Шрифт:
(Рассказ нигде не публиковался. Был озвучен в Модели для Сборки, в рамках проекта Самсунг.)
Давно за ними слежу. Дня три уже. Большой мне не нравится. Дурной запах. И тот, кто в странной шапке тоже плохо пахнет.
А вот маленькая с тряпкой на голове – хорошая. Она добрая. Я знаю.
– Сержант, еще два перехода и будет развилка рек, – голос Второго. Я их так зову. Первый, Второй, Большой, Странная
– Хорошо… – говорит Странная Шапка.
– Я промок, гы! Любезно будет чаю попить! – это Громкий.
– Только кофе осталось, чай уже скурили, – фыркает Лис. Он и впрямь похож на лису. Мордой.
Остальные молчат, сидят на больших, пестрых мешках. Дождь. Третий день дождь. Плохо. Сыро.
– Ты как? – Второй поворачивается к одной из самок.
– Спина, – морщится та.
По коже пробегается холодок. Другие рядом. Значит этим надо идти!
Нетерпеливо оглядываюсь. Часа два еще можно ждать. Дальше нельзя.
– Ладно, под рюкзаки, – устало командует Второй.
Встают, помогают друг-другу надеть мешки. Идут.
Следую за ними. Путаю следы. Другие плохие! Эти хорошие! И я не хочу, чтобы хорошим было плохо.
Большой и Странная Шапка идут первыми. Они постоянно так ходят. Все три дня. Странные.
Никогда таких здесь не видел. На лодках плавали, а по берегу никого…
Дождь. Вновь дождь. Льет. Второй останавливается, достает ярко-желтый плащ. Рядом Лис, Громкий и Волосатый. Переодеваются.
Остальные уже ушли.
Быстрее. Не задерживайтесь! Другие рядом.
Вроде пошли. Хорошо. Следую за ними, путаю следы.
Час спустя чую запах чужой реки. Развилка, как сказал Второй. Гиблое место…
Место Других.
– Сержант заболел, Урка, – тихо говорит Медвежонок. Поправляет стеклянные глаза.
– Вижу… Встанем на дневку.
Дневка? Замираю, скалю зубы… Другие рядом! Нельзя останавливаться!
– Разбиваем лагерь, Илюха, Павел – давайте за дровами, Ник, помоги… – мешки сброшены. Люди устали.
Вижу, что устали.
Но Другие…
Большой и Первый ставят дом из тряпок, Второй тоже… Странная Шапка с трудом пытается что-то вытащить из своего мешка. Первая уже рядом, помогает. Большая и Маленькая с Тряпкой достают еду. Волосатый разводит огонь.
Другие приближаются!
Тихонько скулю. Они хорошие, они не должны достаться Другим!
Но…
С тоской оглядываю людей. Нет, Другие точно их найдут… Место такое.
Если только…
Поворачиваюсь к югу, дождь все льет, дрожь колотит тело. Они придут оттуда. Надо перехватить!
Бегу!
Лес, ели, мох. Болото. А вот тут упал Второй и громко кричал. След четкий. Плохо, не удалось запутать.
Канава. Здесь в воду уронили мешок Волосатого. Он тоже орал.
Внутри тепло. Мне по душе даже когда они ругаются…
Березовый перелесок. Замираю. Меж деревьев снуют тени Других. Шустро они сегодня!
Страшно. Другие – это другие…
– Где они? – перед глазами появляется Кивач. Долговязый, с постоянно мотающейся головой. В старой, противнопахнущей одежде. Порох, кровь, смерть… Смердят его тряпки.
Остальные полукругом собираются за спиной Кивача. Их я не знаю. Они – пустые.
– Они мои… – говорю, смотрю в пустые глазницы долговязого.
Другие гудят. Недовольны.
– Стоп! – поднимает руки он, из дырявых рукавов сыпятся черви. – Почему?
– Они мои! – рычу, чувствую, что меня трясет от страха, но рычу.
Другие злятся. Один клацает зубами, трещит костями, переступает с ноги на ногу.
– Нам нужна еда… – качает головой Кивач.
– На каменной полосе! – скалюсь.
– Это шоссе, – поправляет меня один из Других. Свежий. В руках ружье, половины черепа нет.
– На каменной полосе, – повторяю.
– Ты знаешь условия? – подбирается Кивач.
– Знаю…
– Тебе придется уйти с ними.
– Знаю!
Кивач разводит руками.
– Хорошо, тогда договорились. Они твои…
Другие рычат, недовольно смотрят на главаря. Но я знаю Кивача. Он сильнее всех.
– А лес наш!
– Лес, но не река, – напоминаю.
– Да!
Здесь все равно никого не бывает. Эти первые…
– Уходим, – бросает Кивач. Другие неохотно повинуются, бредут на юг. А он стоит:
– Мне будет не хватать тебя, Хранитель.
Молчу, дрожу от холода. Дождь все льет. Ничего не спасает. Сейчас бы забиться под елку… Зарыться в хвою и согреться.
– Зачем? – спрашивает Кивач.
– Не знаю, – признаюсь.
– Дурак ты, – хмыкает Другой и уходит. А я стою, смотрю ему вслед и скулю…
Интересно, люди уже спят?
Бегу назад.
Нет, бодрствуют. Второй колотит по деревянной штуке с шестью прочными волосами, я такие видел. Те, что на лодках, тоже часто по ней били и громко кричали.
Конец ознакомительного фрагмента.