Love me, love me not

BlancheMalfoy

Гарри нахмурился - последнее, чего ему хотелось, так это размышлять над причинами, по которым блондин на него так действует. Слишком опасно. Единственное, чего он не мог не признать, и что его прямо-таки убивало - Гермиона опять оказалась права. Чертов Малфой, действительно его чертовски заводит.

Таким злым он себя уже давно не чувствовал.

Гарри ждал заклятия от Малфоя. И дождался.

Но, совсем не так, как он предполагал.

Заклинание ударило в мисс Блэк, которая тут же погрузилась в глубокий сон. Гарри посмотрел на нее, потом на блондина,

прямо-таки чувствуя, что озадаченное выражение не сходит с его лица.

Черт возьми, он что, забыл о старой карге при виде Малфоя?

– Я думал, ты собираешься мне отомстить, - сказал Гарри, срочно пытаясь запихнуть ненужные ощущения туда, где им самое место - в подсознание.

– Отомщу, можешь не сомневаться. Но милая старушка мне самому немного действовала на нервы. И почему ты не унес ее куда-нибудь подальше? О, а еще можно было устроить аутодафе…

– Нельзя. Думаешь, ты один тут такой умный? Ее портрет настолько устойчив, что его невозможно даже поцарапать. Я пытался, - уже спокойно сказал Гарри.
– Я утихомирил все картины, кроме этой. Как ты ее успокоил?

– Думаю, я просто более сильный маг, чем ты, - Драко ухмыльнулся.

– Конечно, Малфой. Если тебе так лучше, продолжай пребывать в этой приятной уверенности. Но, правда, что ты сделал?

Драко шагнул вперед и Гарри машинально отступил.

– Я лишил ее способности говорить и погрузил в сон.

– Как это технически возможно?

– Ну, - Малфой надменно ухмыльнулся, - возможно, ты знаешь, что для того, чтобы заставить портреты двигаться и говорить, нужно заклинание, точнее, не только заклинание, но и кое-какие зелья, добавленные в краску. Процедура довольно сложная, требует терпения и знаний.
– Он выразительно посмотрел на Гарри.
– А если есть заклинание, то всегда существует и контр-заклинание. Элементарно.

Гарри подавил безумное желание разбить самодовольную физиономию блондина.

– А ты откуда знаешь? Нам не преподавали это в Хогвартсе.

– Существуют лекции по магическому искусству. Сложный, элитный вид занятий. Кого попало они не берут.

– Но тебя приняли. Вне всякого сомнения, как элитный экземпляр редкостного ублюдка, - Гарри ухмыльнулся, - я прав?

Ответная улыбка оказалась на редкость безмятежной:

– В общем-то, нет. Сами лекции я не посещал, но знания получил во время подготовки к аврорской деятельности. Существуют на редкость неприятные картинки, очень недружелюбные. И если некоторые можно усыпить обычным заклинанием, то есть и другие, довольно устойчивые к воздействию, как мисс Блэк, к примеру.
– Не обращая внимания на бормотание Гарри, что он и так прекрасно об этом осведомлен - на собственной шкуре испробовал, Малфой продолжил.
– Аврор должен уметь обезвреживать недружественные портреты во время заданий. Когда я учился, то был вторым по предмету. Кто был первым, думаю, догадаешься даже ты.

Гарри почувствовал себя полным идиотом, отчего его ненависть к блондинистому ублюдку только возросла.

Он тоже хотел стать аврором.

Снейп приложил все усилия,

чтобы помешать ему, но тест был пройден - он даже занимался вместе с Роном и Гермионой.

Да что там! Он был лучшим - первым в их потоке.

Профессора хвалили его, говоря, что у него все получается само собой.

Еще бы.

Но ему претило насилие.

Ему была отвратительна мысль, что он превратился в машину для убийства.

Хватит с него и войны - слишком много он потерял.

Хватит ответственности - он больше не хочет ни за что отвечать.

Он ушел с курсов, отучившись шесть месяцев, без объяснения причин.

Точка.

Но сейчас Гарри не мог не чувствовать боли, слушая, как Малфой рассказывает ему об успехах на курсах по подготовке авроров.

Было почти физически больно понимать, что это он должен быть на месте блондинчика.

Он ДОЛЖЕН был знать чертово заклинание, успокаивающее портреты.

Он мог хотя бы поискать его.

Но он сдался.

– Тебя не было в моем потоке, - спокойно отметил Гарри.

– Я из поздних цветочков, - ухмыльнулся Малфой.

– Угу, из семейства репьев, - пробормотал Гарри.

Настроение стремительно портилось. Очень хотелось выпить. Гарри уставился на незваного гостя, который, казалось, на комментарий не обиделся, но выглядел несколько… подавленным.

– Хочешь сказать, что я тебя наконец-то достал? Я в шоке.
– Он приподнял бровь.

– Даже у ублюдков есть чувства, Поттер, - хихикнул тот.

Гарри пожал плечами:

– Как скажешь. Полагаю, ты использовал свои выдающиеся аврорские способности, чтобы снять мое заклятие. Или… я теряю магию и эффект от заклинания продлился недолго?

– Я использовал специальные навыки.

– Прекрасно. А теперь, извини, мне надо выпить. Я бы и тебе налил, но ты здесь не в гостях. То есть, ты гость, конечно, но незваный… - Гарри прошел в гостиную и замер, недоверчиво пялясь на пустой бар.

Ни одной бутылки.

Даже пустых не было.

– Какого черта?!
– Гарри запаниковал.

– Уборка, Поттер, генеральная, - шепнул Малфой ему на ухо, заставив подпрыгнуть от неожиданности.
– Это моя страшная месть.

Гарри не заметил, как руки сами собой сжались в кулаки.

Он заключил с Гермионой сделку, но это совсем не означает, что мерзкий хорек должен находиться рядом с ним все двадцать четыре часа в сутки.

Месяц, только месяц, мысленно повторял он, не замечая, что тяжело дышит.

Он стоически перетерпит эти чертовы тридцать дней, просто потому, что альтернатива - госпиталь Св. Мунго - еще хуже.

Больница - это последняя остановка.

Неужели он настолько плох, что действительно должен отправиться туда?

С другой стороны - присутствие в доме Малфоя.

Разве это не показатель того, что он уже достиг дна?

Черт, он близок к тому, чтобы всерьез взбеситься из-за отсутствия алкоголя!

Плохо. Очень плохо.

Нет, все намного проще - Малфой должен был сначала спросить его, прежде чем выкидывать бутылки!