Ловушка для бабочек
Шрифт:
– Так эту статью с криками радости и напечатали, ага, – хрюкнула я саркастически, прекрасно зная обстановку в научных изданиях. – Там безразмерная очередь из таких желающих.
– Да ладно прибедняться, – недоверчиво нахмурила брови девчонка. – Твои статьи в серьёзных изданиях встречаются, наверняка нужными знакомствами обзавелась. После того как ты у нас появилась, я навела справки. Анаис Ленникер, что пишет в соавторстве с Тимерсом Ленникером – это же ты?
– Я. Однако моё имя в статьях идёт вторым, а то и третьим и только в соавторстве. Это другое, –
Ну да, ну да, у меня другой вес в научном сообществе. Тимерс Ленникер – автор, а я вечный соавтор. Мы с Тимом вместе заканчивали Архисту, а потом и работали в одном направлении. Однако эти десять лет Тим уверенно шёл по карьерной лестнице, обрастая научными званиями, а я ушла в его тень. Муж генерировал идеи, а я взяла на себя неизбежную сопутствующую организационную рутину, задвинув свою любимую архолингвистику. Мы вместе ездили по экспедициям, а потом Тим выступал с докладами на конференциях планетарного уровня, Однако именно я готовила к ним материалы, вычищала тексты, подбирала наиболее яркие иллюстрации и вела переписку.
Кроме того, у Тима была мечта. Он хотел найти легендарный артефакт, так называемый, камень счастья. Мы вместе искали его следы, упоминания в старинных источниках.
Отличнейшие были годы, полные научных дискуссий, высокого смысла и блестящих перспектив! Я чувствовала себя приобщённой к настоящей истории! Правда, приходится признаться, что горечь последних месяцев несколько испортила всю картину.
Как я решилась бросить всё и вылезти из накатанной за десять лет совместной жизни колеи?! Наверное, от отчаяния.
– Ой, вот только не нужно посыпать голову тоннами пепла, – поморщилась Милис в ответ на мою кривую усмешку. – Имя в науке у тебя какое-никакое есть. Научную кухню ты освоила получше твоего бывшего муженька. Подводные камни процесса для тебя все как на ладони. Да и на открытие планетарного масштаба мы не претендуем. Так, весомое региональное.
– Региональное, всего лишь? – не удержалась я от иронии.
– Ну да, – усмехнулась девчонка и подмигнула: – нам хватит нашего северного кластера. Да, он величиной с материк, но материк ведь не вся наша планета Венессия. Всего лишь регион.
– Логично, – улыбнулась я в ответ.
– В общем, в самом научном прорыве у меня нет сомнений, – подвела итог моя собеседница. – Зато обуревают сомнения и опасения, что ты в процессе наших поисков можешь свернуть в сторону.
– В смысле? Не вписать твоё имя в статью?
– Нет, не в этом смысле. Не сомневаюсь, что честно меня впишешь. Просто в пылу научных изысканий можешь забыть о моём существовании и отодвинешь меня за ненадобностью.
– Ну знаешь! – возмутилась я. – Статьи с твоим именем в журнале планетарного значения «История» тебе мало! Опять же, кто тебя отодвинет, если ты впишешься в тему?! Ты несёшься впереди паровоза и пытаешься выдумать себе гарантии! К тому же, если призадуматься, – ехидно добавила я, – ты толкаешь меня на прямую конфронтацию со своей мамаш… с заведующей хоть и региональной, но вполне себе солидной библиотеки. А я отсюда, вообще-то, увольняться вот прямо сейчас не собираюсь.
Камера копировщика полыхнула оранжевым отблеском, звякнул сигнал и в лоток упал второй восстановленный лист. Появилось острое желание закончить разговор, отодвинуть в сторону блондинистую фантазёрку и рассмотреть лист поподробнее.
Она это почувствовала и насупилась.
– Извини, но пока мы делим шкуру неубитого медведя, – уже более спокойно и примиряющим тоном добавила я. – Посмотреть бы на твою находку сначала, а все договорённости потом. Со своей стороны обещаю честно оценить сей документ с точки зрения исторической науки и перспектив. Давай решать проблемы пошагово?
– Ты права, – на этот раз удивительно покладисто кивнула мне Милис и, как лошадь, махнула длинными волосами, завязанными в золотистый хвост. – Первая проблема у нас такая: как тебе попасть в хранилище.
– Какое хранилище?
– Наше закрытое, в соседнем корпусе. Ты же знаешь, что в каждой уважающей себя библиотеке есть закрытое хранилище, где лежат носители информации, в силу разных причин не подлежащие огласке.
– Твоя находка связана с войной или с политикой? – нахмурилась я.
Девчонка задумалась и подняла глаза к потолку:
– Точно я не скажу, но, мне кажется, с политикой это не связано. Да и вообще, к опасным военным разработкам это не относится. Никакого членовредительства. Это точно.
– Как тогда твоя находка умудрилась застрять в секретном хранилище? Что в ней такого?
– Мне кажется, что документ запрятали туда, потому что он относится к секретным разработкам прошлого.
Я вопросительно уставилась на неё.
Девица вздохнула и нехотя выдавила:
– К почти легендарным достижениям очень далёкого прошлого, достоверность которых под вопросом.
– Инфокристалл?
– Да.
– Тогда очень далёкое прошлое можно вычеркнуть. Инфокристаллы относительно недавнее изобретение, – я внимательно посмотрела на белобрысую нахалку, желающую на фальшивке сделать себе имя в научных кругах.
– Ты права, конечно. Однако с ним не всё так просто. Это инфокристалл первых поколений. Да и вообще, тебе нужно самой посмотреть. Был бы он бумажным, как твой нынешний образец, я просто скопировала бы его и показала тебе, что меня заинтересовало. А древнему инфокристаллу особое гнездо для контакта нужно, а его из хранилища не вынести.
Она спрыгнула с подоконника и протянула мне руку:
– Ну что, будем считать, что мы достигли предварительных договорённостей?
Я помедлила, разглядывая уверенную в сногсшибательности своей находки девицу, а потом пожала протянутую мне узкую ладошку и улыбнулась:
– Пока у нас лишь устный меморандум о намерениях.
– Хорошо, – не смутилась Милис. – Меморандум так меморандум. Посмотрим, как ты потом заговоришь.
– Посмотрим. Но только как мне попасть в хранилище – твоя забота. Я всего лишь лаборантка реставрационного зала.