Лучшая подруга отбор (не) испортит
Шрифт:
– Какая из них старшая?
– спросил мой супруг серьёзно.
Я, измотанная, просто лежала рядом.
– С тёмненькими волосиками, Ваше Высочество, - отчиталась служанка.
– На девять минут.
Варген серьёзно кивнул.
– Её назовём Анорой, - он передал мне девочку, и я чмокнула её в лобик.
– Хорошо, Анора. Выбрал второе имя, папочка?
– хмыкнула я. Анора было одно из имён, что мы обсуждали.
Глядя на вторую малышку, чьи волосики были рыжими, как у бабушки, он заключил:
– Серена. Ты же Серена, правда?
Так
– Нас пустят посмотреть на юных ЛаМарров?
– вошёл в покои Ареяс, а вместе с ним и Элена. За ними под руку вошли король и королева. Девочки были на удивление спокойные. Не в меня, что ли?
– Ой, какие хорошенькие!
– прошептала Элена.
– Мы уже услышали, что это принцессы. Имена замечательные, Варген.
Варг кивнул. Слух у прародителей был даже острее, чем у обычных драконов.
– Нужно будет показаться перед прессой, - заметила матушка.
– Завтра, верно, Кара?
– видя, что сегодня я не в состоянии, кивнула мне королева.
Я согласно слабо улыбнулась.
– Я могу сам вынести драконессочек в люди!
– воодушевлённо предложил прародитель всех драконов.
Тут его одёрнула даже обычно поддерживающая Элена.
– Где это видано, Ареяс? Представлять - дело родителей. Подожди до завтра!
– Ну хоть подержать-то мне их дадут?
– расстроился дракон.
Подержать дали. Более того - на руках старшего дракона Анора и Серена устроились весьма комфортно.
– Кажется, ты стал кроваткой, - усмехнулась Элена.
Ареяс был тому и рад.
Довольно скоро после рождения Аноры и Серены, на всю Раманию была оглашена другая радостная новость: Элена забеременела. Ареяс был невероятно счастлив и носил жену на руках на любой совместный обед, но даже это событие не отвлекло его внимание от наших девочек.
– Все драконы в мире - мои потомки, - говорил самый старый дракон в мире, покачивая то Анору, то Серену.
– Я рад рождению внучек так же, как рад рождению будущего ребёнка.
– Что-то вы не ездите в гости к каждому рождающемуся дракончику с поздравлениями родителям, - поддела его королева Ристора. Мы сидели в большой дворцовой гостиной, она расположилась за рабочим столом с мужем и разбирала почту.
– Вот буквально недавно у Кардена ЛаГрана и Линеи ЛаТар родился драконёнок. Кара, дорогая, не забудь поздравить свою придворную леди.
– Всенепременно, - я сидела в объятиях Варгена на большом диване и кормила временно слезшую с рук прародителя Серену.
– До сих пор удивляюсь, что Карден всё же добился её руки, а её отец позволил этот брак. Это после притязаний на принца и моего отца -то.
– Драконы могут быть очень настойчивы, - отметил король Аарон.
– Тебе ли этого не знать, Кара.
Я посмотрела на Варга с немым вопросом. Как много он рассказывал отцу?
Супруг пожал плечами.
– Каждый рождающийся дракончик не сохранил мою фамилию, - наконец, нашёлся с ответом Ареяс.
– Вы должны быть горды, что я так выделяю вашу семью.
– О, мы горды, - пропела королева Ристора.
– А если бы вы не врывались на совещания со своими ослепительными идеями, были бы и вовсе в восторге, верно, Аарон?
– Ты, как всегда, права, дорогая, - подтвердил отец Варгена.
– Ты совсем ей не сопротивляешься, Аарон, - обвинительно сказал прародитель всех драконов.
– А зачем, если она права?
– совсем, как его сын недавно, король пожал плечами.
– Дорогой, что-то мне нехорошо, - Элена, сидящая на диване напротив нас, простонала. Ареяс тут же отдал Анору моему мужу и подскочил к супруге:
– Что такое, радость моя?
– Пойдём, сходим к лекарю, - предложила Элена, и мужчина тут же поднял жену с места и понёс к двери. Перед тем, как за ней скрыться, она подмигнула.
Шесть лет спустя
Пожалуй, если и есть какие-то существенные минусы в родительстве, так это то, что дети наследуют родительские черты.
– Анора!
– я уже больше часа искала эту негодницу, положившую червяков в постель гостившей у нас с родителями малышке Вивьен ЛаВойер. Если мы с Джианной оставались близкими подругами и регулярно обменивались бумажными дракончиками, то у моих дочерей с их с профессор ЛаВойером дочерью дружба как -то не задалась.
Наконец, я услышала детский смех. И услышала его уже тогда, когда почти прошла мимо окна в коридоре, так удачно выходящего на карниз, - это я ещё со своих юношеских лет помнила.
– Анора!
– крикнула я вдаль и прошла вперёд, чтобы в следующее мгновение резко развернуться и выглянуть в окно.
– Вот ты где!
Моя пакостливая старшая дочь предстала предо мной с неловкой улыбкой.
– Мама! А если бы я испугалась и свалилась с карниза?
– упрекнула меня она. Я отступила в сторону, чтобы она вошла в коридор с улицы.
– Ничего-ничего, перекинулась и полетела бы, тебе тренировки полезны, - хмыкнула я, пригладив её каштановые кудри.
– Ну и что за червяки в кровать?
– Она такая манерная и раздражающая, - пожаловалась мне дочка вместо того, чтобы оправдываться.
– Ей нужно было немного опуститься с небес на землю.
– Вот ты её и опустила, прямиком к червякам?
– я прикрыла рот ладошкой, скрыв хихиканье.
– Так нельзя делать, Анора.
– Тогда почему ты смеёшься, мама?
– заметила моя проницательная радость.
– Я не смеюсь, - с самым серьёзным видом начала отрицать я и повела дочь к ней в спальню.
– Пошли-ка умоем тебя. Ты перепачкалась на карнизе. И на руках грязь. И под ногтями.
– Так червяков добывать - нелёгкая работа!
– сообщила мне эта негодница.
– Тебя никто и не заставлял это делать, - покачала я головой.
– Как никто? Вивьен так и напрашивалась!
– Нужно быть добрее к другим, Анора, - мы прошли лестницу и добрались до комнаты малышки.
– А дедушка говорил, что ты подкидывала в дворцовые вазы лягушек...
– решилась рассказать моя доченька.