Лорд Дарси (1-9)
Шрифт:
Заклинания, начитанные на разные компоненты, делают каждую матрицу вполне различимой, а комбинация этих заклинаний делает различимой комбинацию матриц. Человек без Таланта не увидит здесь ничего, кроме грязноватых стен. Мы с вами увидим матрицы, и я приложу все усилия, чтобы научить вас их истолковывать. — Он снова повернулся к ученику. — Готовы ли вы, мой мальчик?
Лорд Джон Кецаль сжал губы:
— Я готов, мастер.
— Ну что ж, приступим!
Мастер Шон достал из своего саквояжа два жезла, подошел к трупу, лежащему возле стола, и наклонился над ним.
— Я тоже готов, мой мальчик. Начинайте. Следите за своими заклинаниями.
Молодой
Шаг за шагом он шел по комнате, ритмично раскачивая кадило и шевеля губами в такт движению, а плотный дым клубился вдоль стен и поднимался к потолку, распространяя в воздухе тяжелый аромат.
Пока помощник производил окуривание, мастер Шон неподвижно стоял над телом, держа в каждой руке по длинному жезлу из сверкающего хрусталя. Руки его были широко раскинуты, создавая психический зонт, который должен был защитить труп от воздействия магического ритуала, творимого Джоном Кецалем.
Поза ирландского волшебника не казалась напряженной. Вокруг него сияла аура мощи, он вроде бы стал выше ростом, а его толстое неказистое туловище выглядело чуть ли не металлическим. Свет газового светильника играл в глубине хрустальных жезлов, разбрасывая по всей комнате сверкающие маленькие радуги.
Дым из курительницы клубами плыл по комнате, но явно избегал места, контролируемого мастером Шоном: словно невидимая сила не пускала крошечные ароматные частички в эту часть комнаты. Частички запросто достигали стен, мебели и потолка, легко прилипали к ним, но ни одна из них не посмела приблизиться к фигуре могущественного мастера-тауматурга.
Трижды молодой мечиканец обошел по кругу комнату, и весь воздух в ней — за исключением защищенного Шоном объема — стал мутно-синим от дыма.
Затем Джон Кецаль вернулся к столу, поставил дымящееся кадило на треножник, снял крышечку с отверстием и заменил ее цельной, тут же прервавшей выделение дыма и потушившей тлеющие угли. После этого ученик-тауматург достал из своего саквояжа серебряную палочку с утолщением на одном из концов. Взяв ее за тонкий конец, он повернулся к ближайшей стене и нарисовал в воздухе магические символы. То же самое он повторил и с остальными стенами.
Едва он это сделал, дым клубами устремился к стенам, и воздух быстро очистился.
Лорд Кецаль убрал палочку в саквояж и мягко сказал:
— Закончено, мастер.
Шон О'Лохлейн оглядел комнату, опустил руки и убрал в свой саквояж хрустальные жезлы. Затем еще раз — внимательно — осмотрел комнату.
— Отличная работа, мой мальчик! — сказал он. — Воистину, отличная работа. А теперь попробуйте мне рассказать, что здесь произошло.
Взгляд лорда Кецаля коснулся стен. Но к его глазам этот взгляд не имел никакого отношения. Человеку, не обладающему Талантом, глаза бы не помогли. Для такого человека матрицы, проявленные процедурой окуривания, были бы совершенно невидимы.
Джон Кецаль вполне мог их воспринимать, но ему еще не хватало тренировки, чтобы их истолковать.
Мастер Шон почувствовал
— Вперед, мой мальчик, — сказал он. — Положитесь на интуицию. Попробуйте догадаться. Это единственный способ проверить свои ощущения и, тем самым, перейти от смутных предположений к полной уверенности.
— Ну... — осторожно начал Джон Кецаль. — Похоже на то, что... — Он замолк, затем сказал: — Да нет же, это смехотворно. Этого просто не может быть!
Мастер Шон раздраженно крякнул:
— Так не годится, юноша! Вы пытаетесь себя переубедить. Вы пытаетесь дать логическое толкование, не успев субъективно воспринять данные. Я спрашиваю вас снова. Как вам кажется, что здесь произошло?
Лорд Кецаль посмотрел еще раз. На сей раз он медленно повернулся на триста шестьдесят градусов, впитывая в себя любую мелочь в окружающей обстановке. Потом осторожно произнес:
— В комнате не было никого, кроме сэра Джеймса... — Он снова замолк.
— Верно, — сказал мастер Шон. — Совершенно верно. Продолжайте. Вы пока не сказали об одном выявленном нами парадоксе.
В голосе Джона Кецаля зазвучала легкая озадаченность:
— Мастер, мне кажется, что сэра Джеймса Цвинге убили дважды. И между этими двумя убийствами прошло несколько минут. Возможно, полчаса...
Шон О'Лохлейн улыбнулся и кивнул:
— Вот!.. Вы почти поняли, молодой человек. Думаю, результаты вскрытия наверняка подтвердят ваше предположение. Но вы не закончили анализ. — Он сделал широкий стремительный жест рукой. — Посмотрите внимательно. Здесь присутствуют две последовательно наложившиеся матрицы. Пока наш покойный коллега в одиночестве находился в комнате, с ним случилось два сильнейших психических шока. Вы верно указали: они были разделены во времени на полчаса. Все дело в том, что первый шок случился, когда сэра Джеймса убили, а второй — когда он умер.
Глава 13
Широкие двери, что вели из вестибюля гостиницы Королевского управления в главный зал, были закрыты, но не заперты на замок. На дверях не висела табличка «Только для участников конвенции» — на собрании магов в таких табличках не возникало необходимости. На двери начитали такое заклинание, что ни у одного из простых посетителей, валом валивших на выставку в вестибюле, и мысли бы не возникло заглянуть в зал. А если бы такая мысль явилась кому-нибудь, она тут же — и бесследно! — убралась бы туда, откуда пришла.
Сэр Томас Лесо и вдовствующая герцогиня Камберлендская распахнули двери и вошли в зал. Сделав пару шагов, герцогиня остановилась и глубоко вздохнула.
— Неприятности, ваша светлость? — осведомился сэр Лесо.
— Боже правый, что за толпа! — воскликнула герцогиня. — Мне показалось, они выдышали весь свежий воздух в Лондоне!
Зал представлял собой картину, которая, по сравнению с вестибюлем, казалась идиллическим пейзажем. Помещение было почти того же размера, что и вестибюль, но людей здесь находилось в десять раз меньше. А вместо калейдоскопического разнообразия расцветок, бушевавшего в вестибюле, костюмы присутствующих в зале были нескольких основных цветов. Доминировал бледно-голубой, присущий одеяниям магов. Встречались бело-черный целителей-священников и уж совсем редкий епископальный пурпур. Темные раввинские одеяния немногочисленных иудейских целителей были мало отличимы от одежд священников, но иногда глаз цеплялся за яркие пятна, указывающие на присутствие в зале небольшого количества хакимов — целителей, принадлежащих к свитам послов из исламских стран.