Лорд с планеты Земля. Трилогия
Шрифт:
Я распрямился, снова усаживаясь на подоконник. Граф молча кивнул на стол, где в окружении стопок и нарезанной толстыми ломтями колбасы скучала ополовиненная бутылка водки. Две ее пустые сестры лежали под столом. Я помотал головой. Нет, не хочу. Не знаю почему, но не тянет…
В прихожей хлопнула дверь. Через минуту, заполненную шорохом снимаемой обуви и тихим разговором, в кухню вошел Ромик. За ним – незнакомая девчонка.
Голова закружилась. Я вдруг почувствовал, что трезвею. Синие глаза из-под
Я смотрел, как Ромик с подружкой приближаются к нам. А в глубине души звучал вкрадчивый шепоток рассудка: «Успокойся. Опомнись, Сергей. Прошло пять лет. Почти пять… Можно влюбиться в семнадцать лет, но глупо вспоминать в двадцать два детскую любовь. Она просто похожа».
Очень похожа.
Я пожал Ромкину ладонь. И почему у него вечно влажные руки? Граф бесцеремонно спросил:
– Ты с новой подружкой?
Ромик покосился на девушку, уклончиво сказал:
– Как видишь.
– Я пока не твоя подружка, – рассматривая нас, сказала девушка. – Ты меня представишь?
– Знакомьтесь, это Ада. С биофака… – начал Ромик.
– Вначале представляют мужчин, – брезгливо произнесла Ада. Она оценивающе смотрела на меня. Так изучают манекен в витрине.
Подвинув плечом Доса, я взял Аду за руку. Потянул к себе:
– Садись.
Она молча села.
– Меня зовут Серж. Будешь со мной?
Ада пожала плечами. Взглянула на Ромика. Тот косо улыбнулся.
– Не беспокойся, он разрешит, – объяснил я. – На той неделе я ему уступил свою девчонку, так что за ним должок. Верно, Ромик?
– Серж, ты оборзел, – тихо сказал Ромик.
– Исчезни, – приказал я.
Ромик взял со стола полную стопку. Залпом выпил. Бросил на меня ненавидящий взгляд. И вышел.
Он меня знал.
Я прикрыл глаза, затянулся, глотая сладковатый дым, услышал голос Графа:
– Поговорить с ним, Серж?
Я покачал головой:
Он в своем праве, Граф. А я и верно оборзел. Сам разберусь.
Сигарета дотлела почти до фильтра. С каждой затяжкой табак казался все крепче.
– Мне не нравится, что ты куришь, – негромко сказала Ада.
Я кивнул, доставая из кармана пачку. Перебросил ее через плечо, в темный провал окна, сплюнул на пол окурок. Граф тоскливо посмотрел в окно. Сказал, ни к кому не обращаясь:
– В валютном брал…
– За мной, – успокоил я его. – Граф, мне нужна пустая комната.
Граф кивнул. Подхватил Доса, потянул из кухни. Парочка и третий парнишка смылись еще раньше.
– И что это значит? – отстраняясь от меня, спросила Ада.
Я жадно разглядывал ее. Похожа. Но той девчонке сейчас лет восемнадцать. Ада старше.
– В тебя можно влюбиться? – выделяя каждое слово, спросил я.
Ада пожала плечами:
– Это
…И что-то словно раскололось. Похожие черты стерлись. Обаяние исчезло. Рядом сидела обыкновенная двадцатилетняя девушка, в меру красивая, в меру наглая. С крашенными в модный цвет волосами. В сексапильных шортиках, сооруженных из старых джинсов.
Та девчонка ответила бы по-другому. Не знаю как, но не так деланно-небрежно, с видом роковой женщины, прошедшей огонь, воду и медные трубы.
– Пить ты мне разрешаешь? – грубо спросил я и потянулся за бутылкой. Ада кивнула. Я глотал водку прямо из горлышка, не чувствуя обжигающего пламени на губах.
– Оставь, – попросила Ада.
Я протянул ей бутылку с плещущимися на донышке остатками. Вдохнул полной грудью. Рот, горло – все словно загорелось, налилось жгучей тяжестью. В сознании мелькнула четкая, предупреждающая мысль: «Через полчаса я отключусь».
Я посмотрел на Аду. Она допила водку точно так же – из горлышка. И ничего, сидела спокойно, заложив ногу за ногу. Я вдруг заметил, что ноги покрыты редкими волосиками. Несильно, да еще и старательно обесцвеченными, но…
«Что может быть страшнее волосатых женских ног? Волосатая женская грудь».
С грудью мы разобраться успеем.
– Ты про меня слыхала? – спросил я, чувствуя, что язык повинуется с некоторым трудом.
Ада кивнула:
– Да. Ты Сергей-Серж. Держишь весь район, а мог бы держать и город. Каратист. Инструктор рукопашного боя в спортклубе.
– Что еще? – требовательно спросил я.
– Воевал где-то на юге с сепаратистами. Был ранен в Каспийском десанте. Учился в меде, бросил. Сейчас восстанавливаешься.
Ничего себе известность…
– Еще, – почти закричал я.
Ада помолчала.
– Ты никогда и никому не признавался в любви. Даже тем, с кем спал. А их было немало. Говорят, что лет пять назад, еще при Союзе, ты спас от бандитов девушку и полюбил ее. Она подарила тебе кольцо, которое ты с тех пор носишь. Это оно?
Я поднял правую руку – нестерпимо тяжелую и неуклюжую. На безымянном пальце тускло желтело кольцо. Бледной искоркой светился вдавленный в золото крошечный бриллиант.
– Ему не нравится, – тоскливо сказал я. Голову застилал колеблющийся туман, перед глазами все плыло. – Видишь, как оно потускнело? Я делаю дрянь, я веду себя как свинья…
Приблизив лицо к Аде, я шепнул:
– Ты на нее похожа, ясно? Снаружи…
Ада понимающе кивнула:
– Я поняла. Ты ведь ни у кого не отбивал девчонок. Они сами к тебе липнут.
– Ты про меня все знаешь, – задумчиво сказал я. – Давно за мной охотилась? Я же в тебя не влюблюсь…
– Мне нравятся сильные мужчины. – Она тряхнула челкой. – Те, кто сильнее меня.