Ловушка для убийцы
Шрифт:
Он мысленно восхитился ею: «Какая хорошенькая! Да она просто красавица! И как мило стесняется! И какой симпатичный румянец от смущения!»» Мака это умилило. Бросил взгляд на её ноги и заметил, что девушка всю дорогу шла босиком, потеряв обувь во время попытки самоубийства, а сейчас она не решалась с грязными ногами пройти в комнату.
Засуетился, бегло осмотрелся по сторонам, сорвал с вешалки свою рубашку и бросил к её ногам:
– Вытирайте. Не стесняйтесь, рубашек у меня много.
И чтобы не смущать её, направился в комнату к бару. «Что предложить ей?» выбрал шерри, себе налил виски с содовой.
Девушка
Гостья повернулась и перехватила его взгляд. Он смутился. Протянул бокал, неловко выдавив из себя:
– Выпейте, вам это необходимо, чтобы согреться, иначе можете простудиться. Это шерри. Я тоже выпью. Признаюсь, немного замёрз, ещё немного и зубами начну стучать, как кастаньетами, – с этими словами он пожал могучими плечами, глянув на которые девушка вдруг осознала скрываемую силу их обладателя. В его сдержанных движениях было что-то львиное. Почувствовала себя просто ребёнком перед ним.
А мужчина продолжал:
– Вам нужно переодеться и высушить платье. Но что вам дать? Даже не знаю, у меня только мужская одежда.
Такой длинной речи Мак давно уже не произносил, всегда предпочитая дело словам. Болтовнёй он хотел заглушить в себе испытываемую неловкость и какие-то иные неприятные чувства.
– Подыщу что-нибудь из своего. Наденете на время, пока высохнет ваше платья. А потом и какую-нибудь обувь подберу.
– Мне вовсе не холодно, – бодро заверила девушка, но гусиная кожа и лёгкая дрожь тела опровергали её слова. Ей понравились его смущение и внимание. Она отметила про себя: «А он и не такой уж и старый! Даже симпатичный, только почему-то постоянно хмурится и совсем не улыбается. Это его старит. Интересно, а как он улыбается? Или не умеет?.. Ой, едва не застучали зубы! Холодно! Он прав, нужно переодеться, но что я надену?»
Мак принёс свой махровый халат.
– Идите в ванную. Там сможете привести себя в порядок и переоденетесь в него.
Девушка послушно взяла халат и ушла…
Вернулась скоро. Он едва удержался от улыбки, увидев её тоненькую фигурку не одетую, а скорее завёрнутую в халат, будто в римскую тогу.
– Куда можно повесить сушиться моё платье?
Он повёл, показал сушилку. Потом посадил в кресло и укутал одеялом.
Только после этого пошёл переодеваться сам.
Когда вернулся, девушка встретила его пристальным взглядом и спросила:
– Я до сих пор не знаю, как вас зовут?
– Мак. Мак Келли. А вас?
– Джинни.
– А фамилия?
– Просто Джинни. Без фамилии.
– Понятно, – буркнул он, хотя ничего не понял. Счёл это недостаточным и произнёс дежурный комплимент: – Хорошее имя.
Она пожала плечами:
– Обычное, иногда оно мне нравится, а порой просто ненавижу его.
– Нет, имя хорошее. Во всяком случае, оно мне нравится.
– Уже поздно, – напомнила Джинни. – Может, вы хотите спать? Если я вас стесняю в чём-то, то так и скажите. Может, у вас день был трудный.
– Нет, не стесняете, – покачал головой Мак, – и спать пока не хочу. А день обычный, уставать не с чего.
Это было правдой. Вот уже почти неделю он бездельничает, почти не выходит из квартиры: спит, ест, смотрит телевизор и видеофильмы, читает книги, проглядывает журналы и комиксы. Правда, регулярно и подолгу проделывает различные спортивные упражнения – ему всегда нужно быть в хорошей физической форме. Система тренировок у него была своя, отработанная годами. Упражнения варьировались в зависимости от обстановки, условий и цели. Сейчас он занимался в основном йогой, аутотренингом, изометрическими и некоторыми гимнастическими упражнениями. Чувствовал в себе избыток сил, они бурлили в нём, не находя выхода. Поэтому вечером он решил прогуляться по улице, выбирая места малолюднее и темнее. Не выйди он из дома, то не встретил бы Джинни. Пронеслась неприятная мысль: «Наверное, зря я пошёл к реке. Зря».
– Это ваша квартира?
Он ответил не сразу.
– Нет, одного моего приятеля. Он позволил пожить здесь некоторое время.
Джинни помолчала и вновь спросила:
– А где вы работаете, кем?
– В данное время – нигде и никем. Я – американец. В Англии впервые и скоро уеду.
Маку показалось, что в глазах Джинни промелькнуло разочарование. «Что-то ты стал чересчур болтливым, Мак, – упрекнул сам себя, – длинный язык чаще прикусывают. Последние слова совсем уж ни к чему, можно было бы обойтись без них.
Не терпящим возражения голосом произнёс:
– Несомненно, вы хотите спать. Сейчас приготовлю постель, подождите с минутку.
Не слушая протестов гостьи, прошёл в соседнюю комнату, которая служила спальней.
Вернувшись, сказал:
– Всё готово, ложитесь. Спокойной ночи!
Девушка поняла, что её выпроваживают, и обиженно удалилась в спальную. Через минуту заскрипели пружины. «Легла, – понял Мак. – Полежит, повертится и уснёт. Это всё же лучше, чем слушать мою болтовню. Она порой очень дорого обходится».
Сам лёг на диване, укрывшись лёгким одеялом. Долго не мог уснуть, слышал, как в соседней комнате ворочается гостья. Вспомнил её чудную фигурку, хорошенькое личико и подумал: «Удивительно похожа на Энни. Как две родные сестры! Ах, Энни, где ты сейчас?..»
В память настойчиво стало стучаться прошлое. Давнее и горькое. Мак тщетно пытался отогнать от себя неприятные мысли, но это ему удавалось плохо. Он даже заскрипел зубами, когда в памяти ожило далёкое детство: отец и мать – иммигранты из Европы. Долго приспосабливались-привыкали к новой жизни в Штатах. После несчастного случая на работе отец умер. На неокрепшие плечи Мака рано легли тяготы старшего мужчины в семье, фактически, её главы. Нужно было заботиться не только о матери, но и о трёх сёстрах, младшем брате. Бедность, нужда, экономия на самом необходимом. Тогда-то навечно и въелась в него привычка опекать родственников. Занимался боксом, каратэ, прочими единоборствами, но пришлось бросить. Рядом был тир: Мак подрабатывал в нём и хозяин иногда разрешал пострелять по мишеням. Скоро Мак стал удивлять меткостью стрельбы многочисленных клиентов, начал выступать на различных соревнованиях: здесь его привлекали не столько лавры победителя, сколько денежные призы, которые пополняли скудный семейный бюджет…