Лучезарное Завтра
Шрифт:
— Ничего не понимаю, — констатировал я.
Дело в том, что след был не звериный. Три длинных ровных пальца и один относительно короткий, смотрящий назад. Пятки или чего-то такого — не наблюдалось. Я бы подумал, что мутант какой, но след был мало того, что птичий, так ещё и прекрасно знакомый. Страусиный. Насмотрелся на них еще в Сибири.
Страусы в колхозах если и не вытесняли кур, то разводились во множестве. Неприхотливые, не требуют особого ухода, яйца — огромные, очень удобные для транспортировки, да и мясо вкусное, получше
А тут… ездят на них, что ли? Ну просто как-то сложно представить бандюг, перегоняющих стада мясо-яичных страусов через лес.
Хотя, возможно, мутация какая-нибудь, особо злостная. И страусы теперь — мясоеды. Как-то не слишком приятно, они здоровенные, а судя по следу — как бы не прибавили в размерах. Здоровые, сильные… ну в любом случае — посмотрим. И осторожнее надо быть.
Так, потихоньку, пробирался я через лес, прислушиваясь и временами сверяясь с гирокомпасом. И вышел к опушке, опять — без подлеска после деревьев. Как они заканчивались, так сразу и растрескавшаяся пустостепь и начиналась. Не столь безжизненная, как в эпицентре, конечно: лишайник и трава пятнами были. Но не это привлекало внимание, а цель моего разведывательного похода. А именно несколько десятков частично обвалившихся четырёхэтажных домов из пластобетона.
Располагались они в сотне метров от кромки леса, прекрасно просматривались — видимо это и привело к потерям у известного мне только по голосу Тохи. А взглянув в монокуляр, я почувствовал как сами собой сжимаются кулаки: к металлической, решетчатой ограде, криво пришпиленной к кривым столбам, были прислонены несколько пластиковых листов. И на них, корявыми буквами была выведена надпись: “КАНИБАЛЫ”
Но это — ерунда. К этим же листам были прибиты несколько явно человеческих черепов, берцовых и реберных костей. Причём не муляжей — на одном из черепов явно был кусок недоснятого скальпа… с русыми волосами.
— Вот уррроды-то, — практически прорычал я себе под нос, чувствуя, как внутри всё сжимается от омерзения и гнева. В висках застучало. Если до этого момента хотел просто посмотреть, ну так, без фанатизма, то теперь… Оставлять такое за спиной не хочу. Не могу. Не буду!
Так-то знал чем бандиты занимаются, да и Хомыч вряд ли бы стал врать. Но знать одно дело, а видеть — совсем другое. Да и страусы за оградой бродят, блин! Здоровые! Не из голода человечину тут жрут, а просто так! Или они сумасшедшие? Хотя вряд ли. Пара-тройка десятков в одном месте, совершающих нападения, притом — успешные… Не бывает таких сумасшедших, просто скоты, уроды и сволочи.
Вот только скотов, уродов и сволочей — не видно, отметил я, продолжая разглядывать посёлок через монокуляр. Страусы бродят, копаются в мхе-траве, штук десять. Крупные зверюги. И явно ездовые, это я правильно подумал — на спине у пары что-то типа сёдел, чуть ли не с креслами.
Так, чтобы понять, что делать — надо ждать темноты. Пока непонятно, что тут и как, да и смогу ли чего наворотить — тоже вопрос. А из пустых провалов окон подходы к посёлку прекрасно просматриваются. Так что — вечером… нет, лучше — ночью. Сколопендры эти гадские, как бы не нарваться. Так что ночью пойду смотреть. И, наверное, крюком, да и не с того места, где я сейчас. А то бандиты — бандитами, но хоть какие-то часовые у них быть должны, так что зайду в обход, посмотрю, да и решу что делать.
Глава 10. Идейная жертвенность
До сумерек я, отошедший по краю леса на полкилометра, ничего толком не заметил. Разваленные дома, копошащиеся страусы — и всё. Бандиты не появлялись, никаких оборонительных сооружений или чего-то такого у них не обнаружилось.
А я, помимо того, что осматривал свой скудный арсенал, прикидывал, как я буду этих уродов прибивать. И пока как-то выходило не очень: то ли тридцать, то ли двадцать этих дурацких “канибалов”. У меня — один выстрел пулей и один сигнальной ракеткой. Ракетка, конечно, вещь страшная, но тут — совершенно сволочные бандиты. И вставать в компактную группу ради моего удобства они не будут, гады такие.
Соответственно, раз уж я решил этих сволочей извести (а решил, даже вычеркнул в оценочной шкале из раздела “люди” — просто опасные и злобные звери), то у меня два выстрела. И огнестрел, о котором я Хомыча пытался спросить, у бандитов точно есть. Да даже если нет — всё равно их дохрена. И убьют же! Нет, избавить Мир от сволочей дело правильное, но никогда не понимал “умереть не жалко”. Жалко, вообще-то, ещё как! Вот пусть сволочи всякие помирают, их не жалко, а вот меня вполне!
Но арсенал скуден, фактам нужно смотреть прямо в их гнусное рыло. Вооружение бандитов не ясно, а даже с хреновой дисциплиной и прочим… В общем, была у меня, нужно признать, немалая внутренняя борьба. То что “так оставлять” я не собираюсь — это факт. Но, окончательно решил я, после разведки, если не увижу возможность надежно и с приличными шансами бандюг перебить — возвращаюсь в Грязи. И трясу Хомыча, трепача неуёмного, хоть рукой ему пасть трепливую зажму и буду лишь по делу отпускать! Так мол и так, вот план как и где бандиты. Нужны люди, хоть с рогатками, но нужны. Тут бы даже его двухстволка допотопная и то пригодилась.
Это и ИХ проблема, всё-таки. А они не инвалиды и не пенсионеры, хотя понятно, что люди-то мирные. Даже не служили… Но всё равно, помощь нужна.
А если Хомыч (что вполне вероятно) скажет что фиг тебе Жора, не пущу людей на убой (что фигня полная, но терпят же они этих бандюг!), то просто кину клич по Грязям. К каждому подойду, на пальцах объясню. Соберу отряд, в общем, гарантированно. А Хомыч начнёт бузить — так он председатель, а не диктатор какой.
В общем, решил я всё это, наблюдая, и выходил вариант собрать народ — наиболее разумным и привлекательным. Но наобум чёрт его соберёшь, так что разведка всё равно нужна. И эти милиционеры Тохи, которых я только по рации слышал, тоже не помешают.
А вот в сумерках появились люди, хотя я бы их скорее обезьянами, точнее папуасами дикарскими назвал, честное комсомольское! В каких-то ярких тряпках, коже с шипами, с черепами на одежде, в то ли гриме, то ли татуировках на мордах — не различить.
Видимо, днём эти уроды в домах от жары прятались, а в сумерках выбрались. Развели несколько костров, орать начали, вроде как разговаривая, пить что-то из фляжек и здоровенных грязных бутылей. Ну, впрочем, бухло, понятно что. Откуда у них тут “Дюшесу” взяться.