Ловкость рук
Шрифт:
— Барри Лестер лжет, — произнес мужской голос.
— Кто говорит?
— Не по телефону, — ответил мужчина. — Надо встретиться.
Дана колебалась. Затем спросила:
— Где?
Мужчина объяснил и повесил трубку. Катлер откинулась на спинку кресла и задумалась. Тиффани Стар была единственным человеком, имевшим отношение к делу Блэра, и только у нее был этот номер телефона. А стало быть, мужчина получил его от Тиффани. Кому же она проболталась? Есть вероятность, что Чарльзу Бенедикту, но только что звонившей ей мужчина говорил с акцентом, вроде бы русским. Он хотел встретиться
Дана приехала на «харлее» Джека и остановила мотоцикл у обочины перед пустующей стоянкой. Сняла шлем, повесила его на рукоятку руля. Стоянка находилась в самом центре промзоны. Вокруг замусоренной площадки высились погруженные в темноту склады и заброшенные офисные здания. Холодный ветер насквозь продувал пустынные улицы. Дане совсем не нравилась вся эта обстановка. Она уже решила было уехать, как вдруг вспыхнули фары припаркованной неподалеку машины, взревел мотор. И через несколько секунд прямо перед ее мотоциклом притормозил черный «Кадиллак Эскалейд». Из него вышел мужчина.
Первой мыслью Даны было: до чего огромный и мускулистый, прямо профессиональный армрестлер. Затем он поднял голову, и она увидела черную маску. И не успела среагировать, как Григорий набросился на нее. Она лягнула его по ноге, но это не произвело никакого эффекта.
Григорий нанес ей удар в грудь. Мотоциклетная куртка немного смягчила удар, но все равно он был настолько силен, что Катлер оказалась на земле. Лежала и ловила ртом воздух. Григорий рывком поставил ее на ноги. А затем обхватил толстой рукой в перчатке за горло и толкнул к внедорожнику.
— Симпатяга, — сказал он. Голос низкий, чувственный, при звуке его по спине Даны пробежали мурашки. Затем вдруг из отверстия в маске показался язык, и он принялся вылизывать ей лицо. — А что? Очень даже ничего. Сладенькая. В самый раз для хорошего траха.
Сердце у Даны екнуло. Вновь нахлынули жуткие воспоминания о том, как ее изнасиловала целая банда. Меж тем Григорий сунул другую руку ей между ног и ритмично задвигал пальцами.
— Тебе приятно? Нет? Ой, не ври, ты уже почти готова. Скоро будешь умолять меня трахнуть тебя, разве нет?..
Определенно выходец из Восточной Европы или русский, подумала Дана. И завела руку за спину.
— Пожалуйста, не обижайте меня, — пролепетала она, понимая, что именно это хочет услышать от нее громила.
— Тогда слушай меня хорошенько. — Григорий еще крепче впился пальцами ей в горло. — Ты задавала вопросы о Барри Лестере. Так вот, больше так не делай. Если не перестанешь совать свой нос в чужие дела, буду трахать тебя до крови, усекла?
— Пожалуйста! — снова взмолилась Дана.
Григорий ухватил ее за причинное место, сильно сжал. Дана поморщилась от боли.
— Не любишь, когда больно? А я люблю. Так что больше никаких вопросов, ясно? Никакого дела Блэра, чтобы не смела больше совать нос, поняла?
Он немного ослабил хватку на горле Даны.
— Поняла, — прошептала она.
А вот Григорий не понял — да и откуда ему было знать, какой будет естественная реакция Даны на сексуальные домогательства. Последние четверо мужчин, попытавшиеся это сделать, погибли страшной смертью, изрубленные топором.
— Если узнаю, что ты меня не послушалась, приду к тебе домой темной ночью и…
Но Григорий не договорил, вместо слов из горла его вырвался страшный крик. Он тотчас отпустил Дану, резко отпрянул. Она вонзила ему нож в промежность, затем подалась вперед и повернула лезвие несколько раз прежде, чем выдернуть из раны.
Григорий упал на спину. Он был в шоке. Боль просто невыносима. Дана врезала ему кулаком по носу. Она не знала, что заставило его подняться на колени — этот удар или боль. Ей было плевать. Она ударила его в висок носком ботинка с металлической набойкой, он снова рухнул, ударился головой об асфальт, а она все била и пинала его до тех пор, пока не поняла — громила без сознания. Она уже собиралась нанести удар, который бы его прикончил, но вовремя остановилась. Ее обуяла жажда убийства, но лечение в клинике не прошло даром, и это спасло жизнь Григорию Карпинскому. Этот человек не собирался насиловать или убивать ее. Он был всего лишь посланником, ему велели напугать ее, а это преступление не тянуло на смертную казнь.
Дане с трудом удалось отдышаться. Между ног ее обидчика расползалось по ткани брюк огромное пятно крови, и она понимала: этот тип умрет, если срочно не вызвать «скорую помощь». Дана не хотела использовать свой мобильник, ведь он может вывести на нее. Она порылась в карманах куртки мужчины и нашла аппарат. Позвонила с него и вызвала «скорую».
Так, что же дальше? Если она останется и этот тип умрет, ей придется бросить дальнейшее расследование — по крайней мере, до тех пор, пока окружной прокурор не установит, что ее действия носили оборонительный характер и применение силы было оправдано. Но она не могла себе этого позволить. Она должна выяснить, кто послал этого громилу.
А что будет, если она уедет? Перчаток она не снимала, мужчина не пускал ей кровь, так что ни отпечатков, ни ДНК, могущих как-то привязать ее к этому происшествию, не осталось. Если он умрет, она останется на свободе. Если выживет, вряд ли станет преследовать ее дальше. Потому как если попадется, ему придется признаться в том, что это он на нее напал.
Так что надо сматываться отсюда, и поскорей. Дана оседлала мотоцикл и умчалась прочь. Отъехав на безопасное расстояние, позвонила Фрэнку Санторо.
— Ну, в чем дело? — спросил детектив. Ворчливый тон подсказал, что она его разбудила.
— Надо встретиться. Прямо сейчас, — сказала Дана.
— Но уже первый час. И я только что заснул.
— Сочувствую. А меня только что чуть не изнасиловал человек, связанный с делом Хораса Блэра.
Глава 40
— Входите, — сказал Санторо, открывая дверь.
— Виски есть? — спросила Дана.
Санторо бросил в стакан небольшой кусочек льда, затем до краев наполнил его виски «Джонни Уокер» и протянул Дане. Она уселась на диван в гостиной и осушила сразу половину.