Ловушка для прошлого
Шрифт:
Мы посидели немного в молчании, прислушиваясь к вечерним звукам долины. И, почему-то, это затянувшееся молчание смутило меня больше, чем все разговоры и взгляды вместе взятые. Я поспешно схватила кружку, и сделала несколько глотков остывающего чая. Игорь посмотрел на меня внимательно. Но, я не смогла из-за его очков разобрать выражение взгляда. В досаде, про себя подумала, что он скрывается за ними, как за каким-то щитом. И тут же, сама на себя разозлилась. Какое мне дело до его взглядов! Он совершенно посторонний мне человек. Просто, интересный собеседник, который по-соседски помогает мне. И мы просто коротаем время за разговорами. И ничего более!
Наконец, он заговорил, и я выдохнула с облегчением.
– Ну, историю старообрядчества вы наверняка немного знаете. Я просто пробегусь по основным вехам, чтобы были понятны здешние события. Про протопопа Аввакума вы тоже, наверняка, слышали. Где-то
Я, едва усмехнувшись, проговорила:
– Мы же вроде бы на «ты» перешли минут как двадцать назад.
Он смущенно улыбнулся.
– Не привык еще. Прости. Так вот, о староверах. У знаменитого опального протопопа было множество последователей. И по некоторым документам, которые попали мне почти случайно в руки, можно было понять некую… – Он стал пытаться подобрать нужное слово. – Была в них некая недосказанность, что ли. И вообще, жизнь Аввакума была окутана какой-то тайной. Ты же знаешь, что нашу историю в том виде, в котором нам ее сейчас преподносят, преподают в школах и ВУЗах, писали не русские люди. Когда греческая церковь пришла в нашу землю, то повсеместно и методично стали уничтожаться старые рукописи славян. Некая сила пыталась стереть с лица земли нашу истинную историю. Только в некоторых Европейских источниках, в забытых монастырях, в самых дальних уголках, можно было раскопать незначительные крупицы знаний, подтверждающие нашу древнюю историю. Но, официальная наука их не признавала. И, к сожалению, большинство источников были либо утеряны, либо уничтожены. Но, вот что интересно. В некоторых староверческих семьях многие века хранились уникальные книги и рукописи. Их сохраняли, порой, ценой собственных жизней. Кстати, Сергеич из древней староверческой семьи. Он мне показывал один очень любопытный свиток. Так же, у него сохранился уникальный экземпляр древней библии, написанный еще старославянским языком. Не тем алфавитом, принесенными греческими монахами Кириллом и Мефодием, которые в последствии стали именовать «кириллицей». А древними буквами старославянской азбуки, в которой было сорок девять знаков.
Я смотрела на Игоря, затаив дыхание, забыв про остывший чай. Видимо, он почувствовал мой взгляд, потому что, опять стал простить у меня прощения за свою увлеченность
– Прости, пожалуйста. Я, кажется, опять увлекся. А меж тем, время уже позднее. А тебе завтра вставать рано. Поверь, если Сергееич сказал, что завтра загонит технику, значит, так и будет. В восемь часов утра тут уже все будет бурлить и кипеть. Он мужик обязательный, чем и нравится мне. Мужчина должен уметь отвечать за свои слова. – Он нерешительно улыбнулся.
Я с недоумением посмотрела на него.
– Ты хочешь сказать, что женщина не должна отвечать за свои слова? Думаю, это неправильно. Любой человек, уважающий себя и других должен отвечать за свои слова, не зависимо от пола или национальности. Но, в одном ты прав. Завтра вставать рано. Мне очень жаль прерывать наш разговор. Точнее, твое повествование. Я надеюсь, что мы сможем продолжить
Игорь, уже было собравшийся подняться, опять уселся на стул и с горячностью заявил:
– Вот!! Это и важно. Когда протопоп Аввакум возвращался из своей сибирской ссылки, его путь пролегал как раз через наши места. Здесь было расположено одно из первых поселений. Деревню, не мудрствуя лукаво, назвали «Рябиновкой». И здешняя община оказала прием опальному протопопу и его семье. И, когда я пытался разобраться с одним из свитков, который мне показывал Сергей Сергеевич, там вскользь упоминалось, что Аввакум мог оставить на сохранение местным староверам одну из своих книг. А, может быть, и не одну. Конечно, это всего лишь домыслы, не подтвержденные фактами. Да и я, все же, не ученый. Вот, мой отец, тот бы смог разобраться со всем этим гораздо лучше меня. А я что… Так… Любитель. – Он тяжело вздохнул.
