Лорды гор. Белое пламя
Шрифт:
«Как уедет?» – Безымянная рухнула на валун, едва не отбив копчик о камень.
«На ласхах, вестимо. Иди, дочка. Не переживай, по договору с императором Дигеро фьерр Этьер пробудет в охране принцессы Виолы не больше года, затем его сменят».
Но оцепеневшая девушка не могла сдвинуться с места. Сама мысль, что кареглазый горец станет совсем недосягаемым и она, изучившая все его излюбленные тропинки (кроме тропы духов, конечно), не сможет увидеть его даже краем глаза, показалась ей невыносимой.
– О чем я только думаю? – прошептали ее заветревшие на холоде
Ее привела в чувство боль от забытого ошейника. Меховая накидка распахнулась, и змеиная кожа начала сжиматься на свету. Неота схватилась за горло.
«Ну что же ты! – всполошился дух ее отца. – Быстрее, спрячься в тень, пока кожа ушайд не расправится, или в пещеру, тут недалеко!»
Девушка с трудом поднялась, кутая горло в накидку. И на прощанье подошла к самому краю обрыва и отыскала взглядом далекую фигурку Дигеро. И мир рухнул.
Младший лорд на глазах у товарищей и наставников целовал Лилиану.
Неота вскрикнула, ошейник сжался еще сильнее, лишая ее возможности дышать, нога соскользнула, и девушка, теряя сознание, упала в пропасть. Последнее, что она видела, – чистое небо, синее, как ее неправильные отцовские глаза, и солнце, такое же желтое, как глаза ее матери.
А после смерти она увидела и вовсе странную картину.
Горец с теплыми как гречишный мед глазами сидел за столом в просторной комнате, украшенной лепниной и барельефами, и что-то писал. Измученная душа неоты подлетела ближе и заглянула из-за его плеча. Ведь после смерти уже не важны запреты живых, и ее стыд умер вместе с ее телом.
А душа… Душа понимала даже те незнакомые закорючки, которые выводил на бумаге грифель карандаша Дигеро. И неота не могла оторваться, завороженно наблюдая, как раскрывалось перед ней сердце младшего лорда дома Этьер.
«Возвращайся, моя звездочка!» – растаял далекий отцовский голос.
Возвращаться неота не хотела. Зачем? Что ее ждет?
В мире живых у нее даже нет имени, и ее никто не может позвать.
Глава 2
Поручение
Здравствуй, мой принц, долгих тебе лет и прочая. Пишет тебе младший лорд Дигеро фьерр Этьер, точнее, не тебе, а самому себе, но так мне проще, если воображать тебя адресатом. Тогда нет ощущения безумия, да и все эти витиеватые «ваши высочества» можно спокойно опустить.
Яррен советовал мне вести дневник, но это занятие не для воина и мага, а для таких мечтательных девчонок, как мои младшие сестры. Потому я решил писать письма. Разумеется, я не собираюсь их отправлять, просто мне легче сосредоточиться, представив тебя своим собеседником.
Почему именно тебя? Потому что я и так часто тебя вспоминаю. Больше никому не удавалось так легко выводить меня, и я хочу с этим разобраться и покончить раз и навсегда. Младший лорд-риэн должен быть невозмутим, как седые вершины гор, а разум его ясен, как небо над высочайшим пиком. С тобой у меня не получается сохранить безмятежность духа. Нет, обычно я виню в этом только самого себя и недостаток воли. Но сегодня…
Если бы ты знал, Лэйрин, как я сегодня зол на тебя! Как чесались кулаки расквасить твою смазливую физиономию или притопить тебя, паршивца, в бочке с ледяной водой – той самой, что стоит у двери на заднем дворе вашего замка, где учитель Рагар устроил малый полигон.
Собственно, мысль о ледяной купели и охладила мое бешенство, когда я позорно сбежал из библиотеки вместо того, чтобы проучить обнаглевшего мальчишку. Да, именно тебя я имею в виду, Лэйрин. Обнаглевший. Невоспитанный. Мальчишка.
Уффф… отлегло. Хорошо, что ты никогда это не прочтешь.
К счастью, мы теперь долго не увидимся: я избран Советом лордов сопровождать твою сестру, принцессу Виолу, от имени Белогорья. Это огромная честь и ответственность. И будь уверен, Лэйрин, я не буду ронять свое достоинство позорной стычкой и тем более неравной дракой с младшим братом невесты и наследником равнинного трона.
Если ты добивался, чтобы меня отстранили или чтобы я стал тебе врагом, ничего не выйдет. Я останусь твоим другом и не поддамся на провокации. И пусть духи моего рода засвидетельствуют эти слова.
К следующему полудню я должен явиться к зданию Совета лордов и присоединиться к свите северного принца Игинира. Мне дали сутки на сборы.
Но надо же еще эти сутки как-то прожить!
Я собрался за пять минут: проверил оружие, уложил дорожный мешок, убрав все, что насовали обожаемому брату младшие сестрички – какие-то бусики, засушенные цветы, вышитые платочки. Если это все брать, понадобится повозка. Маленькая Айдора не пожалела самого ценного: любимую куклу, изображавшую последнюю горную королеву Лаэнриэль, погибшую полтора века назад. Зеленоглазая и черноволосая кукла с тонким фарфоровым личиком напомнила мне о правнуке королевы. О тебе, Лэйрин.
Снежный дьявол тебя побери, думал я. Весь в прабабку. С таким лицом и фигурой тебе надо было девчонкой родиться. И можешь убить меня за эти слова.
Я закрыл глаза, представил…
Ну почему боги так несправедливы?
В мыслях царил непривычный, раздражавший хаос. И причина его – не в предстоящем дальнем путешествии с Северным принцем за пределы Белых гор, в столицу Гардарунта, не в оказанной мне чести сопровождать потом невесту императора от лица гор. Причина была такой горькой и постыдной, что сводило скулы, а сердце окунало в пекло. И только одна мысль билась в висок: Лэйрин! Что ж ты натворил, дурень?!
Чтобы отвлечься, я в сотый раз вытряхнул и уложил вещи, в тысячный – проверил идеальную заточку меча и кинжалов.
И ведь на дуэль не вызвать.
Зачем только тебя принесло в долину Лета? А я, дурак, еще обрадовался, увидев знакомые зеленые глазищи. От лорда Наэриля полез тебя защищать. А ты… Как ты мог так бесчестно со мной поступить? Неужели считаешь, что принцам все можно? А еще друг…
Демон! – я грохнул кулаком о стену так, что осыпалась позолота с завитушки лепного орнамента на барельефе. Ребро ладони заныло. До сих пор болит, а легче не стало.