Lover In Low Light
Шрифт:
— Мы можем?
Грустная улыбка затронула губы Кларк, слова загорелись внутри неё:
— Я надеюсь.
— Хорошо.
— Хорошо.
Они вместе идут нога в ногу, и Кларк думает, что это так же естественно, как и дышать: быть с Лексой снова, гулять по фермерскому рынку вместе с ней, как они и привыкли. Разговор даётся легко, и всё, что они друг о друге знали, всегда знали, проникало через них так ясно. Они до сих пор подходят друг другу, даже спустя всё это время.
Это так ясно видно из того, как они подбирают фрукты друг для друга, словно инстинктивно, словно они
Это так ясно видно из того, как Лекса ведёт их за домашним мылом в киоск без остановок и без слов, даже переходя к противоположной стороне переулка так, чтобы Кларк было удобно идти рядом. Слишком много лосьонов и мыла с эвкалиптом, на которые у Кларк аллергия. Даже запах заставляет глаза краснеть и чесаться.
Это так ясно видно из того, как Кларк заказывает дополнительный кофе в закусочной для Лексы, из того, как она спрашивает у кассира, представляют ли из себя сливки жидкость или порошок, ведь она знает, что Лекса не любит сливки в виде пудры. Когда кассир подтверждает, что сливки действительно в виде порошка, то Кларк заказывает два пакетика с сахаром и высыпает их в напиток Лексы. Она не выпускает из виду то, как Лекса закусывает губу, когда берёт кофе или то, как её зелёные глаза сияют в улыбке, которая не касается её губ.
Это так ясно видно из того, как Лексе хочется собрать волосы в хвост. Когда она стонет, Кларк лишь смеётся и стягивает резинку со своего левого запястья. Она всегда носит вторую резинку на всякий случай. Это привычка, от которой Кларк так и не отошла.
Они подходят ко входу на рынок уже в третьем кругу, и Лекса тихо произносит:
— Ты всё ещё живёшь в лофте.
Кларк на мгновение закрывает глаза, а потом вздыхает и кивает:
— Я не могла отпустить его.
— Ты живёшь теперь там с Финном?
— Нет, — быстро сказала Кларк. — Он не живёт со мной. Он остаётся иногда, но мы не живём вместе. Я не могла разделить это место с кем-нибудь ещё.
— Но ты делишь, — настаивает Лекса. — Он остаётся там, так что ты делишь.
Кларк мотает своей головой. Она не хочет объяснять, и лишь говорит:
— Ты не понимаешь, — когда Лекса посмотрела на неё и изогнула бровь, Кларк прерывисто вздохнула. — Есть некоторые моменты, о которых ты не знаешь.
Лекса молчит, ожидая от Кларк продолжения, ожидая, что она расскажет ей обо всём, чего она не знает. Когда Кларк ничего не произносит, Лекса коротко кивает и отвечает:
— Хорошо.
Они снова выходят из рынка, и музыка уличных исполнителей доносится до них. Кларк замирает на месте, когда знакомая песня касается её ушей и заставляет сердце резко упасть в живот. Глаза застилает, когда образ папы приходит в её разум: его широкая яркая улыбка, когда он тянется к ней.
Она подпрыгивает, когда руки обвивают её, и Кларк быстро моргает. Блондинка смотрит вниз, чтобы перестать видеть отца, но когда она чувствует на себе руки, то встречается взглядом с Лексой, с её зелёными глазами, полными печали и понимания. Губы брюнетки растягиваются в грустной улыбке, когда она достигает пакета с продуктами Кларк.
Лекса ставит сумку девушки
Снова вращая её, Лекса тянет Кларк в дикий, необычный танец. Это неряшливо и смешно, и они наступили друг другу на ноги уже больше, чем один раз. Кларк смеётся сквозь слёзы, когда Лекса кружит её и опускается. Этим она лишь напоминает Кларк, что она всегда знала, что Лекса — её единственная.
Они танцуют так, словно кроме них нет никого, словно весь мир только и состоит из них. Есть только они и музыка. Когда их песня заканчивается и начинается более медленная, то танец сходит к спокойному раскачиванию — руки Лексы на бёдрах, руки Кларк — вокруг шеи. Когда и эта мелодия кончается, девушки всё ещё покачиваются на месте, находятся в мягких объятиях. Лицом Кларк утыкается в шею Лексы, и брюнетка держит её так, словно больше никогда не отпустит.
— Он всё ещё любит тебя, Кларк, — нашёптывает Лекса через волосы Кларк. — больше, чем все звёзды небо.
Кларк вздрагивает при этих слова, новые слёзы свободно стекают, когда она захватывает спину Лексы. Она сильнее утыкается носом в шею Лексы, почти не понимая своих действий. Родной запах заставляет прятаться всё сильнее, глубже.
— Спасибо тебе, — шепчет Кларк и дотрагивается рукой с другой стороны шеи. Кларк закрывает глаза и слегка касается губами кожи Лексы.
Она чувствует, как руки сжали её талию, как Лекса сильнее прижимается грудью, словно воздух только что был выбит из неё.
Кларк открывает глаза и отходит назад.
— Извини, — произносит она, покидая объятия Лексы и проведя рукой по своим волосам. — Извини, Лекса. Я просто… ты успокаивала меня, и я…
— … Поддалась порыву, — закончила за неё Лекса, тяжело вздохнув. Её глаза распахнуты широко. Они темны не так, как обычно, и Кларк не может выдерживать этот взгляд. — Всё нормально.
— Нет, не нормально.
— Не нормально, но должно быть, — сказала Лекса, поднимая с земли сумку и облизывая губы. — Мне нужно…
— … Идти, — кивая, сказала Кларк. — Да, мне тоже.
Они долго стоят. Кларк перешагивает с ноги на ногу, а Лекса запутывает пальцы в ремне своей сумки, после чего блондинка прокашливается и уходит.
Комментарий к Глава 2: Так или иначе, всё осталось по-прежнему. Часть 6.
Следующая часть будет завершать эту главу) Автор оригинала - просто монстр. В хорошем смысле, разумеется)
========== Глава 2: Так или иначе, всё осталось по-прежнему. Часть 7. ==========
— Не думаю, что это хорошая идея, — сказала Лекса, бросая взгляд на свой наряд в зеркале. Девушка одета в джинсы Ани. Они чёрные и изрезанные, но выглядят прекрасно с её сапогами до самых колен с большими тёмно-зелёными кнопками. Рукава кофточки закатаны до локтей, застёгнуто лишь несколько пуговок. Волосы убраны с лица и заплетены в косы, спадающие по спине. Она знает, что выглядит прекрасно, но думает, что это может быть частью проблемы.