куини,
Керри, поднимавшаяся на площадь со стороны улицы Магнолия-Хилл с двумя сумками в руках, замерла на месте, выронила сумки, из которых посыпались яйца и фрукты, и пронзительно закричала:
— Дэнни! О Господи! Дэнни!
Никто еще не видел, чтобы она бежала так быстро. Дэниел Коллинз, подрезавший живую изгородь, уронил садовые ножницы.
— Это наш Дэнни! — воскликнул он, все еще не веря своему счастью. — Хетти! Скорее иди сюда! Дэнни вернулся! Наш мальчик вернулся домой!
В субботу погода выдалась великолепная. Дэниел и Боб Джайлс вытащили из церковного зала раздвижные столы и поставили их в ряд на траве перед церковью. Мисс Годфри и мисс Хеллиуэлл накрыли столы листами белой бумаги, закрепив их кнопками, чтобы не разлетались от ветра. Ниббс понатаскал отовсюду стульев и табуреток. Дэнни и хозяин паба прикатили бочонок пива и водрузили на стол как раз напротив того места, где раньше находился дом сестер Хеллиуэлл.
Хетти, в шляпке, на этот раз украшенной флажком, притащила из своей кухни большую миску фруктового желе.
Чарли выкатил из дома Хетти пианино. Но двигать инструмент дальше садовой дорожки у него не хватило сил, и он громко звал кого-нибудь на помощь.
Нелли Миллер суетилась в поисках заварочных чайников.
— Я приготовила тушеных цыплят, именно так, как нравится Керри и Дэнни, — похвалилась Лия, ставя рядом с желе вазочку с миндальным печеньем. — И еще напекла блинов с брынзой и бубликов с джемом.
Мейвис поставила на стол три бутыли шипучей воды, приготовленной Билли, и, отряхивая руки с ярко-красными ногтями, с сожалением воскликнула:
— Жаль, что никто не догадался пригласить американцев! Они уж точно принесли бы с собой что-нибудь вкусненькое, например, черничный пирог.
Кейт молча поставила рядом с миндальным печеньем хлебницу и масленку. Всю ночь ей не удавалось уснуть, из головы не выходил Леон, сердце грызло сомнение: а вдруг ему не удалось спастись, когда в его судно попала торпеда? Может, права Керри, еще в детстве называвшая ее упрямой ослицей? Неужели лишь это ослиное упрямство и заставляло ее надеяться, что Леон выжил? А на самом-то деле он погиб еще три года назад.
— Давайте привяжем воздушные шарики к спинкам стульев! — предложила Нелли. Она стояла в середине лужайки, расставив перебинтованные ноги и картинно подбоченясь, и чем-то походила на короля Генриха XIII.
— А флажки у кого-нибудь еще остались?
Кейт помогла Эмили выкатить из сада на тротуар инвалидное кресло, в котором сидела улыбающаяся Эстер.
— Какой чудный день! Он просто должен ознаменоваться всеобщим и безудержным гуляньем!
Кейт вежливо улыбнулась, но ей было невесело: без Леона, друга и возлюбленного, она не представляла свою дальнейшую жизнь. Как же преодолевать ежедневную тоску одиночества и тягостную рутину быта, если не видеть его солнечную улыбку, темные вьющиеся волосы и смуглое лицо?