Лось 2
Шрифт:
— К Ведьме? Она жива?!
— К Ведьме! Ее и Белку, говорят, какой-то офицер прямо от окна на руках вынес! И еще он с всадником бился, представляете? Несколько минут Ведьмиными саблями махал, пока подмога не пришла! Вот бы на это хоть краем глазика посмотреть!
Представил, на фантазию никогда не жаловался: тяну я, значит, на себе сразу два женских тела. Как? — если каждая всадница и без брони около сотни весила, а уж в ней-то и подавно! — опустим. Теоретически возможно. Но чтобы еще при этом от Войны отмахиваться? Саблями. Двумя. А чем я тогда женщин держал?! Вариант, сразу же пришедший на ум, пришлось забраковать. Хотя бы потому, что он у меня один, а женщин по рассказу милой Анечки — две.
— Сильно ей досталось?
Анюта, воровато стрельнув глазами вокруг, понизила голос:
— Сильно! Если бы не тот капитан, могли бы не спасти! И то, наверное, несколько месяцев придется восстанавливаться! А Ведьме так вообще ампутация грозит!
— Подожди, не части! Я запутался. Ты сейчас о ком?
— У Белки кроме нескольких ран тазовые кости сломаны — пока срастутся, пока форму восстановит! А у Ведьмы несколько плохих ранений, чудо, что держится! Другой бы давно руку оттяпали, но это же Ведьма! — восхищенно, почти благоговейно шепнула болтушка, — Сейчас решают вопрос перевода в город.
— А мы где?
— Тю! Да разве ж Ржев город? Вот в Москве…
Привычно отключился от щебета — успел выработать привычку всего за день. До отбытия князя наше крыло обслуживали другие люди, как теперь подозреваю — привезенные его венценосной супругой. А с их отъездом на места вернулись обычные сотрудники госпиталя, разрывающиеся сейчас на части от наплыва постояльцев — травмы и ранения разной степени тяжести получили на окне многие. Уход за мной Анечка воспринимала за отдых — всего один пациент в палате! Ну, еще не исключаю, что замуж хотела выйти. Истории про вспыхнувшие чувства между больными и медперсоналом не на пустом месте рождаются — я даже пару киношек с такими сюжетами здесь видел. Чего далеко ходить — Макс Юлю впервые как раз в больничке встретил, хотя ухаживать за ней гораздо позже стал и поначалу с корыстными намерениями.
— Ее завтра перевезут! — опять вырвало меня из состояния транса.
— Кого?
— Ведьму! Муж ее добился, чтобы специальный самолет выделили! Господи, вот это любовь!
Несмотря ни на что, иррационально обиделся. Вернулся муж — любовника в сторонку? Пришлось самому себе признать, что Арина за полтора месяца стала мне далеко не безразличной, и какие-то чувства я к ней испытывал. Иначе не бросился бы вытаскивать ее тело, поддавшись сумбурному порыву. И мысль, что теперь это тело будет целовать и любить кто-то еще…
Нахуй!
"Живая Арина" в любом случае звучит лучше, чем "мертвая"!
И то, что мне казалось, что между нами что-то было, кроме банального перепиха — видимо, только мои проблемы!
И лишь через несколько месяцев я узнал, что Анюта — херовый информатор, Ведьма в то время валялась в реанимации без сознания и никоим боком не могла участвовать в счастливом воссоединении семьи. Если бы подумал, то сам смог бы догадаться, но с "подумать" тогда случился определенный затык. А много после, когда уже встретил ее живой-здоровой, всё уже отгорело и отболело.
Моё выздоровление затягивалось — встать с кровати не получилось даже через несколько дней. Истощение! Надо сказать, что выглядел я под стать ощущениям, разом сбросив около пятнадцати килограммов, которые никак не хотели восстанавливаться, хуже того, я продолжал их активно терять. Кто бы мог подумать, что буду расстраиваться от невозможности набрать вес! Обычно передо мной другая задача стояла.
Когда уже совсем заебался срать и ссать под себя, а мысли в голову стали лезть совсем невеселые, пришла новость — меня перевозят в Питер! Ради меня (не только меня, но мне приятно было думать именно так!) императорская канцелярия выделила самолет, который должен был вывезти несколько заморенных тел в северную столицу. Туда, где были врачи и оборудование, способные справиться с нашей проблемой.
Глядя на трех таких же "узниц концлагеря", испытал стыд — не один я выложился на окне. Но ради этих истощенных девчонок, чей медпаспорт рядового пехотинца с трудом покрывал необходимую помощь, никто не стал бы заморачиваться со специальным рейсом — это я понял из подслушанных втихаря разговоров. Что ж, хоть так, но плюсик в карму! Может быть где-то эти три жизни мне зачтутся.
А после перелета пошла знакомая круговерть издевательств — меня крутили, мяли, кололи. Закачивали во все места странные жидкости! Засовывали мордой в аквариум и заставляли дышать какой-то гадостью! Ни хуя не смешно, думал, копыта отброшу, пока выхаркивал скопившуюся слизь вместе с легкими!
В один из дней, когда уже пошел на поправку, услышал от пожилой нянечки:
— К вам невеста!
"Невеста?.."
— Мишечка!
"Мать твою!!!"
Ирина Соль, распространяя вокруг себя терпкий шлейф духов, красиво рыдая, склонилась над моей впавшей грудью. Демонстрируя в вырезе белого больничного халата (приталенного и укороченного!) свои идеальные полушария.
— Ира! — попытался отбиться от пачкающих помадой поцелуев по всему лицу, — Ира!!! Да, Ира же!!!
— Смотри, а он тут не скучает!
— Тушка! — новым посетительницам я обрадовался гораздо больше, — Гая! Зайки!!!
— Туша? — прищурилась Ирина, щелкая ноготками в опасной близости от моих глаз.
— Кошка драная! — взвизгнула Тушка и, забыв все приемы, схватила Соль за светлые волосы.
— Все вон!!! — командирскому рявку Юли девчонки подчинились по привычке, хорошо зная ее крутой нрав по Муромцево. Так и выскочили из палаты с намотанной на руку Натальи шевелюрой Ирины.
— Пиздец! — честно признался я, прислушиваясь к приглушенным взвизгам из коридора и глядя в лица друзей.
Макс смущенно пожал плечами, а Юля привычно отвесила щелбан за нецензурное слово — такой у нас с ней сложился порядок.
— Выглядишь так себе!
Звуки потасовки затихли, заставляя меня переживать за однокурсницу. Мало ли, что я ее не любил и ее матримониальные планы не поддерживал! Да и у лейтенантов могли быть проблемы!
Больничная система здесь чем-то напоминала американскую — знакомую, впрочем, только по сериалу "Скорая помощь" — карточки назначений висели в специальных кармашках на спинке коек. Ничуть не смущаясь, Юлька хапнула мою и стала изучать.