Лучик
Шрифт:
Наряд определяет красоту озера.
Над дорогой, проходящей через сосновый бор, порхают бабочки — капустницы. Садятся на головки придорожных цветов. Взлетают вновь, продолжают полет.
Странно летит бабочка — капустница. Большие крылья мотают ее из стороны в сторону. Подбрасывают вверх. Роняют вниз. Складываясь, лепестки крыльев то и дело пропадают для взгляда. Тут же снова распахиваются во всю ширь. Все время видишь взблестки ярко белых и желтых лепестков.
Бабочек так много, что это мигание рождает
В ЗЕЛЕНОМ ДОМЕ
Роскошным букетом распустилась в тихой заводи лесного ручья калужница. К чему лесу такая красота? Если ее никто не видит. Если никто ею не любуется.
Сижу на берегу. Любуюсь цветущей калужницей. Вижу, бобр по ручью плывет. Подплыл к калужнице и начал ее жевать. Сначала сжевал зеленые листья. Потом — желтые цветы. Весь букет исчез в чреве бобра.
Среди спокойного ровного гула леса слышны какие-то тревожные голоса. Думал, звериные или птичьи. Оказалось, что это стонут под напором ветра больные деревья. Каждое дерево — на свой лад.
Сплошь и рядом видишь в лесу, как одни деревья угнетают другие. Не допускают их к свету, чтобы повыше подняться самим.
Обидно за молодых елочек, которых обошли свои же сестренки. Поднялись быстрее. Густой зеленой шапкой перекрыли солнечные лучи. Не пропускают свет к тем, кто отстал. Душат их, не дают им дышать. Совсем зачахли отставшие. Еще год — два, и превратятся в сухие палочки.
Может, и закономерно это в природе. Но жестоко.
А кое-кто ухитряется выживать в самых, казалось бы, невыносимых условиях. Даже процветает под пологом мрачного елового леса. Придает ему особую красоту.
Необыкновенно красив, например, старый еловый лес, заросший зеленым мхом.
Бывает под елями царство нежной до прозрачности кислицы. Удивительно приспособилось растение к постоянной полутьме. На тонюсеньком стебельке — три развернутых листика, которые ухитряются уловить самые малые крохи света. Необыкновенно приятна эта нежность весной, когда цветет. Стоит редкому солнечному лучу на минуту прорваться к земле, как навстречу ему раскрывается великое множество белоснежных цветов.
Ползет плавун. Стелется по самой земле. Вцепился в мох, не желает от него отрываться. Все соседние травы стремятся ввысь. А плавун пробирается между ними, разрастается вширь. Ему и на земле хорошо, уютно. Каждая веточка у него здоровая, густо зеленая.
Две ветки дуба вступили между собой в борьбу за право стать стволом.
Быстро пошла в рост одна. Не отстает от нее и другая. Но первой повезло. Она растет более прямо. Вторая же чуть отходит в сторону.
Это и сыграло решающую роль. Отклонившаяся ветка
Не выдержав зимой обильного снегопада, дугой перегнулась через лесной ручей молодая береза. Да так и застыла, не в силах выпрямиться. Пропало дерево…
Нет, не пропало. Продолжает служить лесу. Перебежала по березе на другой берег ручья шустрая белка. Прилетел и уселся на березовый мосток кулик — черныш. Расхаживает по стволу взад — вперед. Сигналит своим птенцам, затаившимся в траве: «Не вылезайте! Здесь человек!».
А кому еще какую службу сослужит согнувшаяся береза мне неведомо.
Все деревья в лесу жмутся друг к другу. И каждое влияет на соседей. Если это соседство слишком тесное, то деревья вырастают чахлыми, недоразвитыми.
А вот те, что росли в одиночестве, независимо от других, где-нибудь на опушке леса или посреди луга, поля, — поражают силой, здоровьем, широкой раскидистой кроной.
На опушке леса недалеко друг от друга стоят старая ель и молодая береза.
Ель, несмотря на преклонный возраст, выглядит отлично. Крепкая. Стройная. Сочно — зеленая. Сверху до низу растопырилась лапами. Большое пространство взяла вокруг себя в плотный шатер. Словно заявляет: «Это мое! Не подпущу!» И действительно никого в свой шатер не пускает. Внутри шатра ни кустика, ни травинки, Лишь голая земля, устланная опавшими коричневыми иголками.
А вокруг березы зеленый лужок. На этом лужке растут небольшой кустистый дубок, тонкий рябиновый прутик да аккуратная сосенка. Весело смотреть на это юное содружество. Всем хватит под березой места. Никто никому не мешает.
Может береза по молодости не понимает, что когда сосна вырастет, то закроет ее от солнечных лучей?
Вряд ли. Ведь пока сосна растет, береза уже отживет свой век. И рябина успеет много раз отцвести и принести плоды. Да и дубу сосна не станет помехой, он растет чуть в стороне.
Из раздвоенного основания старой березы восторженно высунулся солнечноголовый одуванчик. Смотрите, какой я ловкий! Как удобно устроился! На какой высоте! Мои собратья внизу на земле совсем зеленые, а я уже цвету!
Действительно повезло одуванчику. Вырос на солнечной стороне березы. Чего ему не цвести. И отцветет хорошо. И семена свои с высоты удачно пустит по ветру.
Но зачем своим положением хвалиться? Не всем же в жизни так везет.
У всех дети, как дети. А у осины вся молодая поросль — с коричневыми листьями. Сама по себе каждая осинка — тонкий прутик, можно бы ее необычайный цвет и во внимание не принимать. Но все вместе эти прутики уже маленькая рощица. Вызывающе задиристая. Словно осинки ультиматум окружающим пред’являют: «Не желаем быть как вы зелеными! Хотим иметь свой цвет!»