Лоза Шерена
Шрифт:
Глава восемнадцатая. Конец
Еще шаг вперед, и уже видно, как чуть светится в темноте красным тонкая, почти прозрачная шкура зверя, как бьется на стройной шее тонкая жилка.
– Здравствуй, Искра!
– ласкает голосом Рэми, протягивая руку над перегородкой.
– Здравствуй, родной. Помнишь меня?
Искра презрительно фыркает, но подходит ближе, тычет мордой в ладонь, принимает морковку, громко хрустит сочным овощем. От дыхания его на пальцы падают искры,
– Шир ми гам, шир, - шепчет он.
– Знаю, что тебя так просто не возьмешь. И что конь ты не простой, знаю. Больше чем конь: друг и соратник хозяина. Знаешь, что твой хозяин мой брат? По глазам вижу, что знаешь. Раньше нас почуял общую кровь, раньше нас догадался... Вдыхай, вдыхай мой запах... чуешь запах хозяина? Знаю, что чуешь... знаю, что читаешь мою душу, как и душу Армана... знаешь, что он бы мне помог. А ты поможешь? Пойдешь со мной, Искра? Пойдешь, правда...
Искра отступил назад.
– Поможешь мне убить, поможешь мне отомстить за Армана? За хозяина? Поможешь?
Искра вновь подошел ближе, ласкаясь.
– Умница, шир де ар, шир...
Осторожно отворив стойло, Рэми попятился в темноту, к выходу и тихонечко позвал:
– Иди со мной, иди...
И Искра шел как привязанный. Неуверенно, спотыкаясь, но шел, роняя на сено красные искры. Рэми испугался было, что Огнистый вызовет в стойлах пожар, но внимательный взгляд Искры успокоил. Не разгорятся огнем эти искры, понял вдруг Рэми, потухнут, не причинив вреда. Огнистый сам о том позаботится. Конь умеет не только разжигать огонь, но и его тушить... вот и на душе Рэми стало чуточку легче.
– Шир...
– зовет Рэми, спиной открывая двери из конюшни.
Дохнуло в плечи холодом. Огнистый замер, всего на миг, пока Рэми предусмотрительно отходил, уступая коню дорогу. Стрелой вылетев из конюшни, Искра вдруг застыл, косясь в сторону Рэми и скребя острым копытом мерзлую землю.
– Шир ле хара... шир, - повторяет Рэми, закрывая двери в конюшню на щеколду, подходит к Огнистому, протягивает руку, гладя морду, и конь успокаивается, вновь ласкаясь к ладоням, вновь обжигая кожу искрами. Но на морозе искры уже не жгут, греют, и дыхание Искры даже приятно...
– Поможешь мне, правда? Поможешь брату? Дашь сесть себе на спину... знаю, что дашь...
Огнистый согласно кивает, делает шаг вперед, подставляя Рэми теплый бок.
– Шир...
– усмехнулся юноша, вскакивая на спину Искры, опуская на лицо капюшон.
– Бери родной, беги!
Искра побежал. Без седла и уздечки ехать было непривычно, даже страшно. Но неволить Искру лишний раз Рэми не решился. Он лишь прижался к обжигающе горячей шее, когда отпрянули от них конюхи, уступая дорогу, когда распахнулись приветственно ворота двора, выпуская всадника в парк, и гулким эхом отозвалось крытое изморозью полотно дороги.
– Шир!
– успокаивал Искру
Еще бы не склоняться. Видели вышитые по полам плаща, чуть светящиеся в темноте родовые знаки, видели коня, равного которому не было в столице, видели и твердую руку всадника, и послушание Искры.
Армана видели, не Рэми. Перед ним склонялись. Его пропускали, ему смотрели вслед, завидуя хозяину Огнистого.
Но Рэми сегодня было все равно. Летел он по залитому рассветным светом городу, пугал прохожих, и с ужасом смотрел, как все выше и выше вставало солнце. Молясь только об одном:
– Только не раньше срока, Арман, только не раньше срока.
И когда конь встал, как вкопанный, у знакомой, обитой железом двери, Рэми вздохнул с облегчением.
– Спасибо тебе, - сказал он, гладя шею коня.
Достал из-за пояса кинжал, и Искра испуганно дернулся, скользя копытами по замерзшей дороге.
– Тише, - успокоил его Рэми.
– Знаешь, не со зла я... так надо... обещаю - не причиню тебе вреда.
Рэми отрезал от гривы прядь волос, потом обнял коня за шею... и полоснул лезвием по шкуре, отворяя кровь...
Конь взбесился, хотел подняться на дыбы, но Рэми повис на его шее, заставляя животное встать на четыре копыта.
– Все, все, - шепчет он...
Рэми не врал - он и в самом деле залечил порез магией и крепко сжал в ладони орошенные конской кровью пряди гривы.
– Слушай меня, родной. Слушай, внимательно. Если не сделаешь, как я скажу - я умру. Ты ведь не хочешь, чтобы я умер? И когда я позову... ты придешь. Правда?
Конь, все еще встревоженный запахом собственной крови, высвободился из объятий Рэми, отошел на шаг назад, поймав взгляд человека удивительными глазами с красными искорками... Понял, обрадовался Рэми. И сделает все так, как он сказал...
– А теперь уходи!
Подождав, пока на пустынной улице смолкнет стук копыт, Рэми подошел к двери и попытался утишить бьющую его дрожь. Такая же дрожь пробила его, когда на потянутом Ленаром пергаменте, среди имен двенадцати носителей лозы Шерена, различил он не одно, а два знакомых...
А идти вперед ой как не охота.
Боги, дайте ему сил! Дайте забыть хотя бы на время о застарелых кошмарах, о том, как льнет к коже лоза Шерена, об острых шипах твари... Помогите сделать шаг вперед, не задрожав трусливо от страха.
Возвратиться в замок? Уступить? Скинуть все на плечи телохранителей? И упустить последнюю возможность одолеть Шерена?
Рэми вытянул из-за пояса браслет подчинения, прочитал короткое заклятие, почувствовав на мгновение слабость. Браслет исчез, Рэми чуть пошатнувшись от слабости, закрыл глаза. Чистое безумие обычно тратить магические силы на подобные заклятия, но сегодня можно и нужно все. И стоит Рэми только подумать о браслете, как тот окажется на нужном запястье.