Ловчие Удачи - 2 книга
Шрифт:
Сколько погибло эльфов? Кто восполнит ее утрату и сотни других утрат, что солеными слезами проглотила некогда выжженная земля? Но вот она, эта земля утрамбованного копытами и телегами тракта, у нее под ногами. Что ж, все возродилось. Правда, не сразу и еще не целиком.
— Могу я просить у вас о дозволении подержать стремя? — вырвал ее из задумчивости молодой голос.
Эльф стоял перед ней, учтиво склонившись, сжимая в руке свою флейту, и дрожал от холода, как осенний лист. Молодые, яркие глаза, беззаботные и тоскливые по романтике, которой жаждало его сердце…
— Да, — пламя в ее глазах остыло, и эльф помог ей сесть в седло.
Наемница и «ловец удачи» следовали за фургоном циркачей. Полуэльфка спешилась и шла рядом с Карнажем, ведя лошадь под уздцы, и нетерпеливо била плеткой по колену.
— У нас мало времени, — напомнила она.
— Что? Не терпится прикоснуться к ней своими погаными лапами?! — прорычал Феникс.
— У тебя есть идеи получше? Прорваться с боем через сильванийскую границу? — наемница сохранила хладнокровие, хотя бросила невольно взгляд на свои руки, — Признай, Карнаж, ты далек от того, что мог твой отец! И он был не один. С ним шли на смерть достойные воины и даже чародеи.
— Не сравнивай меня и никогда больше не касайся имени отца в моем присутствии! — твердо прозвучали в ответ слова полукровки.
— Я была удивлена, когда узнала о твоем родстве с Xenos. Правда, сейчас не слышу чего-то удивительного. Так что? Мы так и будем тут языками чесать или приступим к делу. Валяй, иди к ней, отговаривай? Только я уговаривать не стану. Мое дело небольшое: украсить ей личико, а там пусть хоть вешается.
Феникс презрительно хмыкнул, приблизился к фургону и, вскочив на подножку, отдернул полог.
Полуэльфка вздохнула и взялась за мешковину, притороченную ремнями к седлу, под которой скрывались доспехи ее матери.
— Нэй?
— Я здесь, — раздался голос из глубины фургона, забитого тюками с поклажей.
— А где…? — начал было Феникс вспоминая о заргунском силаче, которого пусть и отличала невероятная физическая сила, но умом тот, к сожалению, не блистал и разговор в его присутствии мог бы не получиться.
— Не беспокойся, он у повозок впереди. Я попросила оставить меня одну, — слабо улыбнулась она.
Эльфка сжалась в комочек, завернувшись в огромный плащ силача по самые свои острые ушки и опасливо косилась на полукровку.
Карнаж любовался ей, стараясь во всех подробностях запомнить этот чистый и наивный образ. Скоро от него совсем ничего не останется. Фениксу приходилось видеть «отрекшихся» — печальное зрелище истребивших в себе все сильванийское эльфов. Он остановил это, не позволяя своему воображению представить, что будет с Нэй, когда они достигнут границы.
— Ты помнишь? — тихо спросил сам не зная о чем «ловец удачи», полагая, что вопрос встретят тишина и недоумение.
— Да, конечно помню, — неожиданно откликнулась эльфка.
Она выбралась из глубин фургона к нему.
— Я так тебя мучила! — улыбнулась она, — Все заставляла
Она повзрослела. Как же она повзрослела с тех пор как они виделись последний раз! Карнаж снял ножны со спины и прислонился к деревянной стенке фургона. Резко качнуло и эльфка немного подалась вперед, прижимаясь к его плечу. Ее пальцы начали тормошить вспоротую черную кожу куртки — след от шпаги храмовницы.
— Я зашью, хорошо? — прошептала Нэй.
— Что случилось там в храме? Пойми, мне нужно знать, — Карнаж посмотрел ей в глаза.
Она опустила голову. Голос дрожал:
— Ничего… Из того, что я представляла — ничего. У них были такие холодные, пустые взгляды. Почему именно так должно было все случиться, а не иначе? Ты же видел, какие красивые придворные дамы, правда? У них такие наряды, длинные волосы. Помнишь, как ты мне подарил сильванийское платье. Простое, но себе я казалась в нем королевой.
Эльфка рвала ему сердце на части, но он слушал эти слова. Спокойное разочарование в голосе звучало горше любых слез. Его правая рука сжалась в кулак так сильно, что послышался треск кожи перчаток, словно он сейчас сжимал тот ком грязи, которым еще недавно собирался запустить в гордыню и надменность. Не потому что его не хватало словами заткнуть рот тем четырем насмешницам, а потому что он не хотел вставать на одну с ними ступень, пусть даже лесенка, по мнению большинства, вела наверх.
— Ты хочешь остаться? — полукровка снял заглушку на рукоятке меча и принялся деловито разматывать широкий шнур из кожи.
— Да.
— А уехать?
— Да.
— Странно.
Эльфка отсела от него. Карнаж достал из-за пазухи новый шнур, вместо обтрепавшегося старого, и принялся им стягивать рукоять своего оружия, зажав ножны между коленями.
Нэй смотрела на «ловца удачи» и ловила каждое движение. Руки сноровисто орудовали шнуром, который поскрипывал от натуги. Она сотни раз с любопытством оглядывала его, но теперь что-то изменилось и видела эльфка не так как раньше. Свет, едва проникавший из-за полога выхватывал блестящие на бандаже и перчатках набойки и клепки. Обитые железом мыски сапог были в грязи.
Все это казалось ей немного зловещим, каким-то жестким и холодным. Поднятый воротник крутки наполовину закрывал склонившееся над работой лицо, оставляя на виду лишь желтые сосредоточенные глаза и потемневшие в цвет волос на голове брови. Натертые ларонийским составом волосы свисали над глазами. Он ей казался таким взрослым, но эта взрослость не манила ее так, как сильванийские наряды с их спокойными светлыми тонами, кружевами и оторочками. Там было столько всего интересного и красивого, а здесь черная, местами залатанная кожа, все просто и без особых изысков, тяжелое как камень по сравнению с воздушной невесомостью эльфийских платьев.