Лос Анжелес Таймс
Шрифт:
— Это очень занятно.
— А ты как раз в Совете директоров студии Центурион.
— Был на днях на первом собрании Совета.
— И?
— Лео Голдмэн поставил всех в известность, что никогда не продаст студию, тем более японцам. Наверное, ты знаешь, что лично он владеет пятьюдесятью четырьмя процентами акций.
Томми слегка улыбнулся. — Не владеет, а контролирует . Это большая разница. Он поднялся. — Пойду-ка, лучше, освежусь. Мы позже вернемся к этому разговору. Томми ушел в дом, оставив Майкла одного.
Майкл сидел и наблюдал, как на берег накатываются
ГЛАВА 46
В тот же день за Майклом заехал студийный лимузин и доставил его в павильон Дороти Чандлер для презентации Академических наград. Лео хотел дать ему для сопровождения актрису, снимающуюся в одной из кинокартин студии, но Майкл предпочел отправиться туда один.
Его автомобиль был оснащен спецпропуском, дающим право выйти прямо у центрального подъезда, где были установлены телекамеры. Майкл умудрился так пристроиться за Мерил Стрип и ее мужем, что телерепортер, берущий интервью, не успел его узнать.
Он был рад своей проделке. С тех пор, как о нем написали статью в газете Ярмарка Тщеславия, он решил культивировать имидж таинственной личности, при этом занимаясь анонимно благотворительностью, которая, в конце концов, всегда становилась достоянием гласности.
Уже будучи внутри Павильона, он встретил Лео с Амандой и шел сквозь толпу, по пути знакомясь, с подачи Лео, с доброй половиной голливудских кинозвезд.
— Леди и джентльмены, — раздался голос в динамиках. — Будьте любезны, займите свои места. Через двенадцать минут начнется прямая телевизионная трансляция.
Майкл сидел между Лео и Амандой в десятом ряду партера. И при первых же звуках музыки он надел свои черные роговые очки. Даже с учетом того, что ему удалось нейтрализовать Рика Риверу, он все еще боялся быть узнанным свидетелем убийства Мориарти.
Майкл посмотрел направо и увидел Ванессу Паркс с Чаком Пэриш, которые сидели недалеко от него. Он им кивнул, но они, казалось, игнорировали его.
После десятиминутного обращения организатора церемонии и после того, как были исполнены танцевальные и песенные номера, началась собственно церемония награждений. По большому счету его мало интересовали три из четырех следующих номинаций: призы, заработанные фильмом Тихоокеанские дни — лучшая актриса, лучший актер, лучшая кинолента и лучший киносценарий. Единственно, что его действительно интересовало — это номинация на лучшую киноленту, так как в этом случае ему полагался Оскар.
Лео склонился к Аманде и шепнул ей на ухо. — Не знаю, заметила ли ты в прошлом году, но церемонии здесь гораздо продолжительней, нежели, когда смотришь по телевизору.
Майкл вынужден был с этим согласиться. Ему было ужасно скучно смотреть на эту буффонаду, собравшую огромное число зрителей. Его мысли занимали отношения с банком Кенсингтон Траст, готовый к производству новый киносценарий, а также удивительный анонс, сделанный Томми Про в отношении его связей с японцами, желающими приобрести Центурион. Он размышлял, что имел в виду Томми, заявив, что Лео не владел, а контролировал большую часть студийных акций.
От
Вновь были исполнены песенные и танцевальные номера, которые было невыносимо пережидать, и после этого была объявлена номинация на лучшую мужскую роль. Майкл огляделся и увидел Боба Харта, сидящего в седьмом ряду. Он знал, как актеры умеют контролировать свои чувства, когда называют их имена и показывают отрывки из фильмов с их участием. И вот он услышал взрыв аплодисментов. Эти аплодисменты должны что-то означать. Хлопали те, от кого зависел выбор.
Актриса, взявшая Оскара в прошлом году, зачитала: — И победителем стал Роберт Харт за лучшую мужскую роль в фильме Тихоокеанские дни . Название фильма утонуло в одобрительном реве аудитории. Харт прошел по центральному проходу и вышел на подиум.
— Буду краток, насколько это возможно, — с этими словами актер обратился к публике. — Первым делом, я хочу поблагодарить мою супругу, Сюзан, без чьей поддержки, как вам всем известно, я не смог бы сделать и шагу. Раздались аплодисменты в честь Сюзан. После этого Харт перечислил длинный ряд имен. — И, наконец, — он сделал паузу, — я обязан поблагодарить человека, без руководства и дара предвидения которого Тихоокеанские дни не могли бы состояться.
Майкла как будто обдало жаром. Он не сумел сдержать широкой улыбки.
— Лео Голдмэн, — сказал Харт, и, прижимая к себе статуэтку Оскара, с триумфом покинул подиум.
Майкл был потрясен. Рука Аманды легла на его руку, а Лео наклонился к ней. — Какое же это дерьмо!
Майкл глубоко вдохнул и заставил себя удержать на лице улыбку. Его первым импульсом было сбежать из театра, но он принудил себя к спокойствию и остался ждать.
Наконец, уже в самом конце, была выставлена номинация на лучшую киноленту, и Майкл смотрел через затемненные стекла очков на клипы из разных картин. Он испытал такое же волнение, какое испытывали в этот момент миллиард телезрителей во всем мире, и думал лишь о том, как бы покинуть это сборище так, чтобы не встретить по пути ничьих глаз. Он уставился в спинку кресла и застыл.
— Тихоокеанские дни , продюсер Майкл Винсент, — объявил кто-то. Майкл продолжал смотреть на спинку кресла. Неожиданно Лео стукнул его по спине и заорал, — Поднимайся, парень, ты победил!
Майкл встал, еще не веря, Аманда подтолкнула его, и он направился к сцене. Медленно, будто выбившись из сил, он поднялся по ступенькам, и актриса, игрой которой он восхищался всю жизнь, запечатлела поцелуй на его щеке.
Когда он ступил на подиум и прочистил горло, аплодисменты стихли.