А я тихонько спросила:
– А ты уверен, что правильно поступил, когда не пошел по стопам родителей? – Уже заканчивая вопрос, я поняла, что, наверное, мы еще не настолько близкие друзья, чтобы я могла говорить такое. Но, слово – не воробей. Я слегка смутилась и пробормотала. – Извини. Это не мое дело.
Повисло неловкое молчание. Игорь поднялся из-за стола и стал прощаться. Когда его фигура скрылась из вида, я с облегчением вздохнула. Вот у меня так всегда! Кто меня просил лезть к человеку со своими дурацкими вопросами?!
Я собрала грязную посуду со стола, и поплелась в корабль. Как ни странно, но этот разговор меня слегка утомил. Мне захотелось залезть с головой под одеяло и уснуть, не думая ни о чем.
Глава 6
Мое утро началось с грохота тяжелой техники, казалось, где-то прямо над моей головой. Я соскочила с кровати и заполошно заметалась по комнате-каюте, спросонья не до конца понимая, где я и что происходит. Только после того, как пару раз чуть лбом не открыла двери, ведущие в коридор из моей спальни, я пришла в себя. Глянула на висящие на стене часы в виде рулевого колеса, и забегала еще быстрее. Было уже около восьми часов утра. И, конечно, Сергеич, как настоящий мужчина, сдержал слово и пригнал технику для рытья котлована. Сунув голову под холодный душ и натянув шорты с майкой, я выскочила наверх. Огромный трактор с гидроклином возглавлял процессию. За ним малой скоростью ехал колесный экскаватор и КамАЗ – самосвал. Красные Жигули Сергея Сергеевича уже стояли у ворот, а их хозяин метался по территории, вымеряя точные границы котлована. Потом, он сбегал к своей машине, вытащил оттуда, связанные бечевкой, деревянные колышки, и принялся их забивать по углам площади. Затем, такой же рысью метнулся обратно, и начал, размахивая руками, показывать едущей технике место, где нужно было остановиться.
И вот, трактора замерли почти на одной линии, выстроившись, словно на параде, за ними остановился КамАЗ, а Сергеич, как бригадный генерал, стоял рядом, ожидая меня. Я умерила свой бег, и подошла уже спокойным шагом, принимать этот технический парад. По лесной привычке, протянула по-мужски руку, здороваясь. Прораб с удивлением посмотрел на меня и нерешительно, очень осторожно, будто она была из хрупкого стекла, пожал мне руку. Вскоре, около нас появились трактористы, а из КамАЗа выпрыгнули сразу два человека. Недружно поздоровались, разглядывая меня едва насмешливыми взглядами. Я про себя усмехнулась. Ну, что ж… Подобное мне приходилось проходить не раз. Думаю, и здесь я справлюсь. По сравнению с мужиками – волкодавами из моей бригады, работающей в лесу, эти выглядели домашними щеночками.
Сергей Сергеевич стал представлять мужиков. Водитель КамАЗа представился просто Сашей. Тракторист экскаватора представился «просто Петрович», а молодого парнишку, работающего на гидромолоте, звали Егором, или, как он сам сказал, Гошей. Был он сыном Петровича. Этот факт в представлении не нуждался, потому как, похож Гоша был на отца, как две капли воды. Второй мужчина, выпрыгнувший из КамАЗа, оказался мастером. Был он небольшого роста, с выдающейся лысиной на голове, обветренным лицом человека, постоянно пребывающего на свежем воздухе и с хитрыми, чуть прищуренными глазами. И звали его Степаном Егоровичем. Я коротко поблагодарила всех за то, что согласились поработать не строительстве Ленкиного ресторана. Официальная часть была закончена, и мое присутствие здесь больше не требовалось. Я отошла в сторонку и стала наблюдать, как разворачивались «боевые» действия. Судя по образности и красочности выражений, с которыми Сергеич обращался к мужикам, я с удовлетворением заметила, что, все мои опасения по поводу его несостоятельности, были напрасными. Сергеич был настоящим прорабом.