Ловушка (для) Арна
Шрифт:
— Я тебе больше никогда ничего обещать не буду, Арн. Я не товар с гарантийным талоном.
— С чем?
— Не важно, — она улыбнулась уже теплее, чувствуя, что он близок к тому, чтобы сдаться, — Просто исправь, что натворил и все.
— А если ты исчезнешь?
— Тебе придется это принять.
Он посмотрел на нее как на сумасшедшую.
— Я так не могу. Ты моя жена! Просто пообещай, что останешься со мной.
— Нет, — Ари смотрела так тепло, но что она говорила!
Конуг начал злиться. Да что за упрямая сучка. Уже придушить охота.
— Значит ходи и дальше с этим кольцом, — ответил, нависая над ней, чуть не касаясь губами лба.
— Значит
У Арна даже щека от злости дернулась.
— Думаешь, мне сложно найти развлечение?
— Да можешь хоть сейчас идти искать, я не держу, — Ари задышала тяжело, глаза ревниво засверкали, — Ну что же ты стоишь?
— Арри, — у Конуга рука сама потянулась к шее, сжимая. Не сильно, но достаточно, чтобы воздух тяжкими толчками выходил из легких. Запрокинул ей голову, склоняясь, заглядывая в черные глаза.
— Арн, вот ты где? — на лестнице неожиданно появился Вольгот, кинул понимающий взгляд на них, оценив позу, — Извините… Но, Арн, предсказатель вернулся. Он сейчас в храме ворона.
Конуг моментально отстранился. Глаза хищно блеснули.
— Наконец, — пробормотал тихо, — Я уж думал, сбежал… Пошли.
Он стремительно спустился вниз с Вольготом, больше ни разу не взглянув на нее, будто забыл. Ари медленно сползла по стене на пол. Мысли разлетались в голове, как испуганные птички, ни одну за хвост не поймать. Это не любовь, это чертова болезнь.
23. Мудрость и дурь
Ари сидела по-турецки на кровати матери, попивая отвар шиповника маленькими глоточками и наблюдая, как та собирается. Девушка только что все ей рассказала, без подробностей конечно, скорее чувства свои, чем действия или события. И теперь ждала реакции, нервно постукивая пальцами по тонкому фарфору изящной чашки. Мать, как обычно с ней бывало, когда она что-либо обдумывала, просто встала с кровати и начала что-то делать. Сейчас вот аккуратно укладывала вещи, чтобы вечером вернуться на Землю. Наконец Лора повернулась к дочке, держа в руках белую рубашку одного из младших сыновей, тепло улыбнулась и села напротив, заглядывая Ари в глаза.
— Дорогая, что ты от меня ждешь сейчас?
— Я…я… — Ари опешила, что за идиотский вопрос? — Я не знаю, совета, помощи… Ты же мама моя!
— Совета… — Лора вздохнула, чуть хмурясь, — Знаешь, если бы я слушала всякие советы, ты бы на свет не появилась. Ты должна себя уметь слушать, а не меня. И, насколько я понимаю, если ты сидишь передо мной, то уходить ты от него не собираешься, иначе бы сразу к отцу пошла, верно?
Ари нехотя кивнула.
— Ну так, а чем я тогда могу помочь, милая? — женщина поймала ее руку, крепко сжав, — Хочешь услышать, что я его осуждаю? Конечно осуждаю, это очень некрасивый поступок, вот только чем именно он продиктован? Мне твой князь не показался таким уж домашним тираном. Возможно им просто руководит страх тебя потерять. Вы ведь так недолго вместе. Еще не уверены друг в друге…Может у него есть какие-то еще причины, о которых ты просто не знаешь…Это нормально…
Ари удивленно брови приподняла, на что мать рассмеялась.
— В смысле чувствовать неуверенность нормально, а не решать проблемы таким способом. Не смотри на меня так, — погладила дочь по плечу, — Просто поговори с ним спокойно. И, думаю, стоит согласиться на его условия перемещения. По большому счету они все действительно разумны.
Княжна возмущенно фыркнула.
— Дело даже не в его условиях, мам! А в том, что он сначала на меня это кольцо нацепил. Отобрал все, чтобы я потом радовалась малому! Это так унизительно.
— Ну да, — Лора улыбнулась, — Если бы он сразу обручальное кольцо одел тебе, то ты бы сейчас от него пыталась избавиться. А тут вроде бы уже и не такое оно плохое…продумал. Ну так ты верно все делаешь, просто заставь его снять это.
— Чтобы потом сразу одеть то? Он тогда выиграет, решит, что у него получилось!
Лора нахмурилась.
— Выиграет-проиграет… Не семья, а поле боя. Дорогая, ты же знаешь, я в этом не сильна. Твой муж-тебе видней. Главное — не заиграйся. Иногда выгодней где-то проиграть, но быть счастливой. Цель ведь не очков больше набрать, верно? Лучше определи для себя, чего ты на самом деле хочешь, где готова уступить, а где точно нет. Уступать ведь все равно придется. Вы два разных человека и ваши интересы постоянно будут сталкиваться, это нормально, дорогая. Тем более ты выбрала в мужья достаточно жесткого, властного мужчину, любящего все контролировать. Не пытайся его изменить. А подумай, как именно можно от князя чего-то добиться. Я понаблюдала за твоим северянином…. Он сделает все, что ты захочешь, милая, если правильно попросишь. И если это вижу я, то и другие тоже. Его это может сильно раздражать. Он воин, князь, ему не пристало зависеть от женщины. Единственный совет, который я точно могу тебе дать: не дави на него, особенно при посторонних, будь ласковой, и он любую твою прихоть с радостью исполнит. Вот ты сейчас требуешь, чтобы он с тебя кольцо снял…А ты попроси!
— Попросить? — Ари даже с кровати подскочила, чуть не выронив чашку на пол, — То есть он меня обманул, предал, а я значит должна лосниться к нему как кошка и милости выпрашивать? Нигде у него там не слипнется?
Мать только руками развела и вздохнула.
— Ну тогда больше не спрашивай у меня ничего. Будет совсем плохо- мы с отцом всегда с радостью тебя примем обратно.
— Спасибо, мама, — буркнула себе под нос.
Ари вылетела из комнаты матери, стоило на пороге объявиться отцу. Он было попытался ее задержать, желая узнать, что происходит. Но врать ему Ари никогда не умела, а рассказывать правду было равносильно медленной мучительной смерти. Поэтому стремительное бегство и брошенное через плечо «ой, мне пора!» показались лучшим вариантом. Сквозь щель захлопывающейся двери послышалось мамино «Ну что ты, все нормально, оставь ты их в покое и…». Дальше она уже не расслышала.
Пролетев несколько коридоров, Ари сбавила шаг и задумчиво побрела в свои покои. Может быть и правда стоит лишь попросить? Но как? Она просто не могла переступить через себя, даже мысленно представить, не то что…
— О чем задумалась, княжна?
Бархатный озорной голос высвободил ее из плена собственных мыслей.
— Кит! — Ариадна широко улыбнулась, — Все еще живой! Говорят, ты очень пытался попасть к ворону в гости.
— Да, — он почесал кудрявую макушку, подмигивая, — Правда, Арни почему-то был против. Дай хоть обниму тебя. Я скучал! А то с этими вашими свадьбами и не подойти лишний раз, столько условностей.
Ари даже понять ничего не успела, как он уже закружил ее в медвежьих объятиях, играючи оторвав от пола. Стало вдруг так хорошо. Родной. Она остро почувствовала связь с ним. Не эту будоражащую, не дающую даже думать, как с Арном. От Кита веяло уютным теплом, успокаивающим, дающим уверенность.
— Ты же теперь Конуг, — он чуть отстранился, кинув на нее странный взгляд, — Так по-другому.
Тоже ощутил.
— Да, — Ари неуверенно улыбнулась, почувствовав накатившее смущение, — Теперь по-другому.