Лучшая роль
Шрифт:
— Так то раньше, — усмехнулась Бетти. — Ты новый сценарий видела? Я знаю, что нет, его еще никто не видел. Но мне, по большому секрету, рассказали кое-что, необходимое для переосмысления образов главных героев. Ты не знала, что ты теперь в главных героях? — она криво усмехнулась и взялась за баночки, приговаривая: — Да, детка, так бывает. Иногда так случается, что простая девушка со второго плана вдруг просыпается знаменитой. Это удается далеко не всем, для того, чтобы так редкостно повезло, нужно обладать многими талантами и знаниями. Но самое главное, что нужно для того, чтобы проснуться звездой, — она вздохнула и улыбнулась еще ядовитее, — надо знать, с кем засыпать.
Стефани задохнулась от возмущения, а Бетти рассмеялась:
— О, да, звездность в наше время передается только по наследству и половым путем. В принципе, шанс есть у всех, а?
Она пошловато подмигнула, начиная намазывать на лицо Стеф содержимое баночки, замурлыкала под нос песенку, потом как бы между делом поинтересовалась:
— Одного я не пойму, зачем восходящей звезде, использовавшей в качестве ступенек мистера Эванса, продолжать держаться за начинающего, и потому совершенно бесполезного мистера Льюиса? Ради пиара? Или для удовольствия? Так Эванс, вроде, тоже хорош, девочки хвалят…
У Стефани от возмущения горело лицо, но она не успевала вставить в ироничный монолог стилистки ни слова — как только она находила в себе силы ответить на один выпад, Бетти тут же огорошивала ее с другой стороны. Наконец она просто зажмурилась и сказа в пространство, перебив ее на полуслове:
— Я не спала с Эвансом.
— А это не важно, — еще ироничнее улыбнулась Бэт. — Спала, не спала — какая разница? Ты никому ничего не докажешь, слухи уже пошли, а они как лесной пожар — если начались, их уже не удастся скрыть или остановить на полпути. Даже если ты каким-то образом это докажешь, всем уже все равно. Да и как ты заставишь поверить тебе незнакомых людей, если даже я тебе не верю? Вся съемочная группа видела, как вы ходили под ручку, а некоторые видели даже больше.
— Бетти, — вдруг прищурилась Стеф, рассматривая лицо визажистки в зеркале, — а не ты ли случаем тот самый "авторитетный источник", который постоянно сливает всю грязь о съемках в интернет?
— Нет, не я, — снисходительно фыркнула женщина, — этим занимается специальный человек в пиар-отделе, вся эта "грязь" тщательно обдумывается маркетологами и пиарщиками, потом утверждается у руководства, и только потом выкладывается в сеть. Я думала, об этом все уже давно знают. Как можно быть такой наивной? Я в шоке.
Она продолжила напевать, но Стеф ее уже не слушала, погрузившись в невеселые мысли.
Сценарий действительно переделали. После обеда раздали новые экземпляры, все до вечера ходили уткнувшись в текст и только изредка недоуменно переглядываясь. Все изменилось.
Эванс, у которого раньше была весьма эпизодическая роль, резко вышел на первый план, у него появились общие сцены практически со всеми главными героями. И со Стеф. Хотя теперь ее тоже можно было смело записывать в звездный сонм самых главных — она была практически везде. Ее героиня, кроме танцев, теперь еще и запела, так что уроки, которые вел герой Стивена, теперь стали их общими сценами.
Чем дальше она читала сценарий, тем больше хотелось уткнуться в страницы лицом и застонать от безысходности — попробуй теперь выброси проклятого Эванса из головы. Он везде. А Крис практически постоянно снимается с Эшли, на каждой второй странице целуется, а на каждой пятой ссорится, но Стеф этого не увидит — ее переводят во вторую съемочную группу, теперь ее режиссером будет Мелани.
Единственным плюсом этих нововведений было то, что у нее появилась возможность сниматься с Мари, в чью-то гениальную голову пришла идея познакомить их персонажей. Но Стефани это мало утешало.
В очередной раз перевернув страницу, она увидела, что на столик упала тень, и поморщилась, пытаясь не обращать внимания. Но по столу постучали, все-таки выводя ее из задумчивости.
— Что? — она хмуро сдернула наушники и подняла глаза, увидела стоящего напротив Стивена и растерялась, как-то сразу забыв, что они уже давно не друзья, тихо сказала: — Привет, садись. — Он немного удивленно дернул бровями, но сел, молча глядя на нее. Стефани тоже невольно начала его рассматривать, заметила, что он выглядит уставшим и невыспавшимся.
"Опять всю ночь просидел с гитарой?"
Заметила, что его волосы, обычно похожие на сроду нечесаную львиную гриву, аккуратно выровнены и уложены.
"Только что со съемок?"
Заметила, что он действительно похудел.
"Теперь тебя совсем некому кормить?"
Поняла, что он все еще молчит, нервно расцарапывая мозоль на пальце, засмотрелась на его руки, почувствовала щемящую жажду к ним прикоснуться… или хотя бы услышать, как он играет.
"Когда я в последний раз тебя слушала?"
Память беспощадно окатила сознание "летней грозой", она увидела его руки на клавишах, опять почувствовав, насколько она по этому соскучилась.
"Ничего, по сценарию, ты мой преподаватель музыки и вокала, я теперь каждый день смогу наслаждаться твоей игрой, на вполне законных основаниях."
Она опять перевела взгляд на его лицо, вспомнила свой сон, подумала, что во сне он выглядел гораздо лучше, без этой усталой бледности и худобы — значит, сон сбудется еще нескоро.
"Неужели и правда сбудется? Неужели у нас есть шанс? Господи, как же хочется надеяться…"
За спиной кто-то громко хлопнул дверью и это вывело ее из задумчивости. Стефани вдруг поняла, что уже довольно долго молча пялится на Эванса, страшно смутилась и отвела глаза, бесстрастным голосом поинтересовавшись:
— Что ты хотел?
Он нахмурился, как будто уже и сам забыл, зачем пришел, уставился в стол и буркнул:
— Мелани просила тебя зайти в гримерку.
— И все? — приподняла брови Стеф, он пожал плечами и встал:
— Все, — без нужды поправил рукава и быстро вышел из столовой. Стефани проводила его взглядом, прикусила губу и допила свой остывший кофе. Собрала со стола бумажки, сунула в сумку, встала.