Лот
Шрифт:
Самой большой моей проблемой было то, что Матвея любить нельзя. Он никогда не остановит свой взгляд на мне, да и не пара я ему. Ещё его мать дала понять, что воздушные замки упадут на землю, разбившись на мелкие осколки. И я не желала этого. Как жаль, что сердцу не прикажешь…
— Витёк, ты меня слышишь?
— А? Да, конечно, — натянуто улыбнулась я, совершенно не понимая, что от меня хочет Даша.
Сейчас я должна ещё раз её поздравить, извиниться и уйти, сославшись на головную боль, которая не была выдумкой. В висках стучало так же как и в груди — часто и надрывно, мне перестало хватать воздуха. И я краем глаза
Прохладный воздух прошелся по коже, вызывая легкие мурашки и я, вцепившись в балюстраду, судорожно вдыхала его, мысленно пытаясь себя успокоить.
Ну что по факту такого страшного произошло? Я слишком остро реагирую! Ну влюбилась, с кем не бывает?!
Но как бы я себя не уговаривала, отчётливо понимала, что моя любовь никому не нужна. После того как Матвей вернулся из поездки, он не стремился ко встрече со мной. И наверное, если бы не Василиса, постарался держаться от меня как можно дальше. Хотя я немного преувеличиваю, единственная наша с ним точка пересечения — это Даша, не виделись же мы с ним до этого целых два года, так что демону просто достаточно жить, как и жил дальше, удалив мой контакт из телефона.
Я вновь тяжело вздохнула полной грудью, призывая и разум, и что-то сжавшееся внутри взять себя в руки, и продолжать делать вид, что ничего не изменилось в моей жизни. Но чем упорнее я приводила для себя доводы в том, что всё хорошо, тем хуже мне становилось.
— Вот значит, где спряталась та самая Виталина, — раздался рядом приятный мужской голос с лёгкой хрипотцой. А я, не ожидавшая чьей-либо компании, подавилась очередным глубоким вдохом, особенно, когда увидела кто мне эту компанию составил. — Что же ты так не аккуратно, — улыбнулся мне мужчина известный на всю страну.
Высокий, красивый, русоволосый с яркими голубыми глазами и атлетически сложенным телом, на котором идеально смотрелся дорогой классический костюм. В руках он держал по бокалу шампанского. Увидев, что я поперхнулась, сократил расстояние между нами и, поставив бокалы на балюстраду, очень аккуратно похлопал меня по спине.
— Уже лучше? — спросил он.
Я, ощущая, как мои щёки горят не только от нехватки воздуха, но ещё и от стыда, лишь нервно кивнула, стараясь отвести свой взгляд на ночной город и не пялиться на отца Матвея. Несмотря на то, что он был вдвое меня старше, бьюсь об заклад, что Игорь Валерьевич Деменченко, мог составить хорошую конкуренцию своему сыну, а может даже и дать фору.
— Вот, — он взял один из бокалов в руки и протянул его мне, — выпей, смочи горло, тебе станет намного легче.
— Спасибо, — промямлила я, чисто автоматически принимая бокал и наблюдая, как он берёт второй и делает глоток золотой жидкости.
— Значит вот ты какая, Виталина, — осматривая меня, словно неудачную покупку проговорил Игорь Валерьевич. Мне стало ещё хуже. — Я, признаться, о тебе наслышан, — его взгляд столкнулся с моим, — жесткий, волевой, подчиняющий. — Итак, что же ты хочешь?
Я сильнее сжала бокал, даже стало страшно, что он сейчас треснет в моих руках, а в мозгу играла песенка из рекламы про лекарство от диареи: «только не сейчас, только не сейчас…». Я действительно была сейчас уязвима и не готова терпеть нападки от очередного родителя Матвея.
— Не понимаю, о чём вы, — я постаралась как можно безразличнее
— Всё вы понимаете, девушка. Мария сказала, что вы очень умная и смышлёная. Так что давайте оставим все эти дифирамбы и прелюдии и перейдём сразу к делу. Вы называете цену, я плачу, — и улыбочка на его губах такая сальная, будто он проститутку покупает.
У меня даже пол под ногами покачнулся и страх пополз липкой патокой по позвоночнику, а всё оттого, что я не могла понять, за что он мне хочет заплатить: то ли я от Матвея отстать должна, то ли согреть его постель. Но при этом дурой казаться реально не хотелось. Наверное, по этой причине я, вздёрнув подбородок и криво улыбнувшись, ответила ему вопросом.
— А вы привыкли только покупать?! Не всё можно купить!
— Я старше тебя, девочка, и точно знаю, что в этом мире не продаются только три вещи, а у всего остального есть цена. Эта цена не всегда выражена в денежных знаках какого-либо государства, но она есть у всех. Так что давай не будем тратить время друг друга и ты просто скажешь, сколько ты хочешь, — говоря это его рука легла на моё обнаженное плечо, обжигая остывшую кожу, — чтобы исчезнуть из жизни моего сына.
Я чуть ли радостно не захлопала в ладоши оттого, что о сексуальных поползновениях этого мужчины в мою сторону речи не идёт. Хотя, можно сказать самой себе, что я размечталась. Ведь в зеркало себя каждый день вижу, и внимание такого мужчины как Игорь Демченко мне не грозит. Но вот и вздох облегчения я сдержать не смогла, а вот взять себя в руки — то, что как раз желала, придя на этот балкон — получилось.
— Я уже говорила вашей жене, что моё исчезновение вашей семье обойдётся совершенно бесплатно. Тем более ваш сын уже потерял ко мне весь интерес. — Я постаралась придать своей улыбке как можно больше уверенности, ведь интереса со стороны Матвея ко мне и не было.
— Деточка, я знаю обо всём, что происходит в жизни моего сына. И даже о его споре, и о глупой выходке Дарьи, — стёр мою улыбку с лица старший Демченко. — Я слышал, ты любишь Францию, — вдруг резко сменил он тему, смотря куда-то мне за спину. — Сейчас там очень жарко поэтому советую взять как можно больше лёгких вещей и купальник. Приятного вечера Виталина.
Я двух слов связать не могла, не говоря уже о том, чтобы спросить зачем мне купальник и лёгкие вещи. Ведь где я, а где Франция. А самый старший из семейства Демченко уже ушел. И я впервые сделала то, что никогда бы и ни за что не сделала на подобном мероприятии, — осушила весь бокал залпом. И вновь чуть подавилась, когда услышала голос Игоря Валерьевича, который всё ещё не покинул балкон: — Сын, я надеюсь вы со своей подругой не опоздаете на самолёт?
— Нет, пап, всё схвачено.
Наступила тишина, и только я, повернувшись, смотрела на Матвея, который, смотря на меня, пытался подобрать правильные слова. Скорее всего, хотел извиниться за своего отца. А у меня появилось какое-то странное ощущение лёгкости и даже … веселости.
— Папа тебя не сильно напугал? — наконец-то заговорил Матвей, видимо, он не слова подбирал, а ждал выговора с моей стороны.
Отчего-то вспомнилось предположение, будто Игорь Демченко хочет меня, и я даже захихикала, потом опомнилась и прикрыла рот рукой, в которой оказывается держала пустой бокал